Статья в газету

НОВОДМИТРИЕВСКИЕ ЖУРАВЛИ

(К Международному дню матери)

На автомагистрали Ростов – Москва стоит необычный памятник: на двух холмах, разделённых трассой, стоит скорбное изваяние. На одном из них застывшая в скорби мать, на другом - стая летящих в небе журавлей. Это памятник всем матерям, не дождавшихся с войны своих сыновей. Глядя на эту скорбную фигуру матери, я всегда вспоминаю горестную судьбу моей односельчанки, Синдецкой Агриппины Ионовны.

…На мемориале погибшим односельчанам хутора Новодмитриевский в несколько рядов фамилии и имена не вернувшихся с полей сражений наших земляков. В строгом алфавитном порядке длинные списки погибших односельчан. И среди них фамилия братьев Синдецких.

Их пятеро – пять человек с одной и той же фамилией, с одним и тем же отчеством.

…До войны в хуторе Вячеслав жила Агриппина Ионовна, обычная женщина с обычной судьбой. По-своему счастлива. А в чём счастье любой женщины? В детях, в большой и дружной семье. Вот и радовалась Агриппина Ионовна, когда за семейным столом собиралась вся её большая семья – муж, дочери – Катя и Нина, и пять её сыновей – Фёдор, Дмитрий, Алексей, Кузьма, Василий.

Трудно поднимать такую семью: как никак семь ртов. Но женщина не унывала, знала: вырастут дочери, выйдут замуж, а вот сыновья – это опора её старости, крепкий и надёжный тыл. Любовалась она своими сыночками, видя, как взрослеют её хлопцы, становятся рослыми, статными, красивыми растут на радость себе и людям.

Вот уже меньше стало собираться за родительским столом детей. Обосновался на белорусской земле самый старший. В соседнем колхозе «Победа» работал другой сын. Перед самой войной обзавёлся семьёй и Фёдор. Не за горами и свадьбы Василия и Кузьмы. Кузю, как его звали в родные и односельчане, любили за весёлый нрав, за бойкий характер. А ещё к Кузе по-особому относились – восхищались и даже гордились – , потому что дарован был ему особый, редкий для деревенского жителя талант. Кузьма стихи сочинял. Рифмы складывались легко и непринуждённо и на полевом стане, и в кругу семьи, и на молодёжных вечеринках.

Обычными деревенскими заботами, тихими семейными радостями и редкими печалями протекала жизнь в доме Синдецких. Не предполагала тогда, Агриппина Ионовна, что война уже стоит на пороге, не знала, что ей придётся пережить.

….Перед самой войной приснился Агриппине Ионовне сон: вдруг обнаружила она, что потеряла на правой руке пять пальцев, все до одного. Болит, кровоточит рана. Думает во сне женщина: «Господи! Ну что же я делать буду без пальцев. Хотя бы один палец остался, ну хотя бы половинка!» Проснулась женщина и с облегчением произнесла: «Как хорошо, что это сон». А потом призадумалась: к чему этот сон? Стала рядить: и так и сяк – не поймёт. А потом сон как-то забылся, тревожные мысли о том сне развеялись в суматохе бесконечных хлопот.

Наступил 1941 год. В трудный для Родины час, перекрестив перед дальней дорогой сыновей, заклинала их Агриппина Ионовних вернуться целыми и невредимыми. Начались тяжкие военные будни. Агриппина Ионовна работала, а ночами молилась Богу, чтобы дети её остались живы и поскорее вернулись домой. Молилась и с тревогой и надеждой встречала она почтальона, боясь увидеть в руках похоронку. И то, чего боялась, сбылось. Одна за одной приходили похоронки. И вот тогда вспомнился Агриппине Ионовне тот страшный сон. Вспомнилась окровавленная рука – без единого пальца. Пришли на ум слова, сказанные ею во сне: «Но хотя бы один палец, хотя бы половинка. Ну что я буду делать?» В отчаянии бедная мать стояла перед образами и просила только об одном: пусть вернётся хотя бы один, пусть раненый, без рук, без ног, но живой.

Не вернулись с войны её дети, осиротел родительский дом, осиротели поля, на которых трудились её сыновья, грустно без песен: не льются они в раздольно с подворья Синдецких .Нет и того, кто так радовал вячеславцев стихами … Не пришли домой сыновья…

…На автомагистрали Ростов-Москва стоит необычный памятник: на двух
холмах, разделённых трассой, стоит скорбное изваяние: на одном холме – застывшая в скорби мать, на другом стая летящих в небе журавлей, олицетворение не вернувшихся с войны сыновей, среди них пять братьев Синдецких:

Алексей

Василий

Фёдор

Дмитрий

Кузьма

Шиян Е.Д.

Х. Новодмитриевский