Жизнь и творчество М. И. Цветаевой

МКОУ «Липецкая ОШ»

Литературный вечер

(1892 – 1941)

Учитель:

Родина М. В.

Моим стихам, как драгоценным винам,

Настанет свой черёд.

М. И. Цветаева

Цели: познакомить обучающихся с основными вехами жизни и творчества

М. И. Цветаевой, определить основные черты личности поэтессы, создать атмосферу «погружения» в творчество мастера, привить любовь к литературе.

Ход мероприятия

Учитель.

Русская поэзия – наше великое духовное достояние, наша национальная гордость. Но многих поэтов и писателей забыли, их не печатали, о них не говорили. В связи с большими переменами в нашей стране в последнее время, в нашем обществе многие несправедливо забытые имена стали к нам возвращаться, их стихи и произведения стали печатать. Это такие замечательные русские поэты, как А. Ахматова, Н. Гумилёв,

О. Мандельштам, М. Цветаева. Чтобы узнать этих людей и понять то, почему их имена были на время забыты, надо вместе с ними прожить жизнь, посмотреть на неё их глазами, понять её их сердцем. Из этой великолепной плеяды мне ближе и дороже образ М. И. Цветаевой, замечательной русской поэтессы и, мне кажется, очень душевного человека.

Ведущий.

М. И. Цветаева родилась в Москве 26 сентября 1892 года. По происхождению, по семейным связям, воспитанию она принадлежала к трудовой научно-художественной интеллигенции. Если влияние отца, Ивана Владимировича, университетского профессора и создателя одного из лучших московских музеев (ныне музея Изобразительных искусств), до поры до времени оставалось скрытым, подспудным, то мать, Мария Александровна, страстно и бурно занималась воспитанием детей до самой своей ранней смерти, – по выражению дочери, завела их музыкой: «После такой матери мне осталось только одно: стать поэтом».

Ведущая.

Характер у Марины Цветаевой был трудный, неровный, неустойчивый. Илья Эренбург, хорошо знавший её в молодости, говорит: «Марина Цветаева совмещала в себе старомодную учтивость и бунтарство, предельную гордость и простоту. Её жизнь была клубком прозрений и ошибок».

Ведущий.

Однажды Цветаева случайно обмолвилась по чисто литературному поводу: «Это дело специалистов поэзии. Моя же специальность – Жизнь». Жила она сложно и трудно, не знала и не искала ни покоя, ни благоденствия, всегда была в полной неустроенности, искренне утверждала, что «чувство собственности» у неё «ограничивается детьми и тетрадями». Жизнью Марины с детства и до кончины правило воображение, взросшее на книгах.

Чтец.

Чтение стихотворения «Красною кистью рябина зажглась…»

Звучит музыка Бетховена.

Ведущая.

Детство, юность и молодость Марины Ивановны прошли в Москве и в тихой подмосковной Тарусе, отчасти за границей. Училась она много, но, по семейным обстоятельствам, довольно бессистемно: совсем маленькой девочкой – в музыкальной школе, потом в католических пансионах в Лозанне и Фрайбурге, в ялтинской женской гимназии, в московских частных пансионах.

Ведущий.

Стихи Цветаева начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски, по-немецки), печататься – с 16 лет. Герои и события поселились в душе Цветаевой, продолжали в ней свою «работу». Маленькая, она хотела, как всякий ребёнок, «сделать это сама». Только в данном случае «это» было не игра, не рисование, не пение, а написание слов. Самой найти рифму, самой записать что-нибудь. Отсюда первые наивные стихи

в 6 – 7 лет, а затем – дневники и письма.

Цветаева.

В 1910 году ещё не сняв гимназической формы, тайком от семьи, выпускаю довольно объёмный сборник «Вечерний альбом». Его заметили и одобрили такие влиятельные и взыскательные критики, как В. Брюсов,

Н. Гумилёв, М. Волошин.

Критик.

Стихи юной Цветаевой были ещё очень незрелы, но подкупали своей талантливостью, известным своеобразием и непосредственностью. Строгий Брюсов, особенно похвалил Марину за то, что она безбоязненно вводит в поэзию «повседневность», «непосредственные черты жизни», предостерегая её, впрочем, опасности впасть в «домашность» и разменять свои темы на «милые пустяки»: «Несомненно, талантливая Марина Цветаева может дать нам настоящую поэзию интимной жизни и может, при той лёгкости, с какой она, как кажется, пишет стихи, растратить все свои дарования на ненужные, хотя бы и изящные безделушки».

Ведущая.

В этом альбоме Цветаева облекает свои переживания в лирические стихотворения о несостоявшейся любви, о невозвратности минувшего и о верности любящей.

Цветаева.

Я всё разглядела – так поздно!

В сердцах наших вечная рана,

В глазах молчаливый вопрос…

Темнеет…захлопнули ставни,

Над всем приближение ночи…

Люблю тебя призрачно-давний,

Тебя одного – и навек!

Критик.

В её стихах появляется лирическая героиня – молодая девушка, мечтающая о любви. «Вечерний альбом» – это скрытое посвящение. Перед каждым разделом – эпиграф, а то и по два: из Ростана и Библии. Таковы столпы первого возведённого Мариной Цветаевой здания поэзии. Какое оно ещё пока ненадёжное, это здание; как зыбки его некоторые части, сотворённые полудетской рукой. Немало инфантильных строк – впрочем, вполне оригинальных, ни на чьи не похожих:

Кошку завидели, курочки

Стали с индюшками в круг…

Мама у сонной дочурки

Вынула куклу из рук.

Чтец.

Чтение стихотворения «У кроватки».

Критик.

Но некоторые стихи уже предвещали будущего поэта. В первую очередь – безудержная и страстная «Молитва», написанная поэтессой в день семнадцатилетия, 26 сентября 1909 года:

Христос и Бог! Я жажду чуда

Теперь, сейчас, в начале дня!

Цветаева.

О, дай мне умереть, покуда

Вся жизнь как книга для меня.

Ты мудрый, ты не скажешь строго:

«Терпи, ещё не кончен срок».

Ты сам мне подал – слишком много!

Я жажду сразу всех дорог!

-----------------------------------------------

Люблю и крест, и шёлк, и каски,

Моя душа мгновений след…

Ты дал мне детство – лучше сказки

И дай мне смерть – в семнадцать лет!

Ведущий.

Нет, она вовсе не хотела умереть в этот момент, когда писала эти строки, они – лишь поэтический приём. Марина была очень жизнестойким человеком («Меня хватит ещё на 150 миллионов жизней!»). Она жадно любила жизнь и, как положено поэту-романтику, предъявляла ей требования громадные, часто непомерные.

Критик.

В стихотворении «Молитва» скрытое обещание жить и творить: «Я жажду всех дорог!» Они появятся во множестве – разнообразные дорогие цветаевского творчества. В стихах «Вечернего альбома» рядом с попытками выразить детские впечатления и воспоминания соседствовала недетская сила, которая пробивала себе путь сквозь немудрёную оболочку зарифмованного детского дневника московской гимназистки. «В Люксембургском саду», наблюдая с грустью играющих детей и их счастливых матерей, завидует им: «Весь мир у тебя», – а в конце заявляет:

Я женщин люблю, что в бою не робели,

Умевших и шпагу держать, и копьё,

Но знаю, что только в плену колыбели

Обычное женское счастье моё!

В «Вечернем альбоме» Цветаева много сказал о себе, о своих чувствах к дорогим её сердцу людям; в первую очередь о маме и сестре Асе. «Вечерний альбом» завершается стихотворением «Ещё молитва». Цветаевская героиня молит создателя послать ей простую земную любовь.

Чтец.

Чтение стихотворения «Ещё молитва».

Критик.

В лучших стихотворениях первой книги Цветаевой уже угадываются интонации главного конфликта её любовной поэзии: конфликта между «землёй» и «небом», между страстью и идеальной любовью, между стоминутным и вечным. Вслед за «Вечерним альбомом» появилось ещё два стихотворения сборника Цветаевой: «Волшебный фонарь» (1912 г.) и «Из двух книг» (1913 г.) – оба под маркой издательства «Оле-Лукойе», домашнего предприятия Сергея Эфрона, друга юности Цветаевой, за которого в 1912 году она выйдет замуж. В это время Цветаева – «великолепная и победоносная» жила уже очень напряжённой душевной жизнью.

Ведущая.

Устойчивый быт уютного дома в одном из старомосковских переулков, неторопливые будни профессорской семьи – всё это было поверхностью, под которой уже зашевелился «хаос» настоящей поэзии. В то время Цветаева уже хорошо знала себе цену как поэту (уже в 1914 году она записывает в своём дневнике: «В своих стихах я уверена непоколебимо»), но ровным счётом ничего не делала для того, чтобы наладить и обеспечить свою человеческую и литературную судьбу. Жизнелюбие Марины воплощалось в любви к России и русской речи. Марина очень сильно любила город, в котором родилась, Москве она посвятила много стихов.

Чтец.

Чтение стихотворения «Над городом, отвергнутым Петром…»

Ведущий.

Сначала была Москва, родившаяся под пером юного, затем молодого поэта. Во главе всего и вся царил, конечно, отчий «волшебный» дом в Трёхпрудном переулке.

Цветаева.

Высыхали в небе изумрудном

Капли звёзд и пели петухи.

Это было в доме старом, доме чудном…

Чудный дом, наш дивный дом в Трёхпрудном,

Превратившийся теперь в стихи.

Ведущая.

Таким он предстал в этом уцелевшем отрывке отроческого стихотворения. Дом был одушевлён: его зала становилась участницей всех событий, встречала гостей; столовая, напротив, являла собою некое пространство для вынужденных четырёхкратных равнодушных встреч с «домашними», – столовая сиротевшего дома, в котором уже не было матери. Мы не узнаем из стихов Цветаевой, как выглядела зала или столовая, вообще сам дом, – «на это есть архитектура». Но мы знаем, что рядом с домом стоял тополь, который так и остался перед глазами поэта всю жизнь.

Цветаева.

Этот тополь! Под ним ютятся

Наши детские вечера,

Этот тополь среди акаций,

Цвета и пепла и серебра…

Критик.

Позднее в поэзии Цветаевой появится герой, который пройдёт сквозь годы её творчества, изменяясь во второстепенном и оставаясь неизменным в главном: в своей слабости, нежности, зыбкости в чувствах. Лирическая героиня наделяется чертами кроткой богомольной женщины: Пойду и встану в церкви

И помолюсь угодникам

О лебеде молоденьком.

В первые дни 1917 года в тетради Цветаевой появляются не самые лучшие стихи, в них слышатся перепевы старых мотивов, говорится о последнем часе нераскаявшейся, истомлённой страстями лирической героини. В наиболее удавшихся стихах, написанных в середине января – в начале февраля, воспевается радость земного бытия и любви.

Цветаева.

Чтение стихотворения «Мировое началось во мгле кочевье…»

Ведущий.

Многие из своих стихов Цветаева посвящает поэтам-современникам: Ахматовой, Блоку, Маяковскому, Эфрону.

Цветаева.

В певучем граде моём купола горят,

И Спаса светлого славит слепец бродячий…

И я дарю тебе свой колокольный град,

Ахматова – и сердце своё в придачу.

Ведущая.

Но все они были для неё лишь собратьями по перу. Блок в жизни Цветаевой был единственным поэтом, которого она чтила не как собрата по «старинному ремеслу», а как божество от поэзии, которому, как божеству, поклонялась. Всех остальных, ею любимых, она ощущала соратниками, вернее – себя ощущала собратом и соратником их, и о каждом считала себя вправе сказать, как о Пушкине:

Перья на востроты, –

Знаю, как чинил!

Пальцы не присохли

От его чернил!

Творчество лишь одного Блока восприняла Цветаева как высоту столь поднебесную – не отрешённость от жизни, а очищенность ею; что ни о какой сопричастности этой творческой высоте она, в «греховности» своей, и помыслить не смела – только коленопреклонением встали все её стихи, посвящённые Блоку в 1916 и 1920 – 1921 годах.

Цветаева.

Чтение стихотворения «Зверю – берлога».

Критик.

Марина Цветаева пишет не только стихи, но и прозу. Проза Цветаевой тесно связана с её поэзией. В ней, как и в стихах, важен был факт, не только смысл, но и звучание, ритмика, гармония частей. Она писала: «Проза поэта – другая работа, чем проза прозаика, в ней единица усилия – не фраза, а слово, и даже часто – моё». В прозе она любила распространить, пояснить мысль, повторить её на разные лады, дать слово в его синонимах. Проза Цветаевой создаёт впечатление большой масштабности, весомости, значительности. Мелочи у Цветаевой просто перестают существовать, люди, события, факты всегда объёмны. Цветаева обладала даром точно и метко рассказать о своём времени. Одна из её прозаических работ посвящена Пушкину. В ней Марина пишет, как она впервые познакомилась с Пушкиным и что о нём узнала сначала. Она пишет, что Пушкин был её первым поэтом, и первого поэта убили. Она рассуждает о его персонажах. Пушкин «заразил» Цветаеву словом любовь. Этому великому поэту она также посвятила множество стихов.

Цветаева.

Чтение стихотворения «Бич жандармов, бог студентов…»

Ведущий.

Вскоре свершилась Октябрьская революция, которую Марина Цветаева не приняла и не поняла. С нею произошло поистине роковое происшествие. Казалось бы, именно она со всей своей бунтарской натурой своего человеческого и поэтического характера могла обрести в революции источник творческого одушевления. Пусть она не сумела бы понять правильно революцию, её цели и задачи, но она должна была по меньшей мере ощутить её как могучую и безграничную стихию. В литературном мире она по-прежнему держалась особняком. В мае 1922 года Цветаева со своей дочерью уезжает за границу к мужу, который был белым офицером. За рубежом она жила сначала в Берлине, потом три года в Праге; в ноябре

1925 года она перебралась в Париж. Жизнь была эмигрантская, трудная, нищая. Приходилось жить в пригороде, так как в столице было не по средствам.

Ведущая.

Поначалу белая эмиграция приняла Цветаеву как свою, её охотно печатали и хвалили. Но вскоре картина существенно изменилась. Прежде всего для Цветаевой наступило жёсткое отрезвление. Белоэмигрантская среда, с мышиной вознёй и яростной грызнёй всевозможных «фракций» и «партий», сразу же раскрылась перед поэтессой во всей своей жалкой и отвратительной наготе. Постепенно её связи с белой эмиграцией рвутся. Её печатают всё меньше и меньше, некоторые стихи и произведения годами не попадают в печать или вообще остаются в столе автора. Решительно отказавшись от своих былых иллюзий, она ничего уже не оплакивала и не придавалась никаким умилительным воспоминаниям о том, что ушло в прошлое. В её стихах зазвучали совсем иные ноты.

Цветаева.

Чтение стихотворения «Берегись…»

Ведущий.

Дорогой ценой купленное отречение от мелких «вчерашних правд» в дальнейшем помогло Цветаевой трудным, более того – мучительным путём, с громадными издержками, но всё же прийти к постижению большой правды века. Вокруг Цветаевой всё теснее смыкалась глухая стена одиночества. Ей некому прочесть, некого спросить, не с кем порадоваться. В таких лишениях, в такой изоляции она героически работала как поэт, работала, не покладая рук. Всё это замечательно: не поняв и не приняв революцию, убежав от неё, именно там, за рубежом, Марина Ивановна, пожалуй, впервые обрела трезвое знание о социальном неравенстве, увидела мир без каких бы то ни было романтических покровов.

Критик.

Самое ценное, самое несомненное в зрелом творчестве Цветаевой – её неугасимая ненависть к «бархатной сытости» и всякой пошлости. В дальнейшем творчестве Цветаевой всё более крепнут сатирические ноты. В то же время в Цветаевой всё более растёт и укрепляется живой интерес к тому, что происходит на покинутой Родине. «Родина не есть условность территории, а принадлежность памяти и крови, – писала она. – Не быть в России, забыть Россию – может бояться только тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри, тот теряет её лишь вместе с жизнью». С течением времени понятие «Родина» для неё наполняется новым содержанием. Поэт начинает понимать размах русской революции («лавина из лавин»), она начинает чутко прислушиваться к «новому звучанию воздуха». Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как «Рассвет на рельсах», «Лучина», «Русской ржи от меня поклон», сплетается с думой о новой Родине, которую поэт ещё не видел и не знает, – о Советском Союзе, о его жизни, культуре и поэзии.

Звучит музыка Вивальди.

Цветаева.

Покамест день не встал

С его страстями стравленными,

Из сырости и шпал Россию восстанавливаю.

Из сырости – и свай,

Из сырости – серости.

Покамест день не встал

И не вмешался стрелочник.

Ещё ветвями шалыми

Лжёт вороная сталь,

Ещё Москва за шпалами!

Критик.

К 30-м годам Марина Цветаева совершенно ясно осознала рубеж, отделивший её от белой эмиграции. Важное значение для понимания поэзии Цветаевой имеет цикл «Стихи к сыну». Здесь она во весь голос говорит о Советском Союзе, как о новом мире новых людей, как о стране совершенно особого склада и особой судьбы, неудержимо рвущейся вперёд – в будущее, и в само мироздание – «на Марс».

Цветаева.

Чтение стихотворения «Ни к городу и ни к селу…»

Ведущая.

Русь для Цветаевой – достояние предков, Россия – не более как горестное воспоминание «отцов», которые потеряли Родину и у которых нет надежды обрести её вновь, а «детям» остаётся один путь – домой, на единственную Родину, в СССР. Столь же твёрже Цветаева смотрела и на своё будущее. Она понимала, что её судьба – разделить участь «отцов». У неё хватало мужества признать историческую правоту тех, против которых она так безрассудно восставала. Личная драма поэтессы переплеталась с трагедией века. Она увидела звериный оскал фашизма и успела проклясть его. Последнее, что Цветаева написала в эмиграции, – цикл гневных антифашистских стихов о растоптанной Чехословакии, которую она нежно и преданно любила. Это поистине «плач гнева и любви», Цветаева теряла уже надежду – спасительную веру в жизнь. Эти стихи как крик живой, но истерзанной души.

Цветаева.

О, чёрная гора,

Затягивая весь свет!

Пора-пора

Творцу вернуть билет.

Отказываюсь быть

В Бедламе нелюдей,

Отказываюсь – жить

С волками площадей.

Ведущий.

На этой ноте последнего отчаяния оборвалось творчество Цветаевой. Дальше осталось просто человеческое существование. В 1939 году Цветаева восстанавливает своё советское гражданство и возвращается на Родину. Тяжело ей дались эти семнадцать лет на чужбине. Она мечтала вернуться в Россию «желанным и жданным гостем». Но так не получилось. Личные обстоятельства сложились плохо: муж и дочь подвергались необоснованным репрессиям. Цветаева поселилась в Москве, готовила сборник стихотворений. Но тут грянула война. Превратности эвакуации забросили Цветаеву сначала в Чистополь, затем в Елабугу. Тут-то её и настигло одиночество, о котором она с таким глубоким чувством сказала в своих стихах. Измученная, потерявшая веру, 31 августа 1941 года Марина Ивановна Цветаева покончила жизнь самоубийством. Могила её затерялась. Долго пришлось ожидать и исполнения её юношеского пророчества, что её стихам «как драгоценным винам, настанет свой черёд».

Критик.

Марину Цветаеву-поэта не спутаешь ни с кем другим. Её стихи можно безошибочно узнать. С юношеских лет уже начала сказываться особая цветаевская хватка в обращении со стихотворным словом, стремление к афористической чёткости и завершённости. Подкупала также конкретность этой домашней лирики. Юная Цветаева не поддалась соблазнам того безжизненного, мнимого декадентского жанра. Марина Цветаева хотела быть разнообразной, она искала в поэзии различные пути. Марина Цветаева – большой поэт, и вклад её в культуру русского стиха XX века значителен. Наследие Марины Цветаевой велико. Среди созданного поэтессой, кроме лирики, 17 поэм, 8 стихотворных драм, автобиографическая, мемуарная, историко-литературная и философско-критическая проза.

Звучит музыка Бетховена.

Учитель.

Одним близка её ранняя лирика, другим – лирические поэмы; кто-то предпочитает поэмы-сказки с их могучим фольклорным разливом; некоторые станут поклонниками проникнутых современным звучанием трагедий на античные сюжеты; кому-то окажется ближе философская лирика 20-х годов, иные предпочтут прозу или литературные письмена, вобравшие в себя неповторимость художественного мироощущения Цветаевой. Однако всё ею написанное объединено пронизывающей каждое слово могучей силой духа.

«Цветаева – звезда первой величины. Кощунство кощунств – относиться к звезде как к источнику света, энергии или источнику полезных ископаемых. Звёзды – это всколыхающая духовный мир человека тревога, импульс и очищение раздумий о бесконечности, которая нам

непостижима», – так отозвался о творчестве Цветаевой поэт Латвии О. Вициетис. Мне кажется, что время увидело Марину Цветаеву, признало её нужной и позвало. Она пришла уверенно, её позвал её час, её настоящий час.

12