Научно-исследовательская работа "Специфика образа Петербурга в повести Н.В. Гоголя "Шинель"

Понятие «локального текста» представляет собой новый способ анализа текста. Исследователи так или иначе отмечают особую роль городского пространства при интерпретации всего произведения. Так в русской литературе особую мифологичность, иррациональность, противоречивость приобрел образ Петербурга. Целостное осмысление и оформление теория Петербургского текста получила в трудах В. Топорова. Исследователь определил Петербургский текст как «некий синтетический сверхтекст, с которым связываются высшие цели и смыслы, единство которого создается общностью художественного языка и субтекстовых образований». В своем фундаментальном труде автор выделил маркеры, по которым Петербургский текст можно вычленить из других городских текстов русской литературы, отнеся к их числу природный, культурный, мифологический субстраты.

Петербург в «Шинели» Н.В. Гоголя не просто город, а символ бездушной системы, где человек растворяется, как тень в тумане. Это место контрастов: величественные здания с их «казённым блеском» соседствуют с убогими квартирками вроде той, где жил Акакий Акакиевич. Холод пронизывает всё: от леденящего ветра, «продирающего до костей», до равнодушия чиновников, для которых герой — пустое место. Даже улицы здесь враждебны: тротуары «обжигают ноги» зимой, а тёмные переулки, где у Акакия Акакиевича Башмачкина украли шинель, становятся метафорой бесправия «маленького человека».

Писатель изображает Петербург как механизм, где люди лишены индивидуальности. Чиновники в департаментах похожи на «серую массу», а городская толпа безлика: «шинели, мундиры, шляпки мелькают, как во сне». Стоит отметить, что природа, словно теряет свой облик. Об этом говорят следующие слова: снег «не белый, а какой-то грязно-мутный», а небо «точно в саже». Этот город не даёт тепла, а лишь подчёркивает одиночество героя. Трагедия Башмачкина — в том, что его мечта о шинели, ставшая смыслом жизни, разбивается о каменные мостовые Петербурга, где человеческая жизнь ценится меньше вещи.

Однако Петербург у Гоголя ещё и мистическое пространство. После смерти Акакия Акакиевича город превращается в место фантасмагории: призрак срывает шинели с прохожих, словно мстя системе за подавление человечности. Так Гоголь показывает, что даже в ледяном сердце Петербурга есть место бунту.