Из самых отдаленных времен истории доходят до нас мечты человека об идеальном общественном устройстве, где бы не было угнетений, войн, где бы человек не утрачивал своих высоких достоинств. Тема человека в его взаимоотношениях с человеком и с обществом широка и обширна. В ней отражены жизненные трагедии, показаны картины благородства и жестокости, героизма и подлости, любви и ненависти, высокого парения ума и глупости, дерзания и обывательской пошлости.
Именно поэтому перекличка героев, символизирующих жертвенность и отсутствие «позорного благоразумия» (Маяковский), стала своеобразным эпиграфом фестиваля, проведенного в школе в рамках Недели европейских языков. (Сценарий составлен по произведениям древнерусских летописей, М.Сервантеса, Е.Шварца, Я.Апушкина, Ф.Петрарки, Б.Шоу).
Дон Кихот.
С течением времени мир все более и более полнился злом – вот почему был учрежден наконец орден странствующих рыцарей, в обязанности коего входит помогать бесправным и неимущим. К этому ордену принадлежу и я.
Ланцелот.
Кто говорит, что умер Дон Кихот?
Вы этому, пожалуйста, не верьте:
Он не подвластен времени и смерти. Он в новый отправляется поход.
Дон Кихот.
Кто вы, доблестный рыцарь?
Ланцелот.
Меня зовут Ланцелот. Я странник, легкий человек, но вся жизнь моя проходила в тяжелых боях.
Дон Кихот.
И много приключений было у вас на пути?
Ланцелот.
Больше, чем мне хотелось бы. Я был 19 раз ранен легко, 5 раз тяжело и 3 раза смертельно. Но я жив до сих пор, потому что в мире есть то, что необходимо уничтожить, и те, которым необходимо помочь.
Дон Кихот.
В пяти годах ходьбы отсюда, в Черных горах, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, в которой записаны все преступления преступников, все несчастья страдающих напрасно. Кто пишет ее? Мир!
Ланцелот.
От ветки к ветке, от капли к капле, от облака к облаку доходят до пещеры в Черных горах человеческие жалобы, и книга растет. Для кого пишется эта книга? Для меня.
Дон Кихот.
Для меня.
Фауст.
Для нас. Заглянувший в эту книгу не успокоится вовеки.
Я одиночеству себя обрек,
Чтобы отдать грядущим поколеньям,
Для счастья их, плоды моих трудов;
Я все отверг, чтобы сказать: «Я знаю».
Я прочитал историю вселенной
От первых до последних дней творенья,
Я научился врачевать болезни, и завтра я преодолею смерть!
Александр Невский.
Вы многое познали, Фауст, спору нет.
Фауст.
Увы, боюсь, что я не знал людей.
Взгляните.
Жанна Д Арк.
Что это?
Какие-то чудовища ползут… Огонь и дым…
Александр Невский.
Атака танков!
Афродита.
Они ползут по трупам!
Фауст.
О, не только! Они отлично давят и живых!
Петрарка.
А это что? Чудовищные птицы!
Стальные птеродактили!
Александр Невский.
Они бросают бомбы.
Удар, еще удар – и лишь обломки
Дымятся там, где были города.
Фауст.
Печальная изнанка
Познания природы вещества.
Ланцелот.
Убийства… кровь… раздавленные трупы…
И это мир?!
Дон Кихот.
Не верю! Невозможно!
Афродита.
Мир сотворен познаньем и трудом!
Фауст.
Другой родится Фауст, чей разум будет
Гореть сильней и ярче моего!
Раздвинет он пределы мирозданья
И увенчает подвиг зрелой мысли
Открытием неведомых миров!
Афродита.
Бессмертен древний миф о Прометее –
И он рожден на Эллинской земле.
Огонь познанья и огонь свободы
Он сохранил, чтоб передать их смертным,
И даже Зевс ни силой, ни коварством
Не мог сломить его высокий дух.
Петрарка.
Он был один, но не был одиноким,
И в одиночестве он был с людьми.
Афродита.
Вы поняли меня.
Петрарка.
Скажи мне имя, прекрасная.
Я женщина, гречанка, этого довольно.
Ланцелот.
Прекрасная и мудрая.
Петрарка.
Италия моя, к тебе надежды,
Земля родная, вновь обращены.
Прошу тебя, Спаситель,
На землю взор участливый склони
И над священной смилуйся страною.
В сердцах искорени жестокое начало
И вечной истине отверзни их,
Позволив, чтоб звучала
Она из недостойных уст моих.
Ланцелот.
Петрарка, вам, поэту, лучше всех известно:
Еще никем не найдено то слово,
Которое магическою силой
Могло б в одно мгновенье превратить
Вчерашнего бесправного раба
В достойного свободы гражданина.
Петрарка.
Такое слово есть: «Хочу».
Жанна Д Арк.
Да, верно.
Но от «хочу» до «есть» трудна дорога.
И нужно время, чтоб ее пройти
Александр Невский.
Все, что было, все, что будет, - обступило меня: точно эти дни я живу жизнью всех времен, живу муками моей родины.
Жанна Д Арк.
Король римской веры из Полуночной страны пришел к Неве, влекомый безумием, и послал послов своих к князю Александру, говоря: «Я уже здесь и беру в плен землю твою».
Александр Невский.
Не в силе бог, но в правде.
Боже славный, праведный, боже великий, крепкий, боже превечный, сотворивший небо и землю и поставивший пределы народам, ты повелел жить, не вступая в чужие пределы.
Фауст.
И была злая сеча.
Ланцелот.
И раздавался треск от ломающихся копий и звон от мечей.
Дон Кихот.
На замерзшем Чудском озере не было видно льда, ибо покрылся он кровью.
Петрарка.
И возвратился князь Александр е победою славною.
Жанна Д Арк.
Мы все подданные царя небесного, и он каждому даровал родину и родной язык и не велел менять их.
Фауст.
Когда вражда и взаимное разрушение достигают пределов, тогда приходят к женщине.
Петрарка.
Когда злые силы одолевают, тогда вспоминают о женском сердце.
Жанна Д Арк.
Меч мой еще будет побеждать, - меч, которым не было нанесено ни одного удара. Люди сожгли мое тело, но я узрела Бога в сердце моем.
Александр Невский.
При мысли о тебе, Жанна, в людях будет возгораться мужество.
Дон Кихот.
Душа твоя никогда не была сломлена. А ты – это душа Франции.
Фауст.
Но неужели в каждом столетии новый Христос должен умирать в муках, чтобы спасти остальных?!
Петрарка.
Я – сын измученного века
С больной, изломанной душой.
Я – лишь предтеча Человека,
Что по пятам идет за мной.
Александр Невский.
Я, может, тот, кто будет сниться
Земле в другие времена,
Жанна Д Арк.
На ком голодная война
должна навеки подавиться.
Фауст.
И будоражит кровь мою
разворошенный звездный улей –
как будто я в кромешном гуле
на гребне вечности стою.
Ланцелот.
А жизнь идет сквозь сны и вечность,
Она течет как водопад.
Она рождает человечность
И презирает рай и ад.
Афродита.
Пусть побеждает человечность,
Любовь и правды торжество!
Ланцелот.
Я верю в жизни бесконечность,
В ее святое естество!
49 372
410 
