Маяковский: жизнь и творчество. ранняя лирика поэта

Маяковский: жизнь и творчество.
Ранняя лирика поэта

Цели: дать представление о жизни и творчестве В. Маяковского, отметив трагичность его судьбы; научить определять особенности раннего творчества Маяковского; развивать навыки анализа поэтического текста.

Ход уроков

Я поэт. Этим и интересен.

В. Маяковский

I. Вступительное слово учителя.

Вы уже много знаете о жизни и творчестве поэтов XX века. К сожалению, в суровое время Первой мировой войны и русских революций многим из них выпала тяжелая доля.

Гумилева расстреляли, стихи его запретили, Мандельштам погиб в лагере, стихи его не печатали, Пастернака после Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго» затравили, покончили с собой Есенин и Цветаева, горькая доля досталась Ахматовой.

Маяковский же был искусственно выдвинут вперед. В течение нескольких десятилетий его печатали миллионными тиражами, цитировали к месту и не к месту.

Теперь, когда наконец воссоздается подлинная история русской литературы XX века, может быть, Маяковскому нет в ней вообще места, раз по указанию Сталина он был объявлен «лучшим и талантливейшим»?

Нет, это не так. Маяковский, очищенный от официального «хрестоматийного глянца», остался поэтом истинным, не дутой фигурой, и по праву занимает место в первом ряду русской поэзии.

Судьба Маяковского была трагической, как Есенин и Цветаева, он покончил жизнь самоубийством. Трагичной оказалась и судьба его стихов. «Маяковского стали вводить принудительно, как картошку при Екатерине. Это было его второй смертью. В ней он не повинен», – писал Пастернак в 1956 году. Маяковского превращали в певца и пропагандиста тоталитарного режима. Торжествовала официальная трактовка жизни поэта, в основе которой лежал подлог: произведения Маяковского, написанные в 20-е годы и отразившие именно это время, еще не схлынувшую революционную волну, переадресовывались более поздней эпохе. В нашей же истории разница между 20 и 30 годами была весьма существенной. 1929 год действительно знаменовал собой великий трагический перелом всей жизни. Канонизация Маяковского началась после высокой оценки Сталиным в 1936 году, его поэзия использовалась для воспевания сталинского режима, принесшего насильственную коллективизацию, разорение села, голод, массовые репрессии. Его использовали для политической и эстетической демагогии, для создания «нарисованного мира», для этого «выдирали» отдельные строчки из произведений. Из поэмы «Владимир Ильич Ленин» выброшены были, например, строфы о ненависти поэта к культу вождя:

Если б

Был он

Царствен и божествен,

Я б

От ярости

Себя не поберег,

Я бы

Стал бы

В перекоре шествий,

Поклонениям

И толпам поперек.

Я б

Нашел

Слова

Проклятья громоустого,

И пока растоптан я

И выкрик мой,

Я бросал бы

В небо

Богохульства,

По Кремлю бы

Бомбами метал:

Долой!

Не в чести у идеологических властей была сатира Маяковского, под негласным запретом его пьесы – они не ставились почти три десятилетия.

Трагическая суть противоречий поэта в том, что он принял классовые, революционные, а потом советские интересы за высшие, общечеловеческие, за «веленье божие». Зловещий символ – поэт с замком на губах – и выразил противоречия в душе и в творчестве Маяковского. В поэме «Во весь голос» прозвучали горькие признания:

И мне агитпроп

В зубах навяз,

И мне бы строчить

Романсы на вас –

Доходней оно и прелестней.

Но я

Себя

Смирял,

Становясь

На горло

Собственной песне.

Марина Цветаева написала об этом: «Никакой державный цензор так не расправлялся с Пушкиным, как Владимир Маяковский с самим собой... Маяковский кончил сильнее, чем лирическим стихотворением – выстрелом. Двенадцать лет подряд человек Маяковский убивал в себе Маяковского-поэта, на тринадцатый поэт встал и человека убил...»

Да, жизнь человека Маяковского оборвалась с его выстрелом, жизнь поэта Маяковского продолжается. Его вера в силу свободного слова дойдет до потомков через годы и головы правительств:

Я знаю силу слов, я знаю слов набат,

Они не те, которым рукоплещут ложи.

От слов таких срываются гроба

Шагать четверкою своих дубовых ножек.

Бывает, выбросят, не напечатав, не издав.

Но слово мчится, подтянув подпруги,

Звонят века, и подползают поезда

Лизать поэзии мозолистые руки.

Поистине это «стих, летящий на сильных крыльях» (Мандельштам). В 1933 году Цветаева предрекла: «Своими быстрыми ногами Маяковский ушагал далеко за нашу современность и где-то, за каким-то поворотом долго еще нас будет ждать».

II. Слово учащихся о Маяковском.

1. Сообщение подготовленного учащегося о жизни поэта.

2. Сообщение сопровождается выступлениями ассистентов.

А) Борис Пастернак вспоминал:

«Летом 1914 в кофейню на Арбате члены одной из литературных групп привели с собой Маяковского.

Оказалось, вид молодого человека, сверх ожидания, был мне знаком по коридорам Пятой гимназии, где он учился двумя классами ниже.

Передо мной сидел красивый, мрачного вида юноша с басом протодиакона и кулаком боксера, неистощимо, убийственно остроумный, нечто среднее между мифическим героем Александра Грина и испанским тореадором.

Сразу угадывалось, что если он и красив, и остроумен, и талантлив, и, может быть, архиталантлив, – это не главное в нем, а главное – железная внутренняя выдержка, какие-то заветы или устои благородства, чувство долга, по которому он не позволял себе быть другим... И мне сразу его решительность и взлохмаченная грива, которую он ерошил всей пятерней, напомнили сводный образ молодого террориста-подпольщика из Достоевского...

Природные внешние данные молодой человек чудесно дополнял художественным беспорядком, который он напускал на себя, грубоватой и небрежной громоздкостью души и фигуры и бунтарскими чертами богемы, в которые он с таким вкусом драпировался и играл».

Б) А вот как вспоминала Лиля Брик о первом чтении Маяковским поэмы «Облако в штанах»:

«Маяковский стоял, прислонившись спиной к дверной раме. Из внутреннего кармана пиджака он извлек небольшую тетрадку, заглянул в нее и сунул в тот же карман. Он задумался. Потом обвел глазами комнату, как огромную аудиторию, прочел пролог и спросил – не стихами, прозой – негромким, с тех пор незабываемым голосом: "Вы думаете, это бредит малярия? Это было. Было в Одессе". Мы подняли головы и до конца не спускали глаз с невиданного чуда. Маяковский ни разу не переменил позы. Ни на кого не взглянул. Он жаловался, негодовал, издевался, требовал, впадал в истерику, делал паузы между частями.

Вот он уже сидит за столом и с деланной развязностью требует чаю. Торопливо наливаю из самовара, я молчу...

Первый пришел в себя Мандельштам. Он не представлял себе! Думать не мог! Это лучше всего, что он знает в поэзии!.. Маяковский – величайший поэт, даже если ничего больше не напишет. Он отнял у него тетрадь и не отдавал весь вечер. Это было то, о чем так давно мечтали, чего ждали. Последнее время ничего не хотелось читать.

Маяковский сидел и пил чай с вареньем. Он улыбался и смотрел большими детскими глазами. Я потеряла дар речи.

Маяковский взял тетрадь из рук О. М., положил ее на стол, раскрыл на первой странице, спросил: "Можно посвятить вам?" – и старательно вывел над заглавием: "Лиле Юрьевне Брик".

В Финляндии Маяковский уже прочел "Облако" Горькому и Чуковскому и сказал, что Горький плакал, когда слушал его».

В) О последних мгновениях Маяковского вспоминает В. Полонская:

«Раздался выстрел. У меня подкосились ноги, я закричала и металась по коридору: не могла заставить себя войти.

Мне казалось, что прошло очень много времени, пока я решилась войти. Но, очевидно, я вошла через мгновенье, в комнате еще стояло облачко дыма от выстрела.

Владимир Владимирович лежал на ковре, раскинув руки. На груди было крошечное кровавое пятнышко.

Я помню, что бросилась к нему и только повторяла бесконечно:

– Что вы сделали? Что вы сделали?

Глаза у него были открыты, он смотрел прямо на меня и все силился приподнять голову.

Казалось, что он хотел что-то сказать, но глаза были уже неживые».

Г) Чтение наизусть.

Маяковский

Из поэтовой мастерской,

Не теряясь в толпе московской,

Шел по улице по Тверской

С толстой палкою Маяковский.

Говорлива и широка,

Ровно плещет волна народа

За бортом его пиджака,

Словно за бортом парохода.

Высока его высота,

Глаз рассерженный смотрит косо,

И зажата в скульптуре рта

Грубо смятая папироса.

Всей столице издалека

Очень памятна эта лепка:

Чисто выбритая щека,

Всероссийская эта кепка.

Счастлив я, что его застал

И, стихи заучив до корки,

На его вечерах стоял,

Шею вытянув, на галерке.

Площадь зимняя вся в огнях,

Дверь подъезда берется с бою,

И милиция на конях

Над покачивающейся толпою.

У меня ни копейки нет,

Я забыл о монетном звоне,

Но рублевый зажат билет –

Все богатство мое – в ладони.

Счастлив я, что сквозь зимний дым

После вечера от музея

В отдалении шел за ним,

Не по-детски благоговея.

Как ты нужен стране сейчас,

Клубу, площади и газетам,

Революции трубный бас,

Голос истинного поэта!

Я. Смеляков. 1956

III. Раннее творчество Маяковского.

1. Лекция учителя: «Маяковский и футуризм».

Сегодняшний урок посвящен проблеме творческого дебюта поэта.

Как всякий большой художник, он пришел в искусство с заявкой на новое. Причем заявка была демонстративной, а жажда незнаемого, дерзкий вызов – по-мальчишески заостренными.

Вместе с тем не стоит забывать, что поначалу Маяковский утверждал себя в группе футуристов, которые, как вам уже известно, преодолевая гармоничность и психологизм предшествующей литературы, желали введения радикальных перемен в поэтическое творчество. Они вводили новые темы, расшатывали синтаксис и сокрушали ритмы, смешивали трагическое и комическое, лирику, эпос и драму, упоенно занимались поиском ощутимого слова.

Ближайшее для поэтов-футуристов искусство – живопись, выступавшая ведущей в общей связке. В тезисах одного из докладов В. Маяковского значится: «3) Аналогичность путей, ведущих к постижению художественной истины, и живописи, и поэзии. 4) Цвет, линия, плоскость – самоцель живописи – живописная концепция, слово, его начертание, его фоническая сторона, миф, символ – поэтическая концепция».

Демонстрация композиций П. Пикассо, К. Малевича, Н. Гончаровой и других представителей кубизма, супрематизма и смежных с ними течений.

И все же всегда существовали границы, разделяющие Маяковского с другими футуристами. Если им присущи стихийность и интуитивность, то Маяковский более социален и рационален. Это делает его самым понятным из футуристов. Его ранним стихам («А все-таки», «Война объявлена», «Я и Наполеон»), трагедии «Владимир Маяковский» характерны не только зашифрованность, невероятные масштабы и алогизм, но и документальность, грубая откровенность урбанистических картин, наглядность тяготеющих к развернутости метафор.

Футуризм Маяковского не ограничен созиданием формы. Кроме стремления овладеть мастерством, он включал в себя и интернационализм, и антибуржуазность, и революционность. В ранних статьях поэта многократно сказано о самоцельности слова, но там же заявлено: «Нам слово нужно для жизни. Мы не признаем бесполезного искусства». Футуризм Маяковского – опыт не столько самоценного творчества, сколько факт жизнетворчества.

Ранние стихи Маяковского – это пролог к осмыслению тех противоречивых мотивов, которые схлестнулись на больших поэтических пространствах.

2. Учащиеся обмениваются впечатлениями от прочитанных самостоятельно ранних стихов Маяковского: «Нате!», «Несколько слов обо мне самом», «Послушайте!», «Скрипка и немножко нервно», «Лилечка!».

3. Работа с текстом поэмы В. Маяковского «Облако в штанах».

1) Комментированное чтение поэмы.

2) Частичный анализ текста.

Ведущий образ этой поэмы, как и всего дооктябрьского творчества в целом, – образ «я». Б. Пастернак говорил о трагедии «Владимир Маяковский»: «Заглавье было не именем сочинителя, а фамилией содержанья». Становясь содержательным центром, «эго» достигает грандиозных размеров, но остается все-таки человеческим «я»: «Что может хотеться этакой глыбе?/А глыбе многое хочется!»

«Я» в «Облаке в штанах» – громадное, переполняющее собственные границы («чувствую / «я» / для меня мало. Кто-то из меня вырывается упрямо»). Оно всесильное, но оно и одинокое.

– Каким предстает лирический герой поэмы?

Лирический герой поэмы – варвар, грубый гунн, зовущий к разрушению, насилию («Видишь, я нагибаюсь, / из-за голенища / достаю сапожный ножик... Я тебя, пропахшего ладаном, раскрою / отсюда до Аляски»). Но он и беззащитен, нежен, когда, отбрасывая рыжий парик вульгарной нарочитости, многократно произносит «Мама» губами, только что извергавшими совсем другую «мать».

Лирический герой ощущает себя уже большим, но еще ненужным. Отсюда – отроческая обида на Бога, на несовершенство всего мира, нежелание замечать прямую взаимозависимость явлений, «ты царь: живи один», – спокойно констатировал Пушкин. Ранний Маяковский эту неизбежную логику не приемлет: гордясь сознанием собственной незаурядности, он жестоко страдает от одиночества.

– Как вы можете объяснить первоначальное название поэмы: «Тринадцатый апостол»?

В ранних произведениях Маяковского звучит мотив поэта – Бога-человека: «А я / на земле / один / глашатай грядущих правд» – читаем в поэме «Война и мир», а в одной из статей автор представляет футуристов как «новых людей новой жизни».

– Каково отношение лирического героя к другим людям?

Герой стремится отринуть обыденное, преобразоваться в сверхчеловека, но человеческое в нем сохраняется. Он готов отдать все «за одно только слово ласковое, человечье», но красивые люди исчезли, вокруг – бездарные, пошлые существа. Отсюда – тоска, мечта, но отсюда и озлобленность. И недаром лирического героя называют иногда богодьяволом, прекрасным мерзавцем.

– Какова тематика произведения?

Учащиеся с опорой на текст называют темы, звучащие в поэме Маяковского.

IV. Творческая работа.

Сочинение-рассуждение (с передачей восприятия): «Мое прочтение раннего Маяковского».

Домашнее задание.

Прочитать произведения Маяковского периода 1917–1921 годов, посвященные революции, подготовиться к дискуссии (задание по группам).

Урок 43
Маяковский и революция.
Выражение авторской позиции
в произведениях периода 1917–1921 гг.

Цели: дать понятие об отношении Маяковского к революции, научить определять авторскую позицию в поэтическом тексте; развивать навыки анализа поэтического текста.

На доске записать цитаты, которые зададут тон дискуссии: «Его место в революции, внешне столь логичное, внутренне столь принужденное и пустое, навсегда останется для меня загадкой» (Б. Пастернак). «А я скажу, что без Маяковского русская революция бы сильно потеряла, так же как сам Маяковский – без Революции» (М. Цветаева).

Ход урока

I. Слово учителя.

Произведения Маяковского периода 1917–1921 годов, как пожаром, охвачены победительным пафосом отрицания. Поэт лихорадочно заклинает с угрожающей воинственностью и самоуверенностью: «Мы разливом второго потопа / перемоем миров города»; «Только тот коммунист истый, кто мосты к отступлению сжег»; «Стодюймовками глоток старье расстреливай!»; «Жаром, жженьем, железом, / светом жарь, / жги, / режь, рушь!». Это ведущий пафос более ранних произведений: «Нашего марша», «Радоваться рано», «Левого марша», двух «Приказов по армии искусств», «150 000 000», отчасти «Мистерии-буфф». Вечное бесповоротно превращается в прошлое и в упор расстреливается из оружия новых видов, ибо для Маяковского «революции нет без насилия». Обложив мир сплошным «Долой!», любого сомневающегося в необходимости революционного давления Маяковский обзывает обывателем, а «демократизмы, гуманизмы» откровенно зачисляет в разряд самых ядовитых противников пролетариата и подтверждает свои убеждения решимостью на примере в буквальном смысле самом кровном и убийственном:

А мы –

не Корнеля с каким-то Расином –

отца, –

предложи на старье меняться, –

мы

и его

обольем керосином

и в улицы пустим –

для иллюминаций.

Разумеется, все это далеко от традиций русской литературы, которые разрушаются на наших глазах.

Даже в «Оде революции» «твоих шестидюймовок тупорылые боровы / взрывают тысячелетие Кремля». Но не зря все-таки ведущие у поэта в это время жанры – марш, мистерия, ода и еще – плакат. Логика революции, по Маяковскому, исключает серединность. Отсюда – контрастная плакатная палитра, восторженное вознесение сопровождается и усиливается сатирой и руганью.

Поэтическое в какой-то мере измеряется причастностью к партийности, творец слов уподобляется пролетарию, хотя бы и солнцеподобному (стихотворения «Владимир Ильич!», «Поэт и рабочий», «Необычайное приключение...»). Свергнув с престола Царя небесного, Маяковский назначает Богом человека, но не любого, разумеется, а человека новой, особой породы («Товарищи, мы, большевики, – люди особого склада. Мы особого закала» – такими словами Сталин открывал свою речь «На смерть Ленина»).

Эволюцию темы революции можно проследить на примере стихов 1917–1920-х годов.

II. Литературная дискуссия (работа идет в группах).

1. Домашняя подготовка:

1-я группа представляет произведения, в которых Маяковский приветствует революцию («Моя революция», «Ода революции», «Левый марш»).

2-я группа – поэзию 20-х годов, в которой отражено стремление автора увидеть ростки будущего (поэмы «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо»).

Основной вопрос для обсуждения: как расценивать произошедшие перемены? Есть ли логика в развитии художника? Или сдвиг необъясним?

2. Слово учителя.

Литературоведы советского периода рьяно противопоставляли двух Маяковских с безусловным предпочтением более позднего. Теперь знаки автоматически поменялись. Но ведь обнаруживается и преемственность, уже давно подмеченная писателями и критиками русского зарубежья: М. Осоргиным, Н. Оцупом и особенно М. Слонимом.

Лирический герой ранних произведений отделяет себя от массы, даже от семьи:

Исчезни, дом,

Родимое место!

Прощайте! –

Отбросил ступеней последок.

Какое тому поможет семейство?!

Любовь цыплячья!

Любвишка наседок!

Революция воспринимается Маяковским как преображение мира в космическом масштабе, как перестройка самых основ жизни, поворот в историческом пути человечества:

Мы разливом второго потопа

Перемоем миров города.

«Наш марш»

Довольно жить законом,

Данным Адамом и Евой.

Клячу истории загоним...

«Левый марш»

Поэт связывал свои надежды на переделку мира, но ни на минуту не прекращается и борьба лирического героя с самим собой.

Вроде бы пропасть отделяет индивидуалиста, страдающего в безысходном трагическом одиночестве, от автора анонимных «150 000 000», который стремился к слиянию с массами. Но, оказывается, истоки этого явления в футуристическом творчестве Маяковского, когда поэт рассуждал в статьях о необходимости общественно полезного искусства. И тогда, и теперь нигилизм распространялся лишь на буржуазное, старое общество, только революция из мечты превратилась в действительность, поэтому пафос отрицания постепенно стал вытесняться пафосом утверждения.

Открывая поэму «Владимир Ильич Ленин», замечаем, что она, названная именем вождя, посвящается «множеству». Образ Ленина у Маяковского воплощает волю миллионов, а отдельная личность теперь ничтожна: «Единица – вздор, / единица – ноль». По содержанию поздние поэмы хроникальны: автор правдиво описал события революции: «Этот вихрь, / от мысли до курка, / и постройку, / и пожара дым / прибирала / партия / к рукам, / направляла, / строила в ряды». Но в них нет прогнозов на более поздние времена.

Важно отметить еще одну особенность стихов Маяковского о революции. Тяготение к плакату намечается у него уже накануне революции, а позже оно программно осознается в теории «социального заказа». Многие стихотворения Маяковского звучат как ораторские призывы, марши, лозунги: «Марш! Чтоб время сзади ядрами рвалось...»; «Флагами небо оклеивай!»; «Твори, выдумывай, пробуй!»

Маяковский не сразу находит свое место в послеоктябрьской России. Он принимал участие в росписи стен Страстного монастыря футуристическими лозунгами, написал пьесу «Мистерия-буфф», поставленную Мейерхольдом как первый спектакль революционного содержания. Но в это же время было написано стихотворение «Хорошее отношение к лошадям», в котором на чувство любви ко всему живому наложилось и затушевало агитационный пафос пронзительное чувство одиночества.

Подготовленный ученик читает стихотворение наизусть.

Революция увиделась поэту не в желанном пылу обновления, а в таком разгуле стихии, террора, что ему не находилось места среди устроителей новой жизни, пока он не примкнул к «Окнам сатиры» РОСТА.

Индивидуальное сообщение ученика «Окна сатиры» (материал учебника, с. 292–293).

«Всюду, на протяжении всего его – прямая речь с живым прицелом. От витии до рыночного зазывалы Маяковский неустанно что-то в мозги вбивает, чего-то от нас добивается – какими угодно средствами, вплоть до грубейших, неизменно удачных», – пишет Марина Цветаева.

III. Итоги урока.

Домашнее задание.

На основе изученного материала и статьи учебника «Октябрь в поэзии Маяковского» (с. 290–293) выполнить задание 6, с. 308.

Маяковский и Блок приняли Октябрьскую революцию. В чем разница в изображении движущих сил революции у двух поэтов? (Сделайте сравнительный анализ поэм «Хорошо!» и «Двенадцать».)

Урок 44
Своеобразие любовной лирики Маяковского

Цели: отметить своеобразие любовной лирики Маяковского; проследить эволюцию темы в творчестве поэта; развивать навыки анализа поэтического текста.

Ход урока

И Бог заплачет над моею книжкой!

Не слова – судороги, слипшиеся комом;

и побежит по небу с моими стихами под

мышкой

и будет, задыхаясь, читать их своим

знакомым.

В. Маяковский

I. Вступительное слово.

Учитель. В своих воспоминаниях художник Юрий Анненков писал о Маяковском: «Он был огромного роста, мускулист и широкоплеч. Волосы он то состригал наголо, то отращивал до такой степени, что они не слушались уже ни гребенки, ни щетки и упрямо таращились в беспорядке – сегодня в одном направлении, завтра – в другом. Нижняя челюсть плотоядно выдавалась вперед. К этому выражению недружелюбности он любил прибавлять надменные колкие вспышки глаз...» И тут же художник приводит слова режиссера Всеволода Мейерхольда: «Грубость Маяковского была беспредельно хрупкой».

Но далеко не всем открывалась эта хрупкость и нежность, скрытая в «этакой глыбе». По-новому открывается поэт в стихах о любви. Среди произведений этой темы («Люблю!», «Про это» и других) особенно выделяются «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви» и «Письмо Татьяне Яковлевой». Созданная поэтом в октябре – ноябре 1928 года поэтическая дилогия принадлежит к вершинным произведениям автора. Оба стихотворения, написанных в сравнительно короткий промежуток времени, отличаются высокой степенью автобиографичности.

II. Работа с текстами стихотворений.

1. Подготовленные ученики представляют материал (он был роздан предварительно на карточках).

А) Известно, что место написания стихотворений – Париж.

Хронология зарубежной поездки такова. 8 октября 1928 года Маяковский выехал из Москвы в Берлин. 15 октября он – в Париже. 3 декабря выехал из Парижа в Берлин, 9 декабря 1928 года вернулся в Москву. Во Франции в период с 20 по 25 октября поэт побывал в Ницце. По возвращении из Ниццы в Париж, 25 или 26 октября 1928 года, Маяковский впервые встретился и познакомился с Т. А. Яковлевой (1906–1991), молодой модисткой, недавно (в 1925 году) по ходатайству своего дяди, парижского художника, перебравшейся из Советской России на жительство во Францию. Эта встреча получила и поэтическое отражение: Татьяна Яковлева стала адресатом одного из стихотворений лирической дилогии.

Б) Исследования литературоведов показывают, что «парижская» любовная лирика Маяковского связана не только с Татьяной Яковлевой.

У поэта была и иная (для него – очень важная) любовная и бытийная коллизия, нашедшая отражение в текстах «Писем».

Особенности вопроса стало возможным прояснить лишь в 1990-е годы, когда в США открыто заявила о себе дочь Маяковского – Хелен-Патриция (Елена Владимировна) Томпсон, о «виртуальном» существовании которой было известно лишь узкому кругу лиц. Летом 1925 года Маяковский посетил Соединенные Штаты Америки. Здесь он встретил и полюбил Элли Джонс (Елизавету Петровну Зиберт, 1904–1985), из русских немцев, покинувших Россию в первые годы после революции. Все время пребывания Маяковского в Америке они были вместе. Непростым было их расставание, Елизавета и Владимир уже знали, что у них скоро будет ребенок.

15 июня 1926 года у Элли Джонс в США родилась дочь Хелен-Патриция. Сохранилась (не полностью) переписка родителей. Новая встреча Маяковского с Элли Джонс состоялась в 1928 году уже в Европе. В 20-х числах октября 1928 года поэт впервые увидел дочь. Маяковский, которому «30 уже и у 30-ти / пошел пробиваться хвост» («Домой!», 1925, черновая рукопись, строки не вошли в окончательный текст), испытывает особый – «Ураган, / огонь, / вода» («Письмо товарищу Кострову...») – поток эмоций и чувств. Он стал отцом! У него есть дочь, семья. Впервые после поэм «Люблю» и «Про это» (1922–1923) поэт вновь возвращается к любовной лирике. Делает в Ницце первые «заготовки» для стихов, составивших вскоре поэтическую дилогию «Писем» из Парижа. Сохранилась записная книжка поэта с этими первыми набросками.

В) По воспоминаниям Элли Джонс, встретившись в Ницце, они проговорили и «проплакали» всю ночь. В настежь распахнутое окно гостиничного номера смотрели спящий город, море, горы, ночное небо. В записной книжке появляются наброски важнейших строк, ключевых смысловых рифм будущих «Писем» о любви: « пятнится / спит, спит Ницца»; «...ревность двигает горами», «брови / с бровью вровень»; «звездочета / звездочета» и другие. Все эти рифмы, заготовки, строчки созданы и записаны до 25 октября 1928 года, еще до знакомства с Т. Яковлевой, о существовании которой Маяковский тогда даже и не подозревал! Очевидно, единственной «вдохновительницей» и прототипом героини начавшего складываться лирического произведения на этом этапе могла быть только Элли Джонс, мать его дочери.

25 или 26 октября 1928 года Маяковский вернулся из Ниццы в Париж, находясь в состоянии активного творческого подъема, и написал письмо в Ниццу: «Две милые Элли! Я по вас уже весь изоскучился. Мечтаю приехать к вам еще хотя бы на неделю. Примете? Обласкаете? Ответьте, пожалуйста (...боюсь только, не осталось бы и это мечтанием)... Целую вам все восемь лап. Ваш вол. 26/Х. 28.»

Надо представить, оценить и состояние Маяковского-человека в эти дни. Встретившись с «двумя Элли», впервые в свои 35 лет увидев родную дочь, он испытал обилие новых, непривычных эмоций («Сонм видений / и идей / полон до крышки...» – «Письмо товарищу Кострову»).

Г) В эти же дни Маяковского знакомят в Париже с Татьяной Яковлевой. Она становится одним из первых слушателей, а затем, по-видимому, в отдельных деталях, и объектом – собеседником создаваемых лирических произведений, к которым поэт вскоре снова обратился.

В этот период прототип лирической героини любовной поэтической дилогии становится до некоторой степени раздваивающимся – «Моя жизнь какая-то странная...» (из письма тех дней в Москву). В образную систему лирического повествования включаются картины, связанные не только с Элли Джонс, но отчасти, и с Татьяной Яковлевой. С именем первой связаны образы наиболее эмоционально насыщенные, лирически иступленные, почти надрывные, метафорически усложненные. С именем второй – образы более простые, повествовательные, но привязывающие действие к Парижу. Глубинные же мотивы появления этого послания, подтексты остаются зашифрованными, неизвестными читателю и непосредственно из текста стихотворения никак не выводимыми. Такова, очевидно, и была здесь творческая задача поэта.

2. Выразительное чтение стихотворения «Письмо товарищу Кострову...».

– Какие художественные средства использует автор для передачи своего эмоционального состояния?

– Большая часть стихотворения посвящена определению самого понятия любви как таковой, ее «сущности». Найдите и зачитайте эти определения. /«Любовь не в том...», «Любить – это значит...», «Любовь – это простынь...», «Нам любовь не рай да кущи...»

Учитель. По воспоминаниям встречавшихся с поэтом в ноябре 1928 года в Париже, Маяковский неоднократно читал это стихотворение слушателям как в узком кругу знакомых, так и в более широких аудиториях. Как обычно у Маяковского, в таких устных чтениях текст стихотворения уточнялся, сокращался и дополнялся. При этом, по-видимому, «обкатывались» и отдельные строфы, чуть позднее вошедшие во второе стихотворение лирической дилогии.

Эмоциональное состояние поэта, глубоко личные, скрытые, но очень важные переживания требовали своего разрешения. И в ноябре 1928 года Маяковский «доверил бумаге» вторую часть общего лирического замысла, вторую часть дилогии.

3. Выразительное чтение стихотворения «Письмо Татьяне Яковлевой».

Работа с текстом.

А) Учитель. Большинство воспоминаний, впечатлений, «свидетельств современников» о пребывании Маяковского в Париже в 1928 году, его встречах с Татьяной Яковлевой, его отношении к Яковлевой являются записями, сделанными по прошествии многих лет после событий, отнюдь не по «горячим следам». Потому наиболее достоверными сведениями о тех днях следует признать, по-видимому, несколько сохранившихся писем Яковлевой матери в Пензу, написанных в декабре 1928 – начале 1930 года, то есть действительно «по горячим следам» событий.

В декабре 1928 года, вскоре после отъезда в Москву, Яковлева писала матери: «В. М. (Маяковский) вернулся из Парижа... Очень мне было тяжело, когда он уезжал. Это самый талантливый человек, которого я встречала, и, главное, в самой для меня интересной области», – Яковлева тоже писала стихи. «Я думаю, тебе будет интересно послушать стихи, которые называются «Письмо Татьяне Яковлевой» и «Письмо о любви...» ...Он мне оставил «мои» стихи в двух экземплярах, посылаю тебе. Пока никому не показывай...»

В письме от 24 декабря 1928 года Яковлева вновь пишет о Маяковском: «...я видела его ежедневно и очень с ним подружилась. Если я когда-либо хорошо относилась к моим «поклонникам», то это к нему, в большей доле из-за его таланта, но в еще большей из-за изумительного и буквально трогательного ко мне отношения. В смысле внимания и заботливости (даже для меня, избалованной) он совершенно изумителен. Я до сих пор очень по нему скучаю... Маяковский меня подхлестнул, заставил (ужасно боялась казаться рядом с ним глупой) умственно подтянуться, а главное, остро вспомнить Россию... Я тоже люблю его последние стихи. Раньше лирики такого рода у него почти не было, но, по-моему, она у него выходит не хуже чего другого. ...Стихи его покоряют даже французов, ритмом и силой читки. «Мои» стихи имели здесь большой успех... Он всколыхнул во мне тоску по России и по всем вам. Буквально, я чуть не вернулась. Он такой колоссальный и физически, и морально, что после него буквально пустыня. Это первый человек, сумевший оставить в моей душе след...»

Б) Частичный анализ текста.

Что, кроме женской привлекательности, ценит автор в лирической героине? (Умение слушать, сопереживать, взаимопонимание):

Ты одна мне

Ростом вровень,

Стань же рядом

С бровью брови,

Дай

Про этот

Важный вечер

Рассказать

По-человечьи.

– Какие строки, по вашему мнению, могли заставить Татьяну Яковлеву «остро вспомнить Россию»?

Объединяя отношение к женщине и к родине одним словом ЛЮБОВЬ, Маяковский утверждает:

В поцелуе рук ли,

Губ ли,

В дрожи тела

Близких мне

Красный

Цвет

Моих республик

Тоже

Должен

Пламенеть.

Маяковский зовет вернуться Татьяну Яковлеву в Россию:

Я не сам,

А я

Ревную

За Советскую Россию.

...вы и нам

в Москве нужны,

не хватает

длинноногих.

III. Творческое задание.

Напишите небольшое рассуждение на тему: «Лирика любви. В чем ее нетрадиционность у Маяковского?»

IV. Итог урока.

Домашнее задание. Выучить наизусть и проанализировать (письменно) одно из стихотворений Маяковского (выбор): «А вы могли бы?», «Послушайте».

Урок 45
Сатирическая лирика
и драматургия Маяковского

Цели: выявить особенности сатирических произведений Маяковского, отметив поэтическое новаторство; повторить родовые признаки лирики и драмы, проследить их проявление в произведениях Маяковского; развивать навыки анализа поэтического текста.

Ход урока

Дрянь

пока что

мало поредела.

Дела много –

только поспевать.

Надо

жизнь

сначала переделать.

Переделав –

можно воспевать.

В. В. Маяковский

I. Чтение наизусть и анализ стихов Маяковского «А вы могли бы?», «Послушайте».

II. Вступительное слово учителя.

1. «Своими быстрыми шагами Маяковский ушагал далеко за нашу современность и где-то там, за каким-то поворотом, долго еще будет нас ждать», – писала о поэте Марина Цветаева. Маяковский опередил свое время как художник. Новатор в области тем и художественных средств, он устремлен в будущее в своем творчестве. Поэт и жизнь воспринимал сквозь призму творчества, созидания. Вспомним его лозунг: «Будущее не придет само, если не примем мер». Художник, по Маяковскому, призван научить людей строить новую жизнь.

Творчество Маяковского было чрезвычайно актуально для современников поэта, оно актуально и для нас, его потомков. Чего стоят одни только сатирические произведения. Кажется, невозможно назвать отрицательное явление, которое не попало бы под увеличительное стекло поэта-сатирика: хулиганство, предательство, бюрократизм, обывательщина, злословие, подхалимство:

А язык?!

На метров тридцать

Догонять

Начальство

Вылез...

Актуальность сатиры В. В. Маяковского хочется донести и вам, вступающим во взрослую жизнь, в мир, который не без добрых людей, но и не без плохих, к сожалению, тоже. Приходится так часто встречаться с хамством, грубостью, ложью, что трудно не унизиться, не потерять свое человеческое достоинство.

Поэзия Маяковского, «призывающая к вечной драке со злом», его вера, его стихи становятся жизненно необходимыми, как и он сам, Владимир Маяковский, ...человек, воплощавший в себе то, чего часто не хватает сегодня нам, чего мы ищем друг в друге и очень редко находим.

Уже в ранних стихотворениях в сатирическом ключе предстает мир «жирных» обывателей, смотрящих «устрицей из раковины вещей».

2. Подготовленный ученик читает наизусть стихотворение «Нате!», 1913 года.

Учитель. Откровенные и убедительные слова Маяковского сквозь пелену десятилетий долетели и до наших дней. Своей поэзией он заложил основу своего и нашего будущего. Известный российский деятель культуры С. В. Образцов так писал об этом: «Вот сколько лет прошло, а забыть исповеди Маяковского, его разговора с будущим, его отчета за всю свою жизнь, пронизанную борьбой за правду, за чистоту, за счастье тех, кто будет жить после него, я не могу. Навсегда врезалось это в мою память, будто выжжено в ней».

III. Чтение и анализ стихотворений «Прозаседавшиеся», «О дряни».

Примерный анализ стихотворения.

В 1920–1921 годах появилось стихотворение «О дряни», первое произведение, обличающее «мурло мещанина» нового советского времени.

Символом и спутником бюрократа в быту и на службе становится «оголтелая канареица». Этот образ пронизывает все стихотворение. Поэт предупреждает, что в государственных учреждениях засели, «наскоро оперенья переменив», чиновники, которые никакой пользы обществу не принесли и только, «намозолив от пятилетнего сиденья зады... свили уютные кабинеты и спаленки». Метафора «свили уютные кабинеты и спаленки» вызывает ассоциацию со знаменитой «птичкой божьей», не знающей «ни заботы, ни труда».

Довольно жестко Маяковский осуждает тех, кто все радости жизни видит только в мире вещей.

Вместе с автором мы наблюдаем за тем, как «та или иная мразь» на прибавку мечтает завести «тихоокеанские галифища». Подчеркивая омертвление души такого человека, неподвижность мыслей и чувств, поэт подбирает к его образу необыкновенное сравнение: он будет

...из штанов

выглядывать,

как коралловый риф.

Квартира чиновника наполнена символами коммунистического переустройства мира: здесь и портрет Маркса в алой рамочке, и газета «Известие». Но, оказывается, все это – дань моде. Даже серп и молот – только модные эмблемы, без которых нельзя «фигурять» «на балу в Реввоенсовете».

«Дрянь», по Маяковскому, – это люди, которые ограничили свои жизненные интересы миром вещей. Их головы, как и «уютные кабинеты и спаленки», заняты пианино, самоварами, «галифищами», платьями и клетками с «оголтелыми канареицами». Не находя «живых людей» среди таких чиновников, поэт вкладывает слова, содержащие идею произведения, в речь неживого предмета, заговорил портрет:

Маркс со стенки смотрел, смотрел...

И вдруг

Разинул рот,

Да как заорет:

«Опутали революцию обывательщины нити...

скорее

головы канарейкам сверните –

чтоб коммунизм

канарейками не был побит!»

Думается, стихотворением «О дряни» автор предостерегает от такого поворота к будущему, показывая нежизненность идей мещанства.

IV. Драматургия Маяковского.

1. Слово учителя.

В мае 1928 года режиссер Всеволод Мейерхольд телеграфировал Маяковскому из Свердловска: «Последний раз обращаюсь к твоему благоразумию. Театр погибает. Нет пьес. От классиков принуждают отказаться. Прошу серьезного ответа: можно ли рассчитывать получить твою пьесу в течение лета. Телеграфь срочно...»

Маяковский ответил утвердительно и начал работу над пьесами о современности, материал для которых был хорошо известен поэту. Первая – феерическая комедия «Клоп» – осмеивала обывателей и советских мещан, тех новых мещан, торжество которых давно беспокоило Маяковского. Вторая – драма в шести действиях с цирком и фейерверками «Баня» – разоблачала мещанство политическое (бюрократов и приспособленцев).

2. Работа с текстом пьесы «Клоп».

В письмах к Татьяне Яковлевой отразился процесс работы Маяковского над пьесой «Клоп». В письме от 28 декабря 1928 года можно прочитать:

«Мы (твоя авторучка и я) написали новую пьесу... Писали по 20 суточных часов без питья и еды. Голова у меня от такой работы вспухлая (даже кепка не налазит)...

Что ты пишешь про Новый год? Сумасшедшая! Какой праздник может быть у меня без тебя. Я работаю. Это единственнейшее мое удовольствие».

В подготовке первого спектакля участвовали лучшие творческие силы, и уже в феврале 1929 года пьеса «Клоп» была поставлена в театре Мейерхольда. Роль «бывшего рабочего» Присыпкина, который «с треском отрывается от своего класса», исполнил Игорь Ильинский. Музыкальное оформление принадлежало молодому композитору Дмитрию Шостаковичу. Эскизы костюмов сделали художники Кукрыниксы (Куприянов, Крылов, Ник. Соколов).

– Маяковский-драматург утверждал: «...театр не отражающее зеркало, а увеличивающее стекло». Как вы соотнесете эти слова с идейным содержанием пьесы?

– Где и когда происходит основное действие?

Как известно, пьеса «Клоп» состоит из двух взаимосвязанных частей. В первой из них действие происходит в 1929 году в рабочем общежитии и в доме парикмахерской дочки Эльзевиры Ренесанс, то есть по соседству со зрителями того времени, возможно, как отмечал Маяковский, в Тамбове. Затем действие переносится на 50 лет вперед, в 1979 год, где происходит воскрешение Присыпкина, «замороженного» после пожара на собственной свадьбе.

– Какими представляете образы главных героев?

Присыпкин – Пьер Скрипкин, безусловно, стал, подобно мольеровскому Журдену, образом «вечного мещанина». Не трудно спроецировать особенности его поведения и речи на современных «новых» и «самых новых» русских. Маяковский, словно предвидя постоянное воспроизводство этих качеств, обращался к зрителю: «...но только не злись на шутки насекомого. Это не про тебя, а про твоего знакомого».

Маяковский отстаивал самоценность человека, обостряя конфликт жизни и смерти в образе девушки-самоубийцы Зои Березкиной. В нем просматривается одна из героинь поэмы «Облако в штанах» – художница Антонина Гумилина, влюбленная в Маяковского. По воспоминаниям Романа Якобсона, Гумилина часто рисовала Маяковского, свою свадьбу с ним. Потом увлеклась художником Шиманом, но в 1918 году, отчаявшись найти свое счастье, она покончила с собой. Но героиня пьесы все-таки спасена для будущего:

«Профессор. Самоубийство? Что такое «самоубийство»? (Ищет в словарях...) Вы стреляли в себя? Приговор? Суд? Ревтрибунал?

Зоя Березкина. Нет... Я сама.

Профессор. Сама? От неосторожности?

Зоя. Нет... От любви.

Профессор. Чушь... От любви надо мосты строить и детей рожать... А вы... Да!».

Дочь Маяковского, профессор Патриция Томпсон, пишет, что последняя реплика профессора – это слова ее матери, сказанные Маяковскому в Нью-Йорке в 1925 году.

– Что автор осуждает в устройстве общества?

Присыпкин, оказавшись в будущем, возмущен коллективной волей, решающей его воскресить. Он не хочет жить в стерильном обществе, где исчезли «влюбленные микробы» и нет места фотографии любимой. Зоологический сад, куда он был помещен, оказался для него клеткой с клопом, западней, из которой доносится голос Скрипкина:

«Граждане! Братцы! Свои! Родные!.. Когда же вас всех разморозили? Чего ж я один в клетке?»

Фальшивому, насквозь пародийному миру противостоит только Любовь. «Любовь – это сердце всего. От нее разворачиваются и мысли, и дела...» – писал Маяковский в дневнике в дни создания поэмы «Про это». Противоположное определение любви дает репортер из пьесы «Клоп»:

«Древняя болезнь, когда человечья половая энергия, разумно распределяемая на всю жизнь, вдруг скоротечно конденсируется в одном воспалительном процессе, ведя к безрассудным и невероятным поступкам».

– Какие сатирические приемы использует автор?

Сатирическое преувеличение стало важнейшим стилистическим приемом, формирующим жанровые особенности пьесы, ее композицию, характеристику персонажей.

Постановщик пьесы Мейерхольд указывал среди безусловных достоинств пьесы Маяковского ее «главное целеустремление: бичевать пороки сегодняшнего дня. Перебрасывая нас в 1979 год, Маяковский заставляет нас разглядывать не преображение мира, а ту же болезнь, что и в наши дни. Надо бороться с недостатками с большей энергией, чем теперь... Маяковский хочет показать, что болезни имеют глубокие корни, что нужны большие периоды времени и громадная активность для их изжития».

Одним из действующих сатирических приемов стала пародия. Например, сцена свадьбы Эльзевиры и Пьера строится как новый обряд, смесь партийного собрания и ресторанного застолья. По законам пародий строятся также эпизоды, связанные с гибелью и воскрешением Присыпкина. Сцены с замороженным Присыпкиным в обледеневшем погребе и строительной бригадой, обнаружившей «индивида», по наблюдению М. С. Петровского, похожи на ситуацию в романе американского писателя Эдуарда Беллами «Через сто лет» (1888). Герой этого социально-утопического романа тоже замерзает во время катастрофы накануне своей свадьбы и, размороженный через сто лет, знакомится с обществом будущего.

Очевидно, что-то не так в обществе торжествующего коллективизма, где очутился Присыпкин, если прежний «клоп, клопуля» оказывается ему ближе, чем стрелявшаяся из-за любви к нему, но выздоровевшая Зоя Березкина.

Домашнее задание.

Написать небольшое сочинение-рассуждение «Сила сатиры Маяковского».