Публицистика А.Н.Толстого в годы ВОв

38

Содержание

Введение 2

1 Публицистика в годы Великой Отечественной войны 4

1.1 Средства массовой информации в годы Второй мировой войны в России 4

1.2 Деятельность военных корреспондентов в годы Второй мировой войны 12

1.3 Публицистика времен Второй мировой войны 15

2 Публицистика А.Н. Толстого 22

2.1 Тема Родины и патриотического долга в публицистике А. Толстого 22

2.2 Военные рассказы А.Толстого (на примере рассказа «Русский характер») 25

Заключение 34

Список использованных источников 36

Введение

Годы Великой Отечественной войны вызвали к жизни различные формы и методы работы советской журналистики, усиливавшие ее воздействие на массы. Многие редакции и военные журналисты были тесно связаны с бойцами и командирами, с рабочими, колхозниками, вели с ними переписку, привлекали к участию в работе газет и на радио.

Укрепление связей солдатских газет с читателями способствовало росту числа авторов. Так, редакция армейской газеты «Боевое знамя» за август - октябрь 1943 г. получила 798 писем, из них 618 было опубликовано. «Правда» постоянно переписывалась с тружениками тыла и воинами, сражавшимися на фронте. За годы войны она получила свыше 400 тысяч писем, значительная часть которых была опубликована как отражение неразрывного единства фронта и тыла.

Одним из ярких проявлений участия тысяч людей в деятельности прессы, в создании специальных подборок и программ стали передачи по радио писем на фронт и с фронта. Уже в первые дни войны в адрес Московского радио начали поступать письма от рабочих и колхозников, обращенные к близким и знакомым, находящимся в Советской Армии. Объединив эти письма в цикл «Письма на фронт», Центральное радио с 9 июля 1941 г. ввело ежедневные передачи «Письма на фронт». С августа начали выходить в эфир передачи «Письма с фронта». Эти циклы готовила специальная редакция Всесоюзного радио. За годы войны Радиокомитет получил около 2 млн. писем, позволивших создать свыше 8 тысяч передач «Письма на фронт» и «Письма с фронта»¹.

Большое распространение в годы войны получили радиомитинги: в честь 24-й годовщины Октября, в защиту детей от фашистского варварства, антифашистский митинг работников литературы и искусства, Всесоюзный митинг женщин-матерей и жен фронтовиков и др.; обнародование по радио патриотических писем и другие формы.

9 декабря 1942 г. Всесоюзное радио передало письмо колхозников и колхозниц тамбовщины о строительстве танковой колонны. На следующий день оно было опубликовано в центральной печати. Это письмо положило начало патриотическому движению по сбору средств на вооружение Красной Армии и Военно-Морского флота.

Распространенной формой массовой работы в годы войны оставались выездные редакции. 25 ноября 1941 г. Центральное радио создало выездную редакцию фронтового вещания «Говорит фронт». Более 30 выездных редакций «Правды» работало в различных пунктах страны; 38 выездных редакций организовала «Комсомольская правда». Они выпустили 2884 номера газеты общим тиражом 6 млн. экз…

В связи с вышесказанным становится очевидной актуальность темы представленной курсовой работы – публицистика Великой Отечественной войны (на примере военной публицистики А.Н. Толстого).

Цель работы – рассмотрение особенностей работы публициста в зоне военных действий. При этом необходимо выполнить следующие задачи:

1. Рассмотреть разносторонний объем информации, связанный с военной публицистикой 1941-1945 года.

2. Проанализировать и выделить главные моменты в военной публицистике А.Н.Толстого.

Объект исследования - материалы о пребывании журналистов в зоне военных действий, сообщения информагентств, публикации в СМИ.

Предмет исследования – характерные черты, определяющие ключевые моменты взаимоотношения журналистской профессии и ситуации, складывающейся в зоне военных действий.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

1 Публицистика в годы Великой Отечественной войны

1.1 Средства массовой информации в годы Второй мировой войны в России

Международная проблематика во второй половине 30-х гг. занимала значительное место на страницах советской печати. Немало внимания уделялось забастовочной борьбе трудящихся всех стран за свои экономические и гражданские права, подавлению революционного движения внутри капиталистических государств, событиям в Испании, мировому антифашистскому движению. Однако после заключения пакта о ненападении со страниц советских газет исчезла критика фашизма и его агрессивного характера. Договор с Германией назывался гарантом мира и расхваливался на все лады.

Сталин, всегда и во всем подозрительный, поверил Гитлеру и его заверениям. В 1939-1941 гг. он пребывал под гипнозом безошибочности своего мнения. В результате были допущены серьезные ошибки во внешнеполитической и оперативно-стратегической областях, и столь тяжёлым оказался для страны и армии фактор внезапного нападения Германии на СССР.

Воскресные номера газет за 22 июня 1941 г. не предвещали никакой беды. Читатели не предполагали, что на западных границах уже идут кровопролитные бои с фашистскими войсками. Германия, нарушив пакт о ненападении, начала захватническую войну против Советского Союза и стала интенсивно продви­гаться вглубь советской территории.

22 июня в 12 часов дня Центральное радио передало правительственное Заявление о вероломном нападении фашистской Германии на СССР. Через 45 минут после правительственного Заявления в эфир был передан первый выпуск «Последних известий» военной поры. В ночном выпуске «Последних известий» содержались первые сообщения с фронта.

24 июня 1941 г. создается Совинформбюро², одной из основных задач которого стало краткое изложение военно-оперативных сводок. Жизнь советских людей каждый день начиналась и заканчивалась слушанием сводок Совинформбюро. За время войны было обнародовано около 2 тысяч ежедневных сводок Совинформбюро, 122 сообщения «В последний час». Всего Совинформбюро обнародовало 2373 различных материалов³. Кроме такого рода сообщений Совинформбюро подготавливало итоговые документы о ходе военных действий, публиковало информацию о патриотических начинаниях в тылу, проводило пресс-конференции для советских и иностранных журналистов.

Через неделю после начала войны в редакциях центральных газет и на Всесоюзном радио были созданы военные отделы. Это были первые шаги в перестройке всей советской печати на военный лад.

В условиях начавшейся войны советская журналистика была призвана показать коварные замыслы врага в отношении народов Советского Союза, раскрыть его захватнические планы. Всю свою агитационно-пропагандистскую и организаторскую деятельность прессе надлежало направить на то, чтобы разъяснить воинам Красной Армии и всему населению страны, что война, навязанная нам фашистской Германией, является для нас самой справедливой, ибо советский народ в этой войне защищает свое Отечество, его независимость.

Новые задачи, вставшие перед прессой, потребовали перестроить ее работу, реорганизовать ее структуру, строго подчинив требованиям войны. Предпринимаемая перестройка преследовала цель создать на фронте массовую солдатскую печать, широкая сеть которой позволила бы осуществить влияние на каждого воина; пополнить фронтовую прессу журналистскими кадрами; создать новые органы печати.

В связи с развертыванием сети военных газет потребовалось сократить гражданскую печать. Число центральных газет уменьшилось более чем вдвое: из 39 осталось лишь 18. Перестали выходить «Черная металлургия», «Машиностроение», «Уголь», «Нефть», «Легкая промышленность» и другие, сокращались тиражи и объемы, как центральных, так и местных газет. «Правда», издававшаяся на шести полосах, с 30 июня 1941 г. стала выходить на четырех полосах. Республиканские, краевые и областные газеты выпускались 5 раз в неделю на двух страницах: районные газеты, объем которых сокращался до двух полос, переводились на еженедельный выпуск. В краях и областях прекращалось издание комсомольских газет. Освещение молодежной проблематики возлагалось на партийные газеты. В 1942 г. в стране насчитывалась 4561 газета, в то время как в предвоенном 1940 г. издавалось 8806 газет. Разовый тираж с 38,4 уменьшился до 18 млн. экз.⁴

Среди документов, способствовавших быстрым темпам строительства фронтовой прессы, были директивы государственных и военно-политических органов: «О мобилизации журналистских кадров в военную печать», «Об организации партийно-политической работы в условиях войны», «О работе военных корреспондентов на фронте».⁵ Высвободившиеся материальные средства, кадры, полиграфическая база направлялись на развитие военной печати, которая в первые же недели войны сформировалась в единую дифференцированную систему. В нее вошли газеты: фронтовые, армейские, дивизионные, бригадные, стрелковых, танковых, механизированных корпусов, общевойсковых и специальных армий, войск противовоздушной обороны. К концу 1942 г. было создано более 600 дивизионных и бригад­ных, 93 корпусные и армейские газеты⁶.

В структурном развитии советской военной периодики большое значение придавалось созданию фронтовых изданий. Фронтовые газеты стали выходить с самого начала войны. Объем их оставался постоянным - четыре полосы половинного формата центральной газеты, рассчитаны они были на бойцов, сержантов и младших офицеров. В 1942 г. издавалось 13 фронтовых газет. Они выходили не только на русском языке, но и на языках других народов СССР. Иногда на одном фронте издавалось до 6 газет на национальных языках - дивизионных, армейских, фронтовых. Только в 1942 г. в действующей армии выходили 22 дивизионные газеты на азербайджанском, казахском, узбекском и других языках. Всего за годы Отечественной войны на всех фронтах выпускалось 64 газеты на языках народов СССР⁷. Они были важнейшим средством укрепления боевой дружбы воинов Советской Армии, вставших на защиту своей многонациональной Родины, способствовали боевой выучке и овладению воинским мастерством.

В системе военной печати важное место занимали центральные издания. Всего в годы Великой Отечественной войны в Красной Армии и на флоте выходило 5 центральных газет. Они были рассчитаны на средний и старший офицерский состав. Ведущей в советской военной прессе продолжала оставаться «Красная звезда»⁸, редакция которой с началом военных действий была укреплена новыми силами. В газету пришли и постоянно печатались крупнейшие советские писатели П. Павленко, А. Сурков, В. Гроссман, К. Симонов, А. Толстой, И. Эренбург и многие другие. За годы Великой Отечественной войны вышло 1200 номеров газеты. И каждый из них - это героическая летопись крепнувшей боевой мощи и оперативного искусства Красной армии. «Красная звезда», будучи органом Народного Комиссариата обороны, играла определенную роль в разработке и освещении важнейших вопросов тактики, оперативного искусства, организации взаимодействия родов войск, а также в помощи офицерским кадрам овладевать боевым опытом.

В Военно-морском флоте центральным органом была газета «Красный флот». В сентябре 1941 г. вышла газета для личного состава Военно-воздушных сил «Сталинский сокол», а в октябре 1942 г. «Красный сокол» - для личного состава авиации даль­него действия.

В годы Великой Отечественной войны в армии и на флоте выходило 20 журналов. Главное Политическое управление Советской Армии издавало «Агитатор и пропагандист Красной Армии», «Блокнот агитатора», литературно-художественные журналы «Красноармеец», «Фронтовая иллюстрация». Издавались журналы в каждом роде войск: «Артиллерийский журнал», «Журнал автобронетанковых войск», «Военно-инженерный журнал», «Связь Красной Армии».

В общей сложности в 1943 г. для личного состава Вооруженных сил издавалось 128 ежедневных газет и 600 газет, периодичностью 3 раза в неделю.

К фронтовой печати тесно примыкает подпольная и партизанская пресса, возникшая на территории, временно оккупированной врагом. Она появилась вместе с образованием подпольных партийных комитетов и партизанских соединений. В тылу у врага выходили газеты «За Советскую Украину», «За Советскую Литву», «За Советскую Молдавию». В партизанском отряде Федорова издавалась газета «Коммунист», в соединении Сабурова – «Партизан Украины», в отряде Ковпака – «Красный партизан». Количество газет, выпускавшихся в подполье, непрерывно росло. Так, если зимой 1941 - 1942 гг. типографским способом издавалось немногим более 20 газет, то в 1943 - 1944 гг. число их возросло до 270. Только в Белоруссии в годы войны насчитывалось 162 подпольные и партизанские газеты. В Ленинградской области их было около 50.

На начальном этапе войны была предпринята попытка издания газет, рассчитанных на разложение войск противника. К апрелю 1942 г. таких изданий было 17. Но они не выполнили возложенных на них задач и поэтому 5 октября 1942 г. их издание было прекращено. Вместо них большими тиражами выпускались листовки, прокламации. Листковая литература в годы войны приобрела большой размах: тысячными тиражами издавались воззвания, обращения, плакаты.

Значительный интерес представляют и газеты, выходившие на территории, оккупированной немецкими войсками. Они издавались оккупационными властями, частными издателями и различными партиями профашистской ориентации. Такого рода газеты выходили на Украине, особенно в Западной ее части. Здесь буржуазно-националистическая партия, проповедовавшая идею возрождения самостийности Украины под протекторатом Германии, осуществляла выпуск своих органов.

Большая заслуга в сплочении масс на отпор врагу принадлежит тыловой печати, быстро перестроившейся к требованиям войны. Регулярно выходили центральные общеполитические газеты «Правда», «Комсомольская правда», «Труд», республиканские, краевые и областные газеты. Факты свидетельствовали о том, что к лету 1943 г. заметно возросла роль районных газет в политическом и культурном воспитании трудящихся, поэтому местные органы принимали необходимые меры к тому, чтобы районные газеты стали центрами политической работы среди сельского населения. Так как районные газеты выходили раз в неделю, было признано необходимым продолжить их работу средствами местного радиовещания. В то время во многих районах радио в политической работе среди населения использовалось плохо. Поэтому предлагалось в день выхода районной газеты передавать ее материалы по радио не менее двух-трех раз. А в те дни, когда районная газета не выходила, редакция радио должна была передавать политические новости: сообщения Совинформбюро, союзную и международную информацию, самостоятельно организовывать и передавать материалы, всесторонне освещавшие жизнь района.

В целях обеспечения бесперебойной работы советского радиовещания была значительно перестроена ее деятельность. В Куйбышеве, Свердловске и Комсомольске-на-Амуре создаются филиалы Всесоюзного радиокомитета. Радио использовалось как одно из средств мобилизации народа на борьбу с врагом и воспитания советских людей в духе любви и преданности своей Родине. Радиовещание постоянно информировало население о положении на фронтах, о жизни тыла, о событиях в зарубежных странах.

Большое место в передачах из Москвы занимало вещание для населения временно оккупированных районов страны, а также специально для партизанских отрядов. 2 ноября 1941 г. из Москвы началось радиовещание на украинском языке. Передачи готовила специальная редакция, которая просуществовала три года. Ее материалы шли в эфир через радиостанцию «Радянська Украина». Одновременно из Саратова передачи на украинском языке вела коротковолновая радиостанция им. Т. Шевченко. С 1942 г. ее постоянным сотрудником (радиокомментатором) стал талантливый украинский писатель и публицист Ярослав Галан. 1 января 1942 г. началось радиовещание на белорусском языке. Передачи готовила специальная редакция, действовавшая до 20 сентября 1944 г. Она подготовила 3270 передач на белорусском языке.

В дни войны намного увеличился объем вещания на иностранных языках. В 1941-1945 гг. передачи велись на 28-30 языках. Общий объем радиовещания на зарубежные страны составил 53 часа в сутки.

Советское радио сплачивало миллионы людей. Трансляции из Москвы антифашистских митингов, собраний, конгрессов, а также торжественных заседаний, посвященных годовщинам Октября, другим датам, имели исключительно большое значение для жизни страны, для всего народа.

Вместе с перестройкой системы средств информации для нужд войны шел процесс создания фронтовой корреспондентской сети. Основы организационной деятельности журналистов на войне были разработаны в положении «О работе военных корреспондентов на фронте» и в постановлении «О работе на фронте специальных корреспондентов центральных газет и ТАСС». Право иметь постоянных корреспондентов на фронте предоставлялось Совинформбюро, ТАСС, редакциям газет «Правда», «Известия», «Красная звезда», «Красный флот», «Комсомольской правде»⁹. Всесоюзному радиокомитету и. тем республиканским и областным газетам, на территории которых проходили военные действия. Редакции посылали на фронт лучших своих сотрудников. «Правда», например, направила в действующую армию около 40 лучших журналистов. В их числе Б. Полевой, С. Борзенко, П. Лидов, Б. Горбатов, В. Величко, М. Золин и др.

Главной задачей военных корреспондентов было обеспечение газет, радио, информационных агентств материалами, всесторонне освещавшими тяжелые военные будни людей фронта, их боевой опыт, героизм и самоотверженность, ставшие неотъемлемой частью их жизни¹⁰.

1.2 Деятельность военных корреспондентов в годы Второй мировой войны

22 июня. В 12 часов дня по радио выступил нарком иностранных дел В.М. Молотов. «Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие». Строгие и сосредоточенные лица людей, слушающих сводки фронта из городских репродукторов.

Уже на второй-третий день после объявления войны корреспонденты были на фронте. Первые месяцы войны. Горечь отступления. Первые потери. От тех дней осталось катастрофически мало кадров. Военные корреспонденты вспоминают: их мучил вопрос не кощунственно ли снимать картины всенародного горя? Людям, потерявшим близких, не объяснишь, что их страдания снимаются для истории.

Издали войну не снимешь. Поэтому корреспонденты отправлялись на передовую и снимали из окопов, смотровой щели танка, въезжающего первым на поле боя, из кабины самолета и через амбразуру дзота, из окна горящего здания. В период Сталинградской битвы фронтовые операторы впервые столкнулись со съемкой уличных боев. На войне не отменялись законы профессионального мастерства. Вместо личной безопасности корреспонденты заботились о правильной экспозиции и техническом качестве отснятого материала. Фотокорреспонденты рисковали собой ради одного выразительного снимка, кинооператоры - ради крупных планов сражений. Они сутками просиживали на крышах московских домов, стремясь запечатлеть как срабатывает противовоздушная оборона во время бомбежек столицы. Для корреспондентов, снимавших Курскую битву, съемочной площадкой было заминированное поле. У операторов не было длиннофокусной оптики. Для начала съемки им приходилось ждать пока вражеские танки приблизятся к окопам. От них требовалась максимальная оперативность не только в съемке, но и в присылке материала, четкость сопровождающих материал монтажных листах.

Фотокорреспонденты и кинооператоры были свидетелями первой крупной победы советского оружия - разгрома немецких сил под Москвой в конце 1941 - начале 1942 гг. С обеих сторон в этой битве участвовало более 3 млн. человек. Снимать приходилось в 35-градусный мороз. Перед началом съемки камеры отогревали под полушубками.

Тысячи метров пленки, снятые операторами, вошли в документальный фильм «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой». Фильм, вышедший на экраны 18 февраля 1942 года, получил Государственную премию СССР и премию американской Академии киноискусства «Оскар» как лучший фильм года. Кадры из документального фильма «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой».

В июле - августе 1943 года военные корреспонденты были свидетелями крупнейших танковых сражений Второй мировой войны. В Курской битве с обеих сторон участвовали более 4 млн. человек. На поля сражений были выведены 13 тысяч танков и самоходных орудий. Человек с фото- или киноаппаратом в танковом сражении абсолютно беззащитен. Чтобы снять крупные планы операторам приходилось ждать, пока вражеские танки приблизятся к окопам. Снимать через смотровую щель танка стало привычным делом.

Военные корреспонденты снимали не только на передовой, но и глубоко во вражеском тылу - в партизанских отрядах. Особенно активны были партизанские действия в оккупированной Белоруссии. Белорусские партизаны уничтожили, ранили и взяли в плен около 1,5 миллиона немецких солдат. Шла рельсовая война. Под откос шли тысячи немецких поездов. Вместе с партизанами операторы ходили в рейды, сидели в засадах у железнодорожного полотна и взрывали мосты.

Зачастую в суматохе событий корреспондент не успевал записать имена воинов. Лицо солдата, припавшего к миномету, многим показалось родным. После публикации снимка на страницах печати несколько десятков писем пришло в редакцию. В каждом из них говорилось, что на снимке изображен их муж, сын или брат. Работа криминалиста засвидетельствовала: права оказалась Евдокия Поликарпова, опознавшая на фото своего мужа Николая. Николай Поликарпов, родом из тамбовского села, погиб в 1944 году.

Корреспонденты запечатлели жизнь блокадного Ленинграда, отрезанного от страны на 900 дней. Тогда от голода умерло 641 тысяча человек. От бомбардировок и артобстрелов погибло 67 тысяч ленинградцев.

Работа фото- и кинокорреспондентов не прекращалась даже в самый страшный период блокады – осень - зиму 1941-1942 года. Сначала они снимали бомбардировку продовольственных складов и пожар, оставивший население города без запасов продовольствия. Они вспоминают, как на их глазах кипели и таяли горы маргарина, по грязной земле текли ручьи расплавленного сахара, горела и тлела мука. А потом они сами вынуждены были искать на этом пепелище кусочки расплавленного и застывшего сахара, косточки чернослива и другие пищевые остатки.

Оператор А. Богоров вспоминает как от голода пухли ноги, кружилась голова, каждый шаг доставался огромным напряжением воли. «Теперь я понимаю, что мою жизнь спасла кинокамера, спасла работа»¹¹.

1.3 Публицистика времен Второй мировой войны

С первых дней войны жанры публицистики, призванные описывать жизнь людей на фронте и в тылу, мир их духовных переживаний и чувств, их отношение к различным фактам войны, заняли прочное место на страницах периодической печати, передачах радио. Публицистика стала основной формой творчества крупнейших мастеров художественного слова. Индивидуальное восприятие окружающей действительности, непосредственные впечатления сочетались в их творчестве с реальной жизнью, с глубиной переживаемых человеком событий.

Алексей Толстой, Николай Тихонов, Илья Эренбург, Михаил Шолохов, Константин Симонов, Борис Горбатов, Леонид Собо­лев, Всеволод Вишневский, Леонид Леонов, Мариэтта Шагинян, Алексей Сурков, Владимир Величко и другие писатели-публицисты создали произведения, несущие огромный заряд патриотизма, веры в нашу победу. Их творчество способствовало воспитанию масс в духе любви и преданности своей Отчизне.

Голос советской публицистики эпохи Великой Отечественной войны достигал особой силы, когда главной темой ее произведений становилась тема Родины. В тяжелых условиях войны, когда решалась судьба страны, не могли оставить равнодушной читательскую аудиторию произведения, звавшие к ее защите, к преодолению всех препятствий и лишений в борьбе с врагом. Так воспринимались миллионами читателей статьи «Родина» А. Толстого, «Сила России» Н. Тихонова, «Размышления у Киева» Л. Леонова, «Украина в огне» А. Довженко, «Душа России» И. Эренбурга, «Уроки истории» Вс. Вишневского и многие другие, в которых с огромной эмоциональной силой раскрывались истинный характер патриотизма, героические традиции прошлого нашей страны.

Тема Родины, патриотического долга перед ней заняла главное место в публицистическом творчестве А. Толстого¹² с первых дней войны. 27 июня 1941 г. в «Правде» появилась его первая военная статья «Что мы защищаем». В ней автор противопоставил захватническим устремлениям фашистской Германии твердую уверенность советского народа в правоте своего дела, ибо он защищал свою Отчизну от врага. В грозный для страны час слова публициста звучали как призывный набат. 18 октября 1941 г. «Правда» опубликовала его статью «Москве угрожает враг». Начав ее словами «Ни шагу дальше!», писатель-публицист обратился к самым сокровенным патриотическим чувствам каждого советского человека. Исключительного публицистического накала тема Отчизны достигла в статье А. Толстого «Родина», впервые опубликованной 7 ноября 1941 г. в газете «Красная звезда» и перепечатанной затем многими изданиями. Пророческие слова писателя, содержащиеся в этой статье: «Мы сдюжим!», - стали клятвой советских воинов в трудные дни обороны Москвы.

В творчестве А. Толстого - и художественном и публицистическом - тесно переплетаются две темы - Родины и внутреннего богатства национального характера русского человека. С наибольшей полнотой это единство воплотилось в «Рассказах Ивана Сударева», первый цикл которых появился в «Красной звезде» в апреле 1942 г., а последний – «Русский характер» - на страницах этой же газеты 7 мая 1944 г.

За годы войны А. Толстой написал около 100 статей, текстов для выступлений на митингах и собраниях. Многие из них звучали по радио, публиковались в газетах.

23 июня 1941 г. - на второй день Великой Отечественной войны - началась публицистическая деятельность Ильи Эренбурга военного периода¹³. Его статья «В первый день», появившаяся в печати, пронизана высоким гражданским пафосом, стремлением вселить в сознание людей непреклонную волю уничтожить фашистских захватчиков. Через два дня И. Эренбург по приглашению редакции «Красной звезды» пришел в газету и в тот же день написал статью «Гитлеровская орда», которая была напечатана 26 июня. Его статьи и памфлеты публиковались также во многих центральных и фронтовых газетах.

Свою главную задачу публицист видел в воспитании у народа ненависти к тем, кто посягнул на его жизнь, кто желает его поработить, уничтожить. Статьи И. Эренбурга «О ненависти», «Оправдание ненависти», «Киев», «Одесса», «Харьков» и другие вытравляли из сознания советских людей благодушие, обостряли чувство ненависти к врагу. Достигалось это за счет исключительной конкретности. Публицистика Эренбурга содержала неопровержимые факты о зверствах захватчиков, свидетельские показания, ссылки на секретные документы, приказы немецкого командования, личные записи убитых и пленных немцев.

Особого накала публицистика И. Эренбурга достигла в кризисные дни битвы за Москву. 12 октября 1941 г. «Красная звезда» опубликовала его статью «Выстоять!». Этот страстный клич стал ведущей темой статей «Дни испытаний», «Мы выстоим», «Испытание».

За годы Великой Отечественной войны Эренбург написал около 1,5 тыс. памфлетов, статей, корреспонденции, вышли в свет 4 тома его памфлетов и статей под названием «Война».

Первый том, изданный в 1942 г., открывался циклом памфлетов «Бешеные волки», в котором с исключительной разоблачительной силой созданы образы фашистских главарей - Гитлера, Геринга, Геббельса, Гимлера.

Значительное место в творчестве Эренбурга периода войны заняли статьи и корреспонденции для зарубежного читателя. Они передавались через Совинформбюро в телеграфные агентства и газеты Америки, Англии и других государств. Свыше 300 публикаций составил данный цикл. Все они затем вошли в книгу «Летопись мужества».

Константин Симонов... Неутомимый корреспондент «Красной звезды», прошедший дорогами войны тысячи километров и видевший все, что она с собой принесла¹⁴. Впечатления, осевшие в сознании, требовали выхода, публицистической и художественной реализации. Корреспонденции и статьи Симонова, его очерки и стихи, рассказы и повести печатались в «Красной звезде», во многих других газетах, распространялись по каналам Совинформбюро, передавались по радио.

Людям нравились суровые, мужественно-сдержанные корреспонденции и очерки К. Симонова. «Части прикрытия», «В праздничную ночь», «Юбилей», «Истребитель истребителей», «Песни» и другие потрясали правдой жизни, умением заглянуть в духовный мир человека, жизнь которого могла оборваться через мгновение.

К. Симонов был свидетелем многих решающих битв и писал о том, что лично видел. Конкретный адрес присутствует уже в заголовках материалов: «В Керченских каменоломнях», «Осада Тернополя», «У берегов Румынии», «На старой Смоленской дороге».

Результатом командировки в Феодосию, только что освобожденную советским десантом и яростно бомбардируемую вражеской авиацией, явился первый в творческой биографии Симонова рассказ «Третий адъютант». Сюжет его подсказала встреча с одним из десантников - в прошлом донецким шахтером, твердо убежденным, что «храбрых убивают реже, чем трусов». Рассказ был опубликован в «Красной звезде» 15 января 1942 г.

Трудно сказать, осознанно или случайно, но днем раньше в «Правде» появилось стихотворение К. Симонова «Жди меня», жизнеутверждающая идея которого получила столь яркое продолжение в рассказе «Третий адъютант». Вера в жизнь, в завтрашний день, в верность любви, позволявшая выдержать тяготы войны и разлуки, принесла стихотворению всеобщее признание. Сотни газет его перепечатали.

Среди публицистов, находившихся в действующей армии, был и военный корреспондент «Красной звезды» Василий Гроссман. В очерках «Сталинградская битва», «Волга-Сталинград», «Власов», в многочисленных корреспонденциях он вводил читателя в атмосферу сражающегося Сталинграда¹⁵.

В цикл событийных очерков о Сталинграде вошли «Огонь Сталинграда» Е. Кригер, «Дом Павлова» П. Шебунина, «Город-герой» Б. Полевого, «Сталинградское кольцо» Вас. Коротеева.

Главное в публицистике периода Великой Отечественной войны заключалось в том, что она выражала силу духа и чаяния сражающегося народа¹⁶. В публицистике военной поры особое место заняли очерки М. Шолохова «Наука ненависти»¹⁷, «Гнусность», его статьи «По пути к фронту», «Люди Красной Армии». Лейтмотивом их служила убежденность автора в том, что высоконравственная сила народа, его любовь к Отчизне окажут решающее воздействие на исход войны, приведут к победе. Эта идея пронизывала и очерки Л. Соболева «Морская душа», А. Фадеева «Бессмертие»¹⁸, А. Платонова «Сын народа».

Высокое мастерство писателей, пришедших в военную публицистику, их самобытный творческий «почерк» придавали ей чрезвычайно многообразный по форме и резко индивидуальный по стилю характер.

Борис Горбатов, например, обратился к эпистолярной форме разговора с читателем. Его «Письма товарищу»¹⁹ несут в себе огромный заряд патриотизма. Они не только личностны, но и очень лиричны. Большинство из них было написано, когда приходилось отступать, и линия фронта подошла к Москве. Первые четыре письма под общим заглавием «Родина» были опубликованы в сентябре 1941 г. в «Правде». Перу Б. Горбатова принадлежат также очерки «Алексей Куликов, боец», «После смерти», «Власть», «Из фронтового блокнота», вошедшие в сборник «Рассказы о солдатской душе», вышедший в 1943 г.

В конце войны создается большое количество путевых очерков. Их авторы Л. Славин, А. Малышко, Б. Полевой, П. Павленко и других рассказывали о победных боях советских войск, освобождавших народы Европы от фашизма, писали о взятии Будапешта, Вены, о штурме Берлина.

С публицистическими и проблемными статьями в печати и на радио выступали партийные и государственные деятели страны: М. Калинин, А. Жданов, А. Щербаков, В. Карпинский, Д. Мануильский, Е. Ярославский.

На страницах советской печати правдиво запечатлен в публицистике Б. Агапова, Т. Тэсс, М. Шагинян и других беспримерный трудовой подвиг миллионов людей тыла. Проблемам обеспечения фронта и населения страны продовольствием посвящали свои очерки Е. Кононенко, И. Рябов, А. Колосов.

Большой силой эмоционального воздействия обладала радиопублицистика. В памяти радиослушателей периода Великой Отечественной войны остались выступления у микрофона А. Гайдара, Р. Кармена, Л. Кассиля, П. Мануйлова и А. Фрама, К. Паустовского, Е. Петрова, Л. Соболева.

В годы Великой Отечественной войны заметное развитие получила фотопублицистика. Объектив фотоаппарата запечатлел неповторимые события истории и героические поступки тех, кто сражался за Родину. Имена фотопублицистов «Правды», «Известий», «Красной звезды», «Комсомольской правды» А. Устинова, М. Калашникова, Б. Кудоярова, Д. Бальтерманца, М. Бернштейна, В. Темина, П. Трошкина, Г. Хомзера, А. Капустянского, С. Лоскутова, Я. Халипа, И. Шагина и многих других встали в один ряд с именами публицистов пера и кинодокументалистов.

Усилиями опытных мастеров фотоодела, литературы и графики с августа 1941 г. стал выпускаться литературно-художественный журнал «Фронтовая иллюстрация». Почти одновременно стало выходить еще одно иллюстрированное издание – «Фотогазета», с периодичностью шесть раз в месяц. «Фотогазета» выходила до Дня Победы.

Неизменно мощной силой в арсенале публицистики военной поры оставались сатирические жанры, юмористические издания. Сатирические материалы часто появлялись в центральной печати. Так, в «Правде» над ними трудился творческий коллектив, в который входили художники Кукрыниксы (М. Куприянов, П. Крылов, Н. Соколов) и поэт С. Маршак. На некоторых фронтах были созданы сатирические журналы «Фронтовой юмор» и «Сквозняк».

Таким образом, проблематика советской журналистики периода Великой Отечественной войны чрезвычайно многообразна. Но центральными оставались несколько тематических направлений: освещение военного положения страны и боевых действий Советской Армии; всесторонний показ героизма и мужества советских людей на фронте и в тылу у врага; тема единства фронта и тыла; характеристика военных действий Советской Армии на территориях европейских стран, освобождаемых от фашистской оккупации, и Германии.

Публицистика периода Великой Отечественной войны не знала себе равных во всей мировой истории. Писатели, публицисты, поэты, журналисты, драматурги встали со всем советским народом на защиту своего Отечества. Публицистика военной поры, многообразная по форме, индивидуальная по творческому воплощению - средоточие величия, беспредельного мужества и преданности советского человека своей Родине.

2 Публицистика А.Н. Толстого 2.1 Тема Родины и патриотического долга в публицистике А. Толстого

В публицистике военной поры почетное место занимают статьи А. Толстого. Они помогали глубже осознать, за что борется наш народ — преемник лучших национальных и революционных традиций, наследник всех материальных и культурных ценностей, созданных предшествующими поколениями. Они раскрывали богатейшее содержание самого слова «родина», ставшего особенно дорогим в дни грозной опасности (статьи «Что мы защищаем», «Родина», «Стыд хуже смерти» и др.). Война заставила с особой силой почувствовать величайшую ценность того, чем владел народ; оглядывая пройденный путь, народ со всей полнотой ощутил свою ответственность за это достояние. «Война,- писал А. Толстой в сентябре 1941 г.,- как бы резцом гениального скульптора, изваяла перед нами, перед всем миром нового, советского человека. Ему перед смертным боем есть на что оглянуться: на им самим облюбованную в мечтах и построенную, политую трудовым потом громаду государства...»²⁰

Широкая историческая трактовка темы Родины была особенно характерна для публицистики Толстого, который выразил в своих статьях высокое национальное самосознание русского народа. С гордостью рассказывает Толстой о битвах с крестоносцами и шведами, освобождении от татарского ига, войне 1812 г. и других событиях прошлого, которые свидетельствовали о свободолюбии и воинской доблести русского человека. Статьи А. Толстого, охватывая события далеких времен, зачастую приобретают характер эпического повествования. Выступая от лица «разгневанного народа», Толстой широко пользуется поэтическими образами фольклора, обильно привлекает сказочные былинные тексты («Как Иван в сказке, схватился весь русский народ с чудом-юдом двенадцатиглавым на калиновом мосту. «Разъехались они на три прыска лошадиных и ударились так, что земля застонала, и сбил Иван чуду-юду все двенадцать голов и покидал их под мост»)²¹.

Историческую окраску, яркий национальный колорит придают статьям А. Н. Толстого и реминисценции из далекого прошлого, времен древнего Киева и Владимиро-Суздальской Руси, эпохи Грозного и Петра, выдержки из великого русского памятника «Слово о полку Игореве», включение в авторскую речь церковно-славянизмов, архаических оборотов, устаревших грамматических форм («земля оттич и дедич», «пращур», «клязьминский волок», «мытный двор», «вражья сила»). Ораторские приемы речи, подчеркнутые повторением начальных слов, необычное для Толстого использование книжной лексики («Недаром пращур плел волшебную сеть русского языка, недаром его поколения слагали песни. ..недаром московские люди сиживали по вечерам...» и т. п.) придавали патетическое звучание его статьям, призывавшим русский народ к борьбе за великие завоевания национальной культуры, к выполнению «нравственного долга перед Родиной».
Статьи А. Толстого написаны тем языком, который он лучше всего определил в одной из своих самых вдохновенных статей военного времени, в статье «Родина»: «Дивной вязью» наш народ «плел невидимую сеть русского языка: яркого, как радуга вслед весеннему ливню, меткого, как стрелы, задушевного, как песня над колыбелью, певучего и богатого. Он назвал все вещи именами и воспел все, что видел и о чем думал, и воспел свой труд. И дремучий мир, на который он накинул волшебную сеть слова, покорился ему, как обузданный конь, и стал его достоянием и для потомков его стал родиной — землей оттич и дедич»²².

В публицистике А. Толстого, наряду с темой родины, важное место занимают статьи, посвященные разоблачению врага. Толстой раскрывает социальные предпосылки фашизма, рассказывает о зверствах оккупантов, превративших убийства, пытки и насилия в тщательно разработанную систему массового истребления населения завоеванных стран. В ряде статей писатель использовал свои личные наблюдения как член Государственной комиссии по расследованию фашистских злодеяний.

Публицистическая деятельность А. Толстого находила живой отклик среди фронтовиков. Воины Советской Армии писали о его статьях: «Они поднимают боевой дух бойцов и командиров, зажигают гневом и ненавистью наши сердца, помогают нашей закалке для решительных боев»²³.

2.2 Военные рассказы А.Толстого (на примере рассказа «Русский характер»)

Рассказ А.Н. Толстого «Русский характер» одно из лучших произведений о войне в советской и в мировой литературе.

Пролетарская революция в октябре 1917 года, покончив с бесправием и фактическим рабством трудящихся, создала условия для развития всех творческих сил рабочего человека. Впервые в мире люди труда стали сами творить свою судьбу на основе новых, высоких межличностных отношений.

В этих отношениях, проявились лучшие черты всех народов, населявших первое в мире пролетарское государство: способность к бескорыстной дружбе и преданной любви, глубокое взаимное уважение.

Новый – советский – человек явился миру как человек-творец и великий труженик. Он совершал подвиг за подвигом, воздвигая заводы-гиганты и дворцы для трудящихся, доказывая своим примером преимущества освобождённого труда.

Новый – советский – человек проявил чудеса героизма, защищая с оружием в руках свободу своей пролетарской Родины, как во время Гражданской войны, так и в годы Великой Отечественной.

И именно Советская Родина, Советская действительность вырастила и воспитала героя рассказа А.Н. Толстого, именно за Советскую Родину он воюет не щадя себя и именно Советские врачи возвращают ему жизнь, трудясь так же самоотверженно, как он сражался.

Именно в этом главная мысль рассказа.

Русский характер! - для небольшого рассказа название слишком многозначительное. Что поделаешь - мне именно и хочется поговорить с вами о русском характере.

Русский характер! Поди-ка опиши его... Рассказывать ли о героических подвигах? Но их столько, что растеряешься, - который предпочесть. Вот меня и выручил один мой приятель небольшой историей из личной жизни. Как он бил немцев, я рассказывать не стану, хотя он и носит золотую звездочку и половина груди в орденах. Человек он простой, тихий, обыкновенный, - колхозник из приволжского села Саратовской области. Но среди других заметен сильным и соразмерным сложением и красотой. Бывало, заглядишься, когда он вылезает из башни танка, - бог войны! Спрыгивает с брони на землю, стаскивает шлем с влажных кудрей, вытирает ветошью чумазое лицо и непременно улыбнется от душевной приязни.

На войне, вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остается в человеке - ядро. Разумеется - у одного оно покрепче, у другого послабже, но и те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем. Но приятель мой, Егор Дремов, и до войны был строгого поведения, чрезвычайно уважал и любил мать, Марью Поликарповну, и отца своего, Егора Егоровича. "Отец мой - человек степенный, первое - он себя уважает. Ты, говорит, сынок, многое увидишь на свете, и за границей побываешь, но русским званием - гордись..."

У него была невеста из того же села на Волге. Про невест и про жен у нас говорят много, особенно если на фронте затишье, стужа, в землянке коптит огонек, трещит печурка и люди поужинали. Тут наплетут такое - уши развесишь. Начнут, например: "Что такое любовь?" Один скажет: "Любовь возникает на базе уважения..." Другой: "Ничего подобного, любовь - это привычка, человек любит не только жену, но отца с матерью и даже животных..." - "Тьфу, бестолковый! - скажет третий, - любовь - это когда в тебе всё кипит, человек ходит вроде как пьяный..." И так философствуют и час и другой, покуда старшина, вмешавшись, повелительным голосом не определит самую суть... Егор Дремов, должно быть стесняясь этих разговоров, только вскользь помянул мне о невесте, - очень, мол, хорошая девушка, и уж если сказала, что будет ждать, - дождется, хотя бы он вернулся на одной ноге...

Про военные подвиги он тоже не любил разглагольствовать: "О таких делах вспоминать неохота!" Нахмурится и закурит. Про боевые дела его танка мы узнавали со слов экипажа, в особенности удивлял слушателей водитель Чувилев.

- ...Понимаешь, только мы развернулись, гляжу, из-за горушки вылезает... Кричу: "Товарищ лейтенант, тигра!" - "Вперед, кричит, полный газ!..." Я и давай по ельничку маскироваться - вправо, влево... Тигра стволом-то водит, как слепой, ударил - мимо... А товарищ лейтенант как даст ему в бок, - брызги! Как даст еще в башню, - он и хобот задрал... Как даст в третий, - у тигра изо всех щелей повалил дым, - пламя как рванется из него на сто метров вверх... Экипаж и полез через запасной люк... Ванька Лапшин из пулемета повел, - они и лежат, ногами дрыгаются... Нам, понимаешь, путь расчищен. Через пять минут влетаем в деревню. Тут я прямо обезживотел... Фашисты кто куда... А - грязно, понимаешь, - другой выскочит из сапогов и в одних носках - порск. Бегут все к сараю. Товарищ лейтенант дает мне команду: "А ну - двинь по сараю". Пушку мы отвернули, на полном газу я на сарай и наехал... Батюшки! По броне балки загрохотали, доски, кирпичи, фашисты, которые сидели под крышей... А я еще - и проутюжил, - остальные руки вверх - и Гитлер капут...

Так воевал лейтенант Егор Дремов, покуда не случилось с ним несчастье. Во время Курского побоища, когда немцы уже истекали кровью и дрогнули, его танк - на бугре, на пшеничном поле - был подбит снарядом, двое из экипажа тут же убиты, от второго снаряда танк загорелся. Водитель Чувилев, выскочивший через передний люк, опять взобрался на броню и успел вытащить лейтенанта, - он был без сознания, комбинезон на нем горел. Едва Чувилев оттащил лейтенанта, танк взорвался с такой силой, что башню отшвырнуло метров на пятьдесят. Чувилев кидал пригоршнями рыхлую землю на лицо лейтенанта, на голову, на одежду, чтобы сбить огонь. Потом пополз с ним от воронки к воронке на перевязочный пункт... "Я почему его тогда поволок? - рассказывал Чувилев, - слышу, у него сердце стучит..."

Егор Дремов выжил и даже не потерял зрение, хотя лицо его было так обуглено, что местами виднелись кости. Восемь месяцев он пролежал в госпитале, ему делали одну за другой пластические операции, восстановили и нос, и губы, и веки, и уши. Через восемь месяцев, когда были сняты повязки, он взглянул на свое и теперь не на свое лицо. Медсестра, подавшая ему маленькое зеркальце, отвернулась и заплакала. Он тотчас ей вернул зеркальце.

- Бывает хуже, - сказал он, - с этим жить можно.

Но больше он не просил зеркальце у медсестры, только часто ощупывал свое лицо, будто привыкал к нему. Комиссия нашла его годным к нестроевой службе. Тогда он пошел к генералу и сказал: "Прошу вашего разрешения вернуться в полк". - "Но вы же инвалид", - сказал генерал. "Никак нет, я урод, но это делу не помешает, боеспособность восстановлю полностью". ![(То, что генерал во время разговора старался не глядеть на него, Егор Дремов отметил и только усмехнулся лиловыми, прямыми, как щель, губами.) Он получил двадцатидневный отпуск для полного восстановления здоровья и поехал домой к отцу с матерью. Это было как раз в марте этого года.

На станции он думал взять подводу, но пришлось идти пешком восемнадцать верст. Кругом еще лежали снега, было сыро, пустынно, студеный ветер отдувал полы его шинели, одинокой тоской насвистывал в ушах. В село он пришел, когда уже были сумерки. Вот и колодезь, высокий журавель покачивался и скрипел. Отсюда шестая изба - родительская. Он вдруг остановился, засунув руки в карманы. Покачал головой. Свернул наискосок к дому. Увязнув по колено в снегу, нагнувшись к окошечку, увидел мать, - при тусклом свете привернутой лампы, над столом, она собирала ужинать. Все в том же темном платке, тихая, неторопливая, добрая. Постарела, торчали худые плечи... "Ох, знать бы, - каждый бы день ей надо было писать о себе хоть два словечка..." Собрала на стол нехитрое, - чашку с молоком, кусок хлеба, две ложки, солонку и задумалась, стоя перед столом, сложив худые руки под грудью... Егор Дремов, глядя в окошечко на мать, понял, что невозможно ее испугать, нельзя, чтобы у нее отчаянно задрожало старенькое лицо.

Ну, ладно! Он отворил калитку, вошел во дворик и на крыльце постучался. Мать откликнулась за дверью: "Кто там?" Он ответил: "Лейтенант, Герой Советского Союза Громов".

У него так заколотилось сердце - привалился плечом к притолоке. Нет, мать не узнала его голоса. Он и сам, будто в первый раз, услышал свой голос, изменившийся после всех операций, - хриплый, глухой, неясный.

- Батюшка, а чего тебе надо-то? - спросила она. - Марье Поликарповне привез поклон от сына, старшего лейтенанта Дремова.

Тогда она отворила дверь и кинулась к нему, схватила за руки:

- Жив, Егор-то мой! Здоров? Батюшка, да ты зайди в избу.

Егор Дремов сел на лавку у стола на то самое место, где сидел, когда еще у него ноги не доставали до полу и мать, бывало, погладив его по кудрявой головке, говаривала: "Кушай, касатик". Он стал рассказывать про ее сына, про самого себя, - подробно, как он ест, пьет, не терпит нужды ни в чем, всегда здоров, весел, и - кратко о сражениях, где он частвовал со своим танком.

- Ты скажи - страшно на войне-то? - перебивала она, глядя ему в лицо темными, его не видящими глазами.

- Да, конечно, страшно, мамаша, однако - привычка.

Пришел отец, Егор Егорович, тоже сдавший за эти годы, - бороденку у него как мукой осыпало. Поглядывая на гостя, потопал на пороге разбитыми валенками, не спеша размотал шарф, снял полушубок, подошел к столу, поздоровался за руку, - ах, знакомая была, широкая, справедливая родительская рука! Ничего не спрашивая, потому что и без того было понятно - зачем здесь гость в орденах, сел и тоже начал слушать, полуприкрыв глаза.

Чем дольше лейтенант Дремов сидел неузнаваемый и рассказывал о себе и не о себе, тем невозможнее было ему открыться, - встать, сказать: да признайте же вы меня, урода, мать, отец!.. Ему было и хорошо за родительским столом и обидно.

- Ну что ж, давайте ужинать, мать, собери чего-нибудь для гостя. - Егор Егорович открыл дверцу старенького шкапчика, где в уголку налево лежали рыболовные крючки в спичечной коробке, - они там и лежали, - и стоял чайник с отбитым носиком, - он там и стоял, где пахло хлебными крошками и луковой шелухой. Егор Егорович достал склянку с вином, - всего на два стаканчика, вздохнул, что больше не достать. Сели ужинать, как в прежние годы. И только за ужином старший лейтенант Дремов заметил, что мать особенно пристально следит за его рукой с ложкой. Он усмехнулся, мать подняла глаза, лицо ее болезненно задрожало.

Поговорили о том и о сем, какова будет весна, и справится ли народ с севом, и о том, что этим летом надо ждать конца войны.

- Почему вы думаете, Егор Егорович, что этим летом надо ждать конца войны?

- Народ осерчал, - ответил Егор Егорович, - через смерть перешли, теперь его не остановишь, немцу - капут.

Марья Поликарповна спросила: - Вы не рассказали, когда ему дадут отпуск, - к нам съездить на побывку. Три года его не видала, чай, взрослый стал, с усами ходит... Эдак - каждый день - около смерти, чай, и голос у него стал грубый?

- Да вот приедет - может, и не узнаете, - сказал лейтенант.

Спать ему отвели на печке, где он помнил каждый кирпич, каждую щель в бревенчатой стене, каждый сучок в потолке. Пахло овчиной, хлебом - тем родным уютом, что не забывается и в смертный час. Мартовский ветер посвистывал над крышей. За перегородкой похрапывал отец. Мать ворочалась, вздыхала, не спала. Лейтенант лежал ничком, лицо в ладони: "Неужто так и не признала, - думал, - неужто не признала? Мама, мама..."

Наутро он проснулся от потрескивания дров, мать осторожно возилась у печи; на протянутой веревке висели его выстиранные портянки, у двери стояли вымытые сапоги.

- Ты блинки пшенные ешь? - спросила она.

Он не сразу ответил, слез с печи, надел гимнастерку, затянул пояс и - босой - сел на лавку.

- Скажите, у вас в селе проживает Катя Малышева, Андрея Степановича Малышева дочь?

- Она в прошлом году курсы окончила, у нас учительницей. А тебе ее повидать надо?

- Сынок ваш просил непременно ей передать поклон.

Мать послала за ней соседскую девочку. Лейтенант не успел и обуться, как прибежала Катя Малышева. Широкие серые глаза ее блестели, брови изумленно взлетали, на щеках - радостный румянец. Когда откинула с головы на широкие плечи вязаный платок, лейтенант даже застонал про себя: поцеловать бы эти теплые светлые волосы!.. Только такой представлялась ему подруга, - свежа, нежна, весела, добра, красива так, что вот вошла, и вся изба стала золотая...

- Вы привезли поклон от Егора? (Он стоял спиной к свету и только нагнул голову, потому что говорить не мог.) А уж я его жду и день и ночь, так ему и скажите...

Она подошла близко к нему. Взглянула, и будто ее слегка ударили в грудь, откинулась, испугалась. Тогда он твердо решил уйти, - сегодня же. Мать напекла пшенных блинов с топленым молоком. Он опять рассказывал о лейтенанте Дремове, на этот раз о его воинских подвигах, - рассказывал жестоко и не поднимал глаз на Катю, чтобы не видеть на ее милом лице отражения своего уродства. Егор Егорович захлопотал было, чтобы достать колхозную лошадь, - но он ушел на станцию пешком, как пришел. Он был очень угнетен всем происшедшим, даже, останавливаясь, ударял ладонями себе в лицо, повторял сиплым голосом: "Как же быть-то теперь?"

Он вернулся в свой полк, стоявший в глубоком тылу на пополнении. Боевые товарищи встретили его такой искренней радостью, что у него отвалилось от души то, что не давало ни спать, ни есть, ни дышать. Решил так, - пускай мать подольше не знает о его несчастье. Что же касается Кати, - эту занозу он из сердца вырвет.

Недели через две пришло от матери письмо: "Здравствуй, сынок мой ненаглядный. Боюсь тебе и писать, не знаю, что и думать. Был у нас один человек от тебя, - человек очень хороший, только лицом дурной. Хотел пожить, да сразу собрался и уехал. С тех пор, сынок, не сплю ночи, - кажется мне, что приезжал ты. Егор Егорович бранит меня за это, - совсем, говорит, ты, старуха, свихнулась с ума: был бы он наш сын - разве бы он не открылся... Чего ему скрываться, если это был бы он, - таким лицом, как у этого, кто к нам приезжал, гордиться нужно. Уговорит меня Егор Егорович, а материнское сердце - все свое: он это, он был у нас!.. Человек этот спал на печи, я шинель его вынесла на двор - почистить, да припаду к ней, да заплачу, - он это, его это!.. Егорушка, напиши мне, Христа ради, надоумь ты меня, - что было? Или уж вправду - с ума я свихнулась..."

Егор Дремов показал это письмо мне, Ивану Судареву, и, рассказывая свою историю, вытер глаза рукавом. Я ему: "Вот, говорю, характеры столкнулись! Дурень ты, дурень, пиши скорее матери, проси у нее прощенья, не своди ее с ума... Очень ей нужен твой образ! Таким-то она тебя еще больше станет любить".

Он в тот же день написал письмо: "Дорогие мои родители, Марья Поликарповна и Егор Егорович, простите меня за невежество, действительно у вас был я, сын ваш..." И так далее, и так далее - на четырех страницах мелким почерком, - он бы и на двадцати страницах написал - было бы можно.

Спустя некоторое время стоим мы с ним на полигоне, - прибегает солдат и - Егору Дремову: "Товарищ капитан, вас спрашивают..." Выражение у солдата такое, хотя он стоит по всей форме, будто человек собирается выпить. Мы пошли в поселок, подходим к избе, где мы с Дремовым жили. Вижу - он не в себе, - все покашливает... Думаю: "Танкист, танкист, а - нервы". Входим в избу, он - впереди меня, и я слышу:

"Мама, здравствуй, это я!.." И вижу - маленькая старушка припала к нему на грудь. Оглядываюсь, тут, оказывается, и другая женщина, Даю честное слово, есть где-нибудь еще красавицы, не одна же она такая, но лично я – не видал.

Он оторвал от себя мать, подходит к этой девушке, - а я уже поминал, что всем богатырским сложением это был бог войны. "Катя! - говорит он. - Катя, зачем вы приехали? Вы того обещали ждать, а не этого..."

Красивая Катя ему отвечает, - а я хотя ушел в сени, но слышу: "Егор, я с вами собралась жить навек. Я вас буду любить верно, очень буду любить... Не отсылайте меня..."

Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нем великая сила - человеческая красота²⁴.

Заключение

С первых дней войны жанры публицистики, призванные описывать жизнь людей на фронте и в тылу, мир их духовных переживаний и чувств, их отношение к различным фактам войны, заняли прочное место на страницах периодической печати, передачах радио. Публицистика стала основной формой творчества крупнейших мастеров художественного слова. Индивидуальное восприятие окружающей действительности, непосредственные впечатления сочетались в их творчестве с реальной жизнью, с глубиной переживаемых человеком событий.

Алексей Толстой, Николай Тихонов, Илья Эренбург, Михаил Шолохов, Константин Симонов, Борис Горбатов, Леонид Соболев, Всеволод Вишневский, Леонид Леонов, Мариэтта Шагинян, Алексей Сурков, Владимир Величко и другие писатели-публицисты создали произведения, несущие огромный заряд патриотизма, веры в нашу победу. Их творчество способствовало воспитанию масс в духе любви и преданности своей Отчизне.

Голос советской публицистики эпохи Великой Отечественной войны достигал особой силы, когда главной темой ее произведений становилась тема Родины. В тяжелых условиях войны, когда решалась судьба страны, не могли оставить равнодушной читательскую аудиторию произведения, звавшие к ее защите, к преодолению всех препятствий и лишений в борьбе с врагом. Так воспринимались миллионами читателей статьи «Родина» А. Толстого, «Сила России» Н. Тихонова, «Размышления у Киева» Л. Леонова, «Украина в огне» А. Довженко, «Душа России» И. Эренбурга, «Уроки истории» Вс. Вишневского и многие другие, в которых с огромной эмоциональной силой раскрывались истинный характер патриотизма, героические традиции прошлого нашей страны.

Тема Родины, патриотического долга перед ней заняла главное место в публицистическом творчестве А. Толстого с первых дней войны. 27 июня 1941 г. в «Правде» появилась его первая военная статья «Что мы защищаем». В ней автор противопоставил захватническим устремлениям фашистской Германии твердую уверенность советского народа в правоте своего дела, ибо он защищал свою Отчизну от врага. В грозный для страны час слова публициста звучали как призывный набат. 18 октября 1941 г. «Правда» опубликовала его статью «Москве угрожает враг». Начав ее словами «Ни шагу дальше!», писатель-публицист обратился к самым сокровенным патриотическим чувствам каждого советского человека. Исключительного публицистического накала тема Отчизны достигла в статье А. Толстого «Родина», впервые опубликованной 7 ноября 1941 г. в газете «Красная звезда» и перепечатанной затем многими изданиями. Пророческие слова писателя, содержащиеся в этой статье: «Мы сдюжим!», – стали клятвой советских воинов в трудные дни обороны Москвы.

В творчестве А. Толстого – и художественном и публицистическом – тесно переплетаются две темы – Родины и внутреннего богатства национального характера русского человека. С наибольшей полнотой это единство воплотилось в «Рассказах Ивана Сударева», первый цикл которых появился в «Красной звезде» в апреле 1942 г., а последний – «Русский характер» – на страницах этой же газеты 7 мая 1944 г.

За годы войны А. Толстой написал около 100 статей, текстов для выступлений на митингах и собраниях. Многие из них звучали по радио, публиковались в газетах.

Список использованных источников

1. Великая Отечественная Война в лирике и прозе. В 2т.: Т.1.- М.: Дрофа: Вече, 2007 – 512 с.

2. Великая Отечественная Война 1941-1945 Энциклопедия Гл.редактор М.М.Козлов – М.: Советская энциклопедия, 2005 – 300 с.

3. Великая Отечественная Война: Стихотворения и поэмы В 2т. – М.: Художественная литература, 2007 – 354 с.

4. Великая Отечественная война (1941-1945) Словарь-справочник.(Под ред. М.М. Кирьяна).- М.: Политиздат, 2008 – 250 с.

5. Воспоминания об Илье Эренбурге. Сборник (сост. Г. Бялая, Л. Лазарев). - М.: Сов. Писатель, 2005.

6. Глейзер М. Радио и телевидение в СССР. Даты и факты (1917—1986). М., 1989. С. 54-55.

7. Гроссман В. Направление главного удара // От Советского Информбюро. 1941-1945. Публицистика и очерки военных лет: В 2 т. М., 1984. Т. 1. 1941 - 1942. С. 268-281.

8. Долгов В.В. Культурология / В.В. Долгов – М., 2009 -с.55

9. Драйзер Т. Собрание сочинений, т. III / Т. Драйзер - с. 369

10. «Идет война народная…» Стихи о Великой Отечественной Войне / Предисл. Сост. И справки об авторах Н.И.Горбачёва.- М.: «Детская литература», 2007 – 329с.

11. История русской советской литературы. Под редакцией проф. П.С. Выходцева. М.: Издательство Высшая школа, – 2007 – 216 с.

12. Красильщик С. От Советского Информбюро... 1941-1945. Публицистика и очерки военных лет. / С. Красильщик - Тома 1-2. - М.: «АПН», 2002

13. Мишурис А. Советская публицистика в годы Великой Отечественной войны. М., 1980.

14. Наше Отечество. Опыт политической истории. Т. 2. М., 1991. С. 393

15. Неустроев В. П. Мартин Андерсен Нексе.- М., Изд-во АН СССР, 2007 - с. 168-169

16. О создании и задачах Советского Информационного бюро. Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР. 24 июня 1941 г. // КПСС о средствах массовой ин­формации и пропаганды. М., 1987. С. 21.

17. О работе военных корреспондентов на фронте. / Из "Положения", утвержденного Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и Главным политическим управлением Красной Армии. 1942 // О партийной и советской печати, радиовещании и телевидении. Сборник документов и материалов. М., 1972. С. 214-216.

18. Основы радиожурналистики / Под ред. Э. Багирова и В. Ружникова // М., 1984. С. 24

19. Попов Н., Горохов Н. Советская военная печать в годы Великой Отечественной войны. 1941 - 1945. М., 1981. С. 15.

20. Писатели в Отечественной войне. «Письма читателей» - с. 36, 48, 106-107

21. Статья Петра Лидова «Таня» // Газета «Правда» 27 января 1942 г.

22. Твардовский А. Как был написан «Василий Теркин (ответ читателям)» - М.,1966-С.3

23. Толстой А. Родина // Правда. 1941. 7 нояб.; Публицистика периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет. М., 1985. С. 19-25.

24. Толстой А.Н. Полное сочинений / А.Н. Толстой - М., 1950, т. 14 –с.120

25. Фадеев А. Бессмертие // Правда. 1943. 15 сент.; Публицистика периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет. С. 196-203

26. Час мужества: Поэзия периода Великой Отечественной Войны – М. «Просвещение», 2007

1 Основы радиожурналистики / Под ред. Э. Багирова и В. Ружникова // М., 1984. С. 24.

2 О создании и задачах Советского Информационного бюро. Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР. 24 июня 1941 г. // КПСС о средствах массовой ин­формации и пропаганды. М., 1987. С. 21.

3 Гуревич П., Ружников В. Указ. соч. С. 178.

4 Попов Н., Горохов Н. Советская военная печать в годы Великой Отечес­твенной войны. 1941 — 1945. М., 1981. С. 15.

5 Попов Н. Горохов Н. Указ. соч. С. 28.

6 Попов Н. Горохов Н. Указ. соч. С. 28.

7 Ортенберг Д. Это останется навсегда... М., 1984.

8 Ортенберг Д. Это останется навсегда... М., 1984

9 Бурков Б. "Комсомолка" в шинели. М., 1975.

10 Летописцы победы. М., 1984.

11 Фотолетопись Второй Мировой Войны. http://www.vor.ru/55/Photo_Exhibition/Pic_1251.html

12 Толстой А. Родина // Правда. 1941. 7 нояб.; Публицистика периода Вели­кой Отечественной войны и первых послевоенных лет. М., 1985. С. 19—25.

13 Эренбург И. О ненависти // Красная звезда. 1942. 5 мая; Симонов К., Эренбург И. В одной газете. М., 1984. С. 85—90.

14 Симонов К. Дни и ночи // Красная звезда. 1942. 24 сент.; Симонов К., Эрен­бург И. В одной газете. С. 141-149.

15 Гроссман В. Направление главного удара // От Советского Информбюро. 1941—1945. Публицистика и очерки военных лет: В 2 т. М., 1984. Т. 1. 1941 — 1942. С. 268-281.

16 Мишурис А. Советская публицистика в годы Великой Отечественной вой­ны. М., 1980.

17 Шолохов М. Наука ненависти // Правда. 1942. 22 июня.

18 Фадеев А. Бессмертие // Правда. 1943. 15 сент.; Публицистика периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет. С. 196—203.

19 Горбатов Б. Письмо товарищу: О жизни и смерти // Правда. 1941. 17 нояб.; Он же. Непокоренные. М., 1984. С. 122—128.

20 А. Н. Толстой. Полн. собр. соч., т. 14, стр. 133.

21 А. Н. Толстой. Полн. собр. соч., т. 14, стр. 164.

22 А. Н. Толстой. Полн. собр. соч., т. 14, стр. 164

23 Писатели в Отечественной войне 1941—1945 гг. Письма читателей М., 1946, стр. 17.

24 А.Н. Толстой Из "Рассказов Ивана Сударева". Русский характер. http://propaganda-journal.net/1287.html