Земляк с легендарного крейсера "Варяг"

Муниципальное бюджетное образовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа с. Вертуновка

Бековского района Пензенской области

Исследовательская работа

«Земляк с легендарного крейсера «Варяг»»

Работу выполнили:

Оводкова Дарья,

Моренко Сергей учащаяся 11 класса

Руководители:

Кравченко Зоя Федоровна,

учитель географии,

Чулкова Виктория Анатольевна,

учитель иностранного языка;

.

2014

Содержание:

Основная часть

Глава 1. История крейсера «Варяг».

1.1.Анализ международной обстановки и военно-политическое положение России на рубеже 19-20 веков.

1.2.История создания и имянаречения бронепалубного крейсера «Варяг».

1.3.Начало русско- японской войны 1904-1905 годов.

1.4.Ультиматум японского контр-адмирала С.Уриу российскому командованию.

Глава 2. Героический бой «Варяга» и «Корейца».

2.1.Решение идти на прорыв, сражаться и не посрамить честь Андреевского флага.

2.2. Бой с превосходящими силами противника

2.3. Потери русских моряков.

2.4. Повреждения корабля неисправимы.

2.5. Действия "Корейца".

2.6. Эвакуация команды «Варяга» союзническими кораблями.

2.7.Взрыв «Корейца», затопление «Варяга».

Глава 3. Чествование тех, кто «умеет умирать».

3.1.Встреча и награждение героев на родине.

3.2. Памятники «варяговцам»

Глава 4. «Варяговец» Пётр Спиридонович Сшивнов - славный сын земли Пензенской.

4.1.Детство и юность, призыв на воинскую службу.

4.2.Родственные связи П. С Сшивнова в Вертуновке.

Заключение.

История «Варяга»продолжается.

1.1. Памятник « Варягу» в Шотландии.

1.2. Возвращение овеянного славой Андреевского флага «Варяга» на Родину.

Послесловие:

Основная часть.

Глава 1. История крейсера «Варяг».

1.1.Анализ международной обстановки и военно-политическое положение России на рубеже 19-20 веков.

Героический бой «Варяга» и исключительный драматизм предшествующих ему ^ событий не перестают волновать и сегодня.

109 лет отделяют нас от тех дней. Великие перемены произошли за это время в судьбе нашей Родины, величайшие в истории человечества сражения отгремели на её полях, но в буре огненных лет подвиг «Варяга» не забылся.

Он живет в душе народа, в его песнях. Слава «Варяга» и «Корейца» перешагнула границы России. Их подвиг взволновал весь мир, и эти чувства прекрасно передал немецкий поэг Рудольф Грейнц в стихотворении, которое уже в марте 1904 г. в замечательном переводе Е.М.Студенской стало известно всей России и дало жизнь ныне народной песне «Наверх, вы, товарищи, все по местам...»

Начав изучать историю «Варяга», мы поняли, что оценить истинную величину героизма моряков можно, только зная исключительный драматизм предшествующих бою у Чемульпо событий.

Поэтому часть своей работы мы посвящаем анализу международной обстановки в 1900- 1903 годах.

В последнее десятилетие прошлого века перед Россией встала задача резкого усиления своих морских сил на Дальнем Востоке. Виной тому была империалистическая Япония. Отказавшись от традиционной политики изоляции и вступив на путь империалистического развития, японские милитаристы вооружились новейшей европейской техникой и взяли открытый курс на создание собственной колониальной империи в Восточной Азии. Победа над Китаем в войне 1894—1895 гг. создала прямую угрозу русским интересам на материке, и для противодействия японской экспансии в китайском порту Чифу сосредоточиваются соединенные Средиземноморская (контр-адмирал С. О.Макаров) и Тихоокеанская (контр-­адмирал Е. И. Алексеев) эскадры под общим командованием вице-адмирала С. II. Тыртова. Под давлением России, Франции и Германии Япония была вынуждена отказаться от всех захватов территорий, в том числе и от взятого штурмом Порт-Артура. Вскоре этот незамерзающий порт по договору с Китаем перешел к России и стал главной базой русского флота на Тихом океане. Увидев в России главное препятствие в осуществлении своих завоеваний на материке, Япония, получив громадную контрибуцию с Китая и займы в Англии и США, развернула энергичную подготовку к войне.

От флота, состоявшего лишь из крейсеров, Япония решительно переходит к созданию первоклассных броненосных кораблей по английскому образцу. За счет уменьшения мощности машин и запасов топлива они имели более мощную артиллерию и увеличенные площадь и толщину бронирования.

В отличие от островной Японии, планомерно и целенаправленно создававшей мощный броненосный флот для обеспечения господства на ограниченном прибрежными морями Дальневосточном театре, положение России было значительно сложнее. Обширность территории, разобщенность морских театров и различие политических целей на каждом из них издавна вынуждали иметь на Балтике, в Черном море и в Тихом океане самостоятельные морские силы, которые в случае необходимости трудно было собрать в кулак.

В этих условиях на Особом совещании в конце 1897 г. было решено ограничиться в Балтийском море оборонительным флотом и, не сокращая пополнения Черноморского флота но программе 1895 г., сосредоточить основные силы флота на главном теперь Тихоокеанском театре. В начале 1898 г. для усиления Тихоокеанской эскадры было

выделено 90 млн. руб. и была принята дополнительная судостроительная программа «для нужд Дальнего Востока».

Объединенная с программой 1895 г. единым сроком исполнения (1905 г.), она должна была обеспечить существенное превосходство русского Тихоокеанского флота над японским. Но, как часто бывает, последующие корректировки и ряд допущенных ошибок свели на нет почти все ее достоинства.

В частности, в Морском министерстве считали, что Япония не справится с выполнением своих программ к 1902 году и не решится на развязывание войны, а потому строительство российских броненосных крейсеров для ведения войны в прибрежных водах Охотского и Японского морей планировалось только после 1903 года. Кроме того, произошёл сбой в финансировании военной программы 1897 года.

Просчеты русского правительства в оценке готовности японского флота имели роковые последствия. Развязанная Японией война застала на Дальнем Востоке четыре из строившихся 10 броненосцев и лишь 10 бронепалубных крейсеров вместо 24, как это было запланировано на Особом совещании 1897 г. Эти корабли наряду с тремя построенными ранее броненосцами типа «Петропавловск» и приняли на себя первый удар превосходящих сил японского флота, состоявшего в основном из броненосцев.

1.2.История создания и имянаречения бронепалубного крейсера «Варяг».

Одним из крейсеров, готовившихся к войне с Японией, был бронепалубный крейсер «Варяг». «Варяг» был заложен по заказу русского правительства 10 мая 1899 года в Филадельфии, 11 января 1900 года приказом по Морскому ведомству крейсер был зачислен в списки военно-морского флота под названием «Варяг». Это имя корабль унаследовал от корвета эпохи «американской экспедиции».Он имел следующие данные:

водоизмещение -6000т,

длина - 121,92м,

ширина - 15,85м,

осадка - 5,94м, срок сдачи - 20 месяцев,

стоимость - 2. 138 млн.долларов( 4 233240 руб.)

По спецификации экипаж должен был состоять из 21 офицера, 9 кондукторов, 550 матросов.

Запасы провизии - на 60 дней. Воды - на 10 дней.

10 марта 1901 года «Варяг» навсегда покинул Филадельфию под командованием капитана В.И.Бэра. 3 мая 1901 года, пройдя 5 тысяч миль, крейсер стал на якорь на Большом Кронштадтском рейде, а 25 февраля 1902 года он прибыл в распоряжение начальника Порт-Артурской эскадры, 15 марта был зачислен в вооружённый резерв и на шесть недель погрузился в ремонт. С 1902 по 1903 год жизнь крейсера протекала в постоянных тренировках и ремонтах, сказывались многие пропущенные при приемке недочеты. Первого марта 1903 г. В.И.Бэр передал командование крейсером капитану 1-го ранга В.Ф.Рудневу.

Всеволоду Федоровичу Рудневу было 47 лет, из которых тридцать были отданы русскому военному флоту. Последние 10 лет он служил на Балтике старшим офицером на броненосцах «Гангут», затем «Император Николай 1», а с 1895 г. командовал броненосцем «Адмирал Грейг», канонерской лодкой «Гремящий», броненосцем береговой обороны «Чародейка». В 1900 г. он был .назначен старшим помощником командира Порт- Артурского порта.

1.3.Начало русско- японской войны 1904-1905 годов.

Между тем ситуация на Дальнем Востоке осложнялась. Военные приготовления Японии были очевидны. В сложившейся обстановке особую важность приобретала информация, которую «Варяг» мог получить в Чемульпо , этом средоточии японских интриг в Корее,

27 декабря 1903 г командование крейсера по радио получило приказ начальника эскадры - экстренно заканчивать все приемки, приготовиться к походу и на следующий день по распоряжению наместника выйти в Чемульпо. «Варяг» назначался старшим стационером и поступал в распоряжение посланника Павлова. В ведение В.Ф.Руднева поступала и охрана миссии - забайкальские казаки, десантный отряд с броненосца «Севастополь». Инструкцией предписывалось поддерживать хорошие отношения с иностранцами, не мешать высадке японских войск, если таковая происходила до объявления войны, и ни в коем случае не уходить из Чемульпо без приказания. Приняв на борт двух сотрудников русской миссии, «Варяг» 28 декабря в 12ч 50 мин снялся с якоря и взял курс на нейтральный корейский порт Чемульпо.

Днем 29 декабря «Варяг» уже шел по фарватеру среди знакомых островов архипелага. В 13 ч 46 мин поравнялись с островом Иодольми — последним перед входом на рейд в Чемульпо.

На рейде находились крейсер «Боярин», канонерка «Гиляк», английские крейсера «Кресси» и «Тэлбот», итальянский крейсер «Эльба», японский «Чиода» и американский стационер «Виксбург». На борт «Варяга», поднявшего брейд-вымпел старшего на рейде, прибыли командиры «Боярина» и «Гиляка», доложившие, что пока все спокойно. Первым же поездом В. Ф. Руднев отправился в Сеул к посланнику Павлову, но и тот не видел еще оснований для беспокойства. Решено было даже уменьшить охрану миссии, оставив лишь отряд моряков (56 человек). Остальных солдат и казаков В. Ф. Руднев 30 декабря отправил в Порт-Артур на «Боярине». Тем же вечером на «Варяг» была доставлена шифровка посланника, извещавшего, что, по сведениям корейского императора, десять японских военных кораблей направляются в Чемульпо. С этим сообщением и другими депешами посланника 1 января 1904 г. ушел в Порт-Артур «Гиляк». Заходили на рейд и уходили рейсовые пароходы Русско-китайского общества «Шилка» и общества Китайско-восточной железной дороги «Сунгари», пришел французский стационер «Паскаль», германский крейсер «Ганза» и французский «Амираль де Гейдон». Корабли посещали посланники и консулы, и пока лишь выстрелы приветственных салютов нарушали обманчиво безмятежную жизнь на рейде. Японские корабли не появлялись, и когда 5 января из Порт-Артура пришел «Кореец», Руднев, выждав еще три дня, послал его для обследования наиболее удобной для высадки десанта бухты А-Сан, расположенной в 20 км от Сеула, и линии фрузанской железной дороги. Однако ни кораблей в бухте, ни войск или следов их высадки на берегу не обнаружили. 8 января, успокаивая всеобщую настороженность, командир «Чиоды» пригласил на обед командиров всех кораблей в Чемульпо. В подтверждение миролюбия Японии он перевел гостям последние сообщения из японских газет, где говорилось о переговорах с Россией.

Сведения становились все тревожней. В Чемульпо, Сеуле, на узловой железнодорожной станции строились японские продовольственные склады, бараки, почтовые конторы, открыто выгружались на берег или закупались на месте запасы продовольствия, угля, взрывчатки; в гражданской одежде прибывали солдаты и офицеры, в порту японцами была подготовлена целая флотилия шаланд, буксиров и паровых катеров. Все это, делал вывод Руднев, не оставляло сомнений о готовящейся широкомасштабной десантной операции. Донесение об этом он немедленно отправил в Порт-Артур. Это было последнее донесение, полученное из Чемульпо.

Между тем наступала трагическая развязка. Придя к убеждению, что дальнейшее промедление грозит срывом всех планов, Япония 22 января решила отозвать посланника из Петербурга и прекратить переговоры с Россией. 23 января указ о начале военных действий был получен командующим соединенным флотом в Сасебо и утром 24 января японский флот, а также транспорты с войсками вышли в море. Лишь после этого нота была вручена русскому министру иностранных дел.

1. января на рейд Чемульпо вторглась японская эскадра в составе шести крейсеров, четырех миноносцев и трех транспортов. «Кореец» был атакован при попытке выйти из бухты и лишь благодаря умелым действиям экипажа избежал торпедирования и отошел под прикрытие «Варяга».

Японский адмирал Уриу был доволен. Все шло по плану - русские не помешали высадке войск, англичане свято блюли нейтралитет, и наутро, с уходом последнего транспорта, Уриу мог приступить ко второй части своей задачи - уничтожению русских кораблей.

1.4.Ультиматум японского контр-адмирала С.Уриу российскому командованию.

1. января 1904 г. в 7ч 30 мин командиры английского, французского, итальянского и американского стационеров получили уведомление адмирала Уриу о предстоящем его нападении на русские корабли, в связи с чем иностранным кораблям во избежание повреждений предлагалось до 16 ч «удалиться от места «сражения» на безопасное расстояние. Получив уведомление, командиры французского и итальянского крейсеров предложили коммодору Бейли заявить протест ввиду явного нарушения японцами нейтралитета на рейде. Узнав от французского командира о содержании уведомления, Руднев прибыл для совещания на «Тэлбот». Здесь он получил доставленный из русского консульства ультиматум Уриу, датированный 26 января. В нем говорилось:

«Сэр, ввиду существующих в настоящее время враждебных действий между правительствами Японии и России, я почтительно прошу Вас покинуть порт Чемульпо с силами, состоящими под Вашей командой, до полудня 27 января 1904 г.. В противном случае я буду обязан открыть против Вас огонь в порту. Имею честь быть, сэр, Вашим покорным слугой. С.Уриу, контр-адмирал, командующий эскадрой императорского японского флота».

Глава 2. Героический бой «Варяга» и «Корейца».

2.1.Решение идти на прорыв, сражаться и не посрамить честь Андреевского флага.

Вернувшись с «Тэлбота», командир В. Ф, Руднев перед собравшимися в кают- компании офицерами объявил, что крейсеру предстоит вступить в бой с целой японской эскадрой. Общим решением совещания было сражаться и не посрамить чести Андреевского флага, а в случае утраты крейсером боеспособности — взорвать его. Еще раз проверили распределение обязанностей среди офицеров, так и не составивших полного комплекта, на верхней пагубе завершили разноску шлангов, проверили напор в пожарной магистрали, опустили стойки и задраили броневыми крышками машинные люки. Пары во всех котлах были подняты еще в 9 ч 30 мин. Врачи заканчивали развертывание перевязочных пунктов по кораблю, лейтенант Р. И. Берлинг готовил к взрыву проводники и запасные зарядные отделения торпед в носу и корме. (Взрыв по приказу командира должен был произвести ревизор мичман Н. И. Черниловский-Сокол.) На «Корейце», носившем еще громоздкий парусный рангоут, готовясь к бою, спустили и выбросили за борт демаскирующие корабль высокие стеньги, а с ними два гафеля, гик и другие в изобилии имевшиеся на старом корабле пожароопасные деревянные поделки: трапы, входные рубки, светлые люки и вообще все, что могло гореть.

Для усиления защиты машинный люк закрыли боевыми решетками из колосников, сетками из 25-мм стального троса. Задраили и проверили все водонепроницаемые двери, горловины и люки, изготовили пластырь для заделки пробоин, опробовали все противопожарные средства. Не рассчитывая на счастливый исход боя, командир «Корейца» Г. П. Беляев в присутствии комиссии из офицеров сжег все шифры, секретные приказы и карты. Вахтенный журнал решили хранить до последнего момента. Обе крюйт-камеры подготовили к взрыву, развернули перевязочные пункты (из-за недостатка места использовати для этого лазарет и каюту командира).

В 10 ч 45 мин, раньше чем обычно, на крейсере просвистали на обед, после которого к выстроенной на палубе команде обратился В. Ф. Руднев. Сообщив о японском ультиматуме, командир сказал: «Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была. Никаких вопросов о сдаче не может быть — мы не сдадим крейсера и самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови. Исполняйте каждый свои обязанности точно, спокойно, не торопясь, особенно комендоры, помня, что каждый выстрел должен нанести вред неприятелю. В случае пожара тушить его без огласки, давая мне знать».

Дружное громогласное «Ура!» было ответом на речь командира. То же самое происходило и на «Корейце». На обоих кораблях больные из лазарета добровольно становились в строй, и никто из вольнонаемных — на «Варяге» музыканты Эрнест Цейх, Владимир Антонов, буфетчик Федор Плахотин ; на «Корейце» кок Аким Криштофенко — не пожелали расстаться со своими товарищами, хотя им предложили съехать на берег и укрыться в консульстве. «С благоговением вспоминаю,— писал позднее врач М. JI. Банщиков,-незабвенную картину общего громадного подъема духа. Казалось, нет преграды этим преобразившимся людям».

В 11 ч 10 мин прозвучал сигнал: «Все наверх, с якоря сниматься». Семафором дали команду «Корейцу». Через десять минут под звуки гимна «Варяг» снялся с якоря и дал ход. «Кореец» следовал в кильватере. Команды французского, английского и итальянского стационеров, построенные во фронт и стоявшие повахтенно на своих кораблях, отдавали дань мужеству русских моряков.

«Мы салютовали этим героям, шедшим так гордо на верную смерть»,— писал потом в донесении своему адмиралу командир «Паскаля». В ответ на «Варяге» играли национальные гимны тех стран, представителями которых были провожавшие его корабли. Но вот миновали итальянский крейсер — последний у выхода с рейда; затихла вдали мелодия русского гимна, исполнявшегося итальянцами в честь наших кораблей, лишь мерный гул машин нарушал глубокую, тишину, воцарившуюся на палубе «Варяга».

2.2. Бой с превосходящими силами противника.

«Много врагов - много чести»,- гласит известное изречение. Если следовать этому изречению, то нельзя не признать, что японцы оказали русским кораблям исключительную честь. Против легкого крейсера и устарелой канонерки они выставили три тактических соединения их флота:

4-й боевой отряд (четыре крейсера и авизо),9-й отряд миноносцев из состава 2-й эскадры, 14-й отряд миноносцев из состава 1 -й эскадры, один крейсер («Чиода») из 6-го боевого отряда 3-й эскадры и, наконец, броненосный крейсер «Асама» из 2-го боевого отряда 2-й эскадры.

Один вид этой армады должен был парализовать волю к сопротивлению. Присутствие «Асамы» делало положение русских и вовсе безнадежным. Закованный в броню по ватерлинию, с укрытыми за броней башен и казематов орудиями и их прислугой, он мог почти безнаказанно расстреливать «Варяга», оставаясь для него практически неуязвимым. Он один втрое превосходил «Варяга» по мощи бортового залпа, а за одну минуту его орудия (если учесть их увеличенную скорострельность) обеспечивали более чем четырехкратное превосходство в массе выброшенного металла. Практически же оно становилось более чем 10-кратным из-за неизбежного (вследствие выхода из строя повреждавшихся от своей стрельбы и подбитых орудий) уменьшения скорострельности артиллерии «Варяга» в ходе боя. Вся эскадра в минуту выпускала с борта в 9,1 раз больше металла, чем русские корабли, а по массе взрывчатого вещества превосходила их в 36 раз. С учетом же в 1,4 раза большей разрывной силы японской взрывчатки (шимоза) это превосходство становилось более чем 50-кратным. И это, учитывая снаряды лишь калибром 75-мм и более.

Казалось, японцы предусмотрели все. Выставив в дозоре у входа в море на конце 30- мильного фарватера авизо «Чихайя» и миноносец «Касасаги», расположившись на открытом плесе за островами в 10 милях от Чемульпо и перекрыв русским кораблям возможность выхода из узкого фарватера, японский адмирал не сомневался в сдаче противника перед лицом абсолютно безвыходного положения.

Но «Варяг» не ответил на сигнал японского адмирала, поднятый на «Наниве», с предложением русским сдаться. Вместо ответа высоко в небе затрепетали на стеньгах и гафеле овеянные двухвековой славой белые с голубым крестом Андреевские флаги, которые поднимались, согласно Морскому уставу, «в виду неприятеля». В 11 ч 45 мин с дистанции 40—45 кабельтовых (около 7500—8000 м) прогремели первые выстрелы «Асамы», ближайшего к русским кораблям. Через две минуты «Варяг» начинает пристрелку правым бортом. Огонь ведет старший комендор Кузьма Хватко», пожелавший перед боем выписаться из лазарета, несмотря на болезнь и сделанную за два дня до боя операцию. С редким мужеством и храбростью действовал он у своих орудий, ни на минуту не прекращая огонь даже после того, как вся прислуга была перебита или ранена. Один из первых японских снарядов разрушил верхний носовой мостик, перебил фок- ванты и вызвал пожар в штурманской рубке. Взрывом оказалась уничтожена дальномерная станция № 1, был убит определяющий расстояние младший штурман мичман Алексей Нирод, вышли из строя все дальномерщики станции; в числе убитых- сигнальщик Гавриил Миронов. К тушению пожара в штурманской рубке приступает боцман Тимофей Шлыков, не раз в течение боя подававший команде пример храбрости, появлявшийся везде, где требовалось присутствие опытного и спокойного руководителя.

Черный столб дыма на месте взрыва позволяет японским комендорам легко корректировать стрельбу. «Варяг» ведет огонь по «Асаме» бронебойными снарядами: пробив броню, они взрываются внутри корабля, не вызывая такого внешнего эффекта, как японские; за их попаданиями трудно следить, и результатов пока не видно. «Асама», главный противник «Варяга», превосходя его по мощи бортового залпа, ведет усиленный огонь,отвлекая на себя внимание и позволяя остальным кораблям почти безнаказанно расстреливать русский крейсер. Все чаще обрушиваются на «Варяг» японские снаряды. Под полубаком уже подбито орудие № 3, выбыла из строя вся его прислуга. Тяжелораненый плутонговый командир мичман П. И. Губонин, отказавшись идти на перевязку, продолжает командовать оставшимися орудиями. Снаряд, взорвавшийся на шканцах, в корме между шестидюймовыми орудиями № 8 и 9, вывел их из строя, подбил одну 75-мм и две 47-мм пушки. Горит деревянный настил палубы, пламя охватывает патроны с бездымным порохом, вспыхивает деревянный вельбот № 1. Пожар очень опасен, ведь рядом элеваторы и люк ручной подачи снарядов. Борьбой с огнем руководит мичман Н. И. Черниловский-Сокол — ревизор корабля, а в бою — начальник палубного дивизиона. Он бесстрашно появляется в самых опасных местах, ободряя команду, устраняя заминки и действуя смело и решительно. Не раз* отличились при тушении пожаров фельдфебель Иван Золотов. квартирмейстер Николай Пузанов, хозяева трюмных отсеков Федор Семенов, Иван Тренин, Павел Пастушок, минер Петр Козлов, кочегар 2-й статьи Никита Оченьков и машинист 2-й статьи Михаил Иванов, который, несмотря на ожоги, остался в палубном дивизионе и лишь после боя пошел на перевязку.

Летят за борт шестидюймовые снаряды и гильзы с зарядами, мощные струи шлангов сбивают пламя. Тушить пожар на шканцах и выбрасывать горящие патроны помогают артиллерийский квартирмейстер Василий Карасев и комендор Александр Будко. Тут же под огнем Василий Карасев принимается исправлять повреждение в орудиях, подкачивает воздух в накатники 75-мм пушек.

Между тем японцы, пристрелявшись, обрушивают на «Варяг» всю мощь сосредоточенного огня шести крейсеров. Их снаряды рвут небронированные борта русского крейсера, разрываются при ударе о воду, обдавая корабль фонтанами воды и градом смертоносных осколков. Стальной смерч носится над палубой «Варяга», поражая комендоров у открытых орудий, пронизывая трубы, шлюпки и вентиляторы. Каждый попавший снаряд уничтожает все в зоне своего действия, оплавляет металл, поджигает дерево настилов, тучей раскаленных осколков разлетается вокруг. До сотни впившихся в тело осколков обнаруживают врачи у некоторых раненых, поступающих на перевязочные пункты.

2.3. Потери русских моряков.

Быстро, молча и сосредоточенно работают врачи — старший с

фельдшером Николаем Родиным в кормовом пункте, младший — с фельдшером Виктором Какушинским — в носовом. Времени нет даже на расспросы. А раненых все ведут и несут. Многие в тяжелом состоянии находят силы дойти без помощи санитаров. «За весь бой я положительно не видел ни одного легкого случая»,— вспоминал впоследствии М. JI. Банщиков. Действительно, лишь по возвращении на рейд, когда бой кончился, стали приходить на перевязку легкораненые.

Жестокие раны приводят врачей в смятение, ибо они понимают: помощь бессильна; четверо перевязанных в лазарете умирают к концу боя. А живые торопят с перевязкой, доказывая, что они нужны наверху; иные забегают лишь удостовериться, что рана не слишком опасна, и, не дожидаясь перевязки, спешат обратно. Много хлопот доставляет теплая одежда на раненых, замедляющая перевязки. Несмотря на большие запасы, не хватает питьевой воды, воды для промывания ран и мытья рук. Между тем огненные оранжево-зеленые шары разрывов продолжают полыхать в свету люко; в адскую какофонию сливаются гром выстрелов и грохот разрывов, через пробоины в верхней палубе хлещет сверху вода — там тушат пожар; из-за дыма перевязки временами приходится делать почти на ощупь. И тут же, в коридорах и в командном помещении, беспомощные и беззащитные, прикорнув на рундуках, ожидают своей очереди раненые. Но ни одной просьбы о переносе в безопасное место не услышали от них врачи. Особенно трудно в носовом перевязочном пункте, оказавшемся в зоне тяжких повреждений в самом начале боя. Прямо над лазаретом, лишь палубой выше, разорвался снаряд, исковеркав смежное помещение и вызвав пожар; другой угодил рядом в левый борт, проделав громадную пробоину у ватерлинии. Но ни взрывы, ни пожары не могут отвлечь от напряженной работы младшего врача М. JI. Банщикова. Именно его, а также мичмана П. Н. Губонина и старшего офицера В. В. Степанова командир В. Ф. Руднев назвал отличившимися в своем первом донесении после боя.

Отлично, с полным хладнокровием и знанием дела помогают врачам фельдшеры и санитары, самостоятельно выполняя перевязки, распоряжаясь размещением раненых. Виктор Какушинский, не раз побывав на верхней палубе, без всякой помощи выносит на себе тяжелораненых, исполняет самые трудные перевязки. Неутомимо действуют санитары Петр Сшивнов и Модест Владимиренко.

Личную храбрость и выдержку проявили носильщики раненых — вольнонаемные музыканты Эрнест Цейх и Владимир Антонов, матросы Иван Скрылев, Иван Стрекалов и Николай Попов, незамедлительно появляясь там, где требовались их услуги. А работа им выпала исключительно трудная.

Германский военный историк капитан-лейтенант граф Ревентлов, разбирая бой «Варяга», особенно подчеркивал все гибельные последствия полнейшей незащищенности артиллерии и личного состава русского крейсера. Мощные фугасные бомбы каждый раз легко находили себе новые и новые жертвы, иногда не оставляя почти никаких следов погибших. Так, от мичмана Алексея Нирода уже после боя нашли лишь руку с остатками дальномера. Каждый из множества осколков, на которые разрывались японские снаряды, вызывал мучительные ожоги ран. На теле одного матроса врачи насчитали более 120 таких ожогов. Тот же Ревентлов приводит слова другого офицера: «Ошеломленная и испуганная прислуга, механически заряжая орудия и выпуская снаряды, была вполне

предоставлена граду японских снарядов, осколки которых убивали, разрывали на части и причиняли людям тяжелые раны. «Страшный грохот от грома своих и неприятельских орудий и взрывов снарядов, не позволявший расслышать ни слова, дополнял картину боя. В этих условиях, как бы самоотверженно ни исполнял экипаж свои привычные обязанности, все же громадное нервное напряжение не могло не сказываться на меткости стрельбы. Не приходится говорить, насколько лучше чувствовали себя комендоры на «Асаме», где артиллерия располагалась в бронированных башнях и казематах.

Командир английского стационера отмечал в своем донесении, что «русские отвечали сильным огнем по японским судам, но их расстояния были неточны». Но в этом не были повинны комендоры «Варяга» или дальномерщики. В бою при Чемульпо впервые было обращено внимание на важный недостаток тогдашних шестидюймовок Канэ, бывших на вооружении русского флота. У этих орудий при стрельбе сильно садились подъемные механизмы, отчего происходило «огромное разбрасывание выстрелов». Меткость огня значительно уменьшилась и вследствие выхода из строя дальномеров. А их на корабле было всего два. Оптических прицелов, как и вся русская эскадра, «Варяг» не имел вовсе.

И, тем не менее, русский моряк, признавал Ревентлов, показал в этом бою. что он. как и его товарищи в сухопутных войсках, «умеет сражаться до конца и, пока в состоянии двигаться, исполняет свои обязанности, как на учении». Героями, прежде всего, были комендоры. Несмотря на ужасающие разрушения и гибель товарищей вокруг, среди бушевавшего огня и разрывов вражеских снарядов, ничем не защищенные, они ни на минуту не прекратили стрельбы. Умело управлял огнем артиллерийский офицер «Варяга» лейтенант С.В. Зарубаев, обходя под огнем орудия, проверяя прицелы, личным примером показывая образцы выдержки и хладнокровия. Под градом осколков командовали своими орудиями батарейный командир мичман А. Н. Шиллинг, командиры плутонгов мичманы А. А. Лобода, В. А. Балк, П. Н. Губонин и Д. П. Эйлер.

Молодые офицеры с честью выдержали боевое крещение. Трое из них были ранены, но остались на своих постах и отказались от перевязок, уступая очередь тяжелораненым матросам. Мичман Губонин с разбитой коленной чашечкой продолжал командовать, пока не потерял сознание.

Между тем ожесточение боя нарастало, С прежней неутомимостью действует мичман Н. И. Черниловский-Сокол, обеспечивая бесперебойную подачу снарядов, организуя тушение пожара в провизионном отделении, всюду поспевая и счастливо, несмотря на растерзанный осколками мундир, избегая ранения. (Его и лейтенанта С. В. Зарубаева в своем донесении наместнику командир представит после боя к награждению орденом Святого Георгия.) Один из лучших артиллерийских квартирмейстеров крейсера „Михаил Ямшанов, вышедший из лазарета перед боем, с исключительной выдержкой и хладнокровием действует в своем носовом плутонге: матрос 1-й статьи Макар Калинкин, раненный в ногу, возвращается на свой пост после перевязки и продолжает подавать патроны. Он же участвует в тушении пожара на шканцах, своей храбростью и находчивостью подавая пример молодым матросам. Несмотря на рану лица, не покинул своего поста на подаче снарядов и матрос 1 -й статьи Варфоломей Макаровский, Он же помогает тушить пожар на шканцах и несколько раз под огнем передает донесения в боевую рубку от батарейного командира. Матрос 1-й статьи Дорофей Мусатов встает к орудию, чтобы заменить убитого комендора и, убедившись, что орудие подбито, переходит на помощь поредевшей прислуге соседней действующей пушки. Когда взрывом 203-мм снаряда на баке убило всю прислугу орудия № 2, оставшийся старший комендор Прокопий Клименко, сам обожженный газами, продолжает один стрелять из своего орудия. На помощь к нему спускается с разрушенного мостика чудом уцелевший сигнальный квартирмейстер Василий Скрипниченко, и вдвоем они ведут огонь, пока орудие не выходит из угла обстрела. Молодой комендор Конон Зиновьев, малокалиберные пушки которого бездействовали из-за большой дистанции боя. переходит к 152-мм орудию, где были убиты оба комендора, и начинает под огнем исправлять орудие. Он же участвует в подъеме сбитого кормового флага. Чудеса выдержки и самообладания проявляют все комендоры крейсера, оказавшиеся в самой гуще огненного смерча, бушевавшего на крейсере, и не случайно прежде всего их, всех без исключения, старший офицер капитан 2-го ранга В. В. Степанов назвал достойными Георгиевского креста в своем донесении командиру после боя.

2.4. Повреждения корабля неисправимы.

Тем временем число повреждений на «Варяге» быстро увеличивается, непрерывно растут потери личного состава. Весь в огне кормовой мостик, почти начисто снесен грот- марс, уничтожена дальномерная станция № 2. Молчат уже несколько орудий, вспыхивает пожар в рундуках броневой палубы. В 12 ч 05 мин «Варяг» был на траверзе острова Иодольми в 8 милях от Чемульпо. Путь в море по-прежнему преграждала японская эскадра. Желая на время выйти из зоны огня и ввести в действие не стрелявшие орудия левого борта, командир решает повернуть вправо, на сближение с противником. Несмотря на адский огонь, большие потери и уже ощутимый крен, сдержанна и деловита обстановка в боевой рубке. Спокоен командир В. Ф. Руднев, лаконичны доклады старшего офицера об очередном потушенном пожаре, немногословен штурман Е. А. Беренс, как на учениях, действуют рулевые и сигнальщики. Отряд управляется: ни на минуту не забывают на «Варяге» о «Корейце», и, как и положено при совместном плавании, отдан приказ оповестить канонерку о повороте. Каким-то чудом на искореженном мостике сигнальщики ухитряются обнаружить еще не сгоревшие фалы и среди дыма и пламени разрывов над крейсером взвивается бело- красное полотнище сигнального флага П («Покой»), означающего «держаться правее, поворачиваю вправо». Руль уже положен на борт на 20°, и в этот момент два крупных снаряда почти одновременно поражают корабль.

Взрывом одного перебита труба с рулевыми приводами, другой снаряд разрывается у фок- мачты. Осколками, влетевшими в проход у боевой рубки, ранен командир Руднев, замертво упали стоявшие рядом с ним штаб-горнист Николаи Нагле и барабанщик Даниил Корнеев; убиты еще четверо. Никто из раненых в рубке не пожелал идти на перевязку; квартирмейстер Тихон Чибисов, ординарец командира, отказался его покинуть, а рулевой старшина Григорий Снегирев скрыл свое ранение, по-прежнему оставаясь у штурвала.,Но корабль не слушался руля — привод перебит. Немедленно следует распоряжение старшего штурмана лейтенанта Е.А.Беренса — перейти на ручное управление. Григорий Снегирев спускается в центральный пост и до конца боя остается здесь на передаче у переговорных труб в кормовое рулевое отделение. А там, в корме, боцман Тимофей Шлыков, бывший рулевой квартирмейстер крейсера, руководит наладкой ручного управления. Ему помогают рулевые Яков Гавриков, Михаил Лобин и машинист Афанасий Бортников. По-прежнему рвутся снаряды, ранен М.Лобин, но матросы действуют быстро и сноровисто.

В тревожном ожидании штурман Е. А. Беренс — уже совсем близко камни и отмели Иодольми. Но вот налажено управление, хотя корабль на сильном течении плохо слушается руля. Команды в румпельное отделение заглушаются громом выстрелов, приходится подправлять поворот машинами, а затем дать и полный задний ход, чтобы развернуться у острова. Казалось, корабль коснулся отмели.

Расстояние до противника сокращается до 28—30 кабельтовых (5000—5566м), его огонь усиливается, а попадания учащаются. Корабль в это время получает самые тяжелые повреждения. Снарядом крупного калибра пробита корма с левого борта: в подводную пробоину хлынула вода и затопила угольные ямы третьей кочегарки. Через люки, из которых брали уголь, вода стала подступать к котлам. Корабль спасают кочегарные квартирмейстеры Иван Журавлев и Эраст Жигарев, не растерявшись, они сумели задраить горловины.

Снаружи под огнем неприятеля заводится пластырь. Работой руководит вездесущий старший офицер В. В. Степанов, с ним — старший боцман Андрей Харьковский, фельдфебель Павел Семенов и квартирмейстер Федор Бессчетнов. Трюмный механик Я. С. Солдатов, участвовавший и в тушении пожаров, и в заделке пробоин, немедленно пускает в ход водоотливные средства.

В 12 ч 20 мин сдвинулся с места котел № 21, в 12 ч 25 мин показалась течь в угольной яме № 10, а через пять минут в угольной яме№12. Вспыхивают новые пожары: в огне офицерский отсек, горят мука в провизионном отделении и коечные сетки на шкафуте. И снова здесь мичман Н, И. Черниловский-Сокол; вместе с матросами пожар в офицерском отделении тушат фельдфебель Павел Семенов и квартирмейстер Федор Бессчетнов, уже вернувшиеся с заделки пробоины.

С перебитыми фалами падает кормовой флаг, но сигнальщики Иван Медведев и Илья Казарцев (раненный при этом) немедленно достают новый. Флаг поднимает часовой флага боцманмат Петр Оленин. Одежда на нем порвана, приклад винтовки раздроблен, но сам он цел и даже не ранен.

2.5. Действия "Корейца".

ОТЛИЧНО действовал в бою и "Кореец". Держась на расстоянии 200-250 м от крейсера и маневрируя почти все время на полном ходу, канонерская лодка по мере уменьшения расстояния до противника с грозной методичностью и в меру скорострельности своих старых орудий посылала на «Асаму» и «Такачихо» 88- килограммовые фугасные снаряды из правого 203-мм орудия, вводя при каждой возможности в действие и кормовую 152-мм пушку. Ветеран Сибирской флотилии, избороздивший за долгую службу на Дальнем Востоке все прибрежные моря, «Кореец», в отличие от «Варяга», вступал в сражение, уже имея серьезный боевой опыт, приобретенный летом 1900 г. под огнем расстреливавших его почти в упор орудий китайских фортов Таку. За проявленную доблесть в этом бою экипаж был отмечен георгиевскими наградами и пожалованным кораблю серебряным сигнальным рожком с Георгиевской лентой. Достойным славы экипажа был и новый офицерский состав лодки во главе с бывшим командиром миноносца «Властный» (на нем до назначения на «Варяг» служил и Е. А. Беренс) капитаном 2-го ранга Г. П. Беляевым.

Невосполнимыми были потери личного состава: из расписанных по боевым постам на верхней палубе 252 человек строевой команды выбыло до 45%. Уцелели под броневой палубой машины и котлы, за броневыми кожухами сохранились элеваторы подачи и далеко еще не исчерпаны были погреба боеприпасов, но что это значило при катастрофических потерях артиллерии и ее прислуги!

2.6. Эвакуация команды «Варяга» союзническими кораблями.

На верхней палубе у машинного люка — собрался военный совет. Он был недолгим, так как все понимали: на боевых постах невосполнимая убыль, повреждения неисправимы, корабль небоеспособен и продолжение боя приведет лишь к бесполезной гибели оставшихся людей и крейсера, без нанесения вреда противнику. Выход один — корабль уничтожить, а команды по договоренности с командирами стационеров разместить на их кораблях.

От бортов «Варяга» и «Корейца» одна за другой отходят шлюпки — началась перевозка раненых, а затем и команд кораблей. Поручни трапов на «Варяге» сбиты, и раненых по живой цепи на руках передают вниз на шлюпки. Для тяжелораненых с «Паскаля» прислали самый большой баркас с настланными поперек досками, покрытыми брезентом. Но никакие предосторожности не могут спасти обреченных — Кирилл Зрелов, комендор с грот-марса, и сигнальщик Гавриил Миронов, пораженный взрывом того же снаряда, который убил мичмана Нирода и его дальномерщиков, умерли по пути на «Паскаль»

2.7.Взрыв «Корейца», затопление «Варяга».

Около четырех часов пополудни мощный взрыв потряс рейд — это в крюйт-камере уже покинутого командой «Корейца» сработал фальшфейер. Корпус канонерки разорвало на несколько частей, взлетели на воздух орудия, их платформы, мачты, прожекторы. От взрыва «Варяга» пришлось отказаться по просьбе иностранных командиров, опасавшихся за безопасность своих кораблей на тесном рейде. На крейсере открыли вое клапаны и кингстоны, и командир В. Ф. Руднев, лично убедившись, что корабль пуст, последним покинул его на ожидавшем у борта катере Виктора Сэнеса.

Оседая кормой, «Варяг» с развевающимся Андреевским флагом начал сильно крениться на левый борт, в то время как на его юте занимался пожар. Изредка слышались взрывы — это огонь подбирался к оставшимся на палубе патронам. Издали, не решаясь подойти, следили за агонией русского крейсера высланные в разведку японские крейсер и миноносец. В 18 ч 10 мин «Варяг» лег на борт, ушел в воду простреленный Андреевский флаг, взметнулись к небу теперь безмолвные жерла орудий, и ледяная вода сомкнулась над «Варягом».

Наши моряки были сняты на иностранные суда. Только американцы отказали в помощи, так как «не имели разрешения» своего правительства.

Глава 3. Чествование тех, кто «умеет умирать».

3.1.Встреча и награждение героев на родине.

Через нейтральные порты на иностранных судах русские моряки вернулись в Одессу. Их встретили как героев.О подвиге моряков написана не одна сотня книг. Но о том, как герои возвращались на Родину, известно не многим. К счастью, наш земляк, уроженец с. Вертуновка Пётр Сшивнов, служивший на «Варяге» санитаром, оставил после себя интересные воспоминания:

.. .Пароход «Малайя», где находились моряки с «Варяга», подходил к Одессе. День 19 марта 1904 года выдался солнечным, и было видно, что город богато украшен флагами и цветами. Навстречу гостям из гавани вышла целая флотилия.

Встречал героев начальник порта. «Прямо на борту нам вручили Георгиевские кресты,- вспомнил Пётр Спиридонович, - меня лично удостоили награды IV степени».

На берегу играли марш сразу несколько полковых оркестров, которых, впрочем, из- за приветственных выкриков толпы почти не было слышно. Участники сражения с японской эскадрой преодолели сотни ступенек Потёмкинской лестницы и вышли на Николаевский бульвар.

Там их ждал ещё один сюрприз - специально для них одесситы соорудили триумфальную арку с надписью «Героям Чемульпо». Рядом с ней стоял городской глава. Он держал на вытянутых руках хлеб-соль. «Привет Одессы удивившим мир героям «Варяга»!» - значилось на серебряном подносе.

После торжественного молебна моряков проводили в Сабанские казармы, там уже ломился от яств праздничный стол.

Наутро на корабле «Святой Николай» моряки отправились в Севастополь. На подходе к городу их встречал миноносец с поднятым сигналом «Привет храбрецам!»

«Первым на пароход поднялся вице-адмирал Николай Скрыдлов,- вспоминал Сшивнов,- Он приветствовал нас такими словами, что до сих пор забыть не могу: «Здорово, родные! Поздравляю с блестящим подвигом, в котором доказано, что русские умеют умирать. Вы удивили весь свет своей беззаветной храбростью, защищая честь России и Андреевского флага! «Варяг» погиб, но память о ваших подвигах жива и будет жить многие годы!»

Но на этом чествования и подарки не закончились. В Петербурге на Николаевском вокзале выстроилась в почётный караул рота гвардейских полков. А председатель местной Думы преподнёс героям подарки в пять тысяч рублей.

«С вокзала нас повели в Зимний дворец,- писал Пётр Спиридонович. -Вокруг шеренгами стояли солдаты и конные жандармы, но и они еле-еле сдерживали натиск любопытной толпы. На Дворцовой площади к экипажам «Варяга» и «Корейца» вышел сам император. Он принял рапорт и обошёл строй. А затем все проследовали в Георгиевский зал. «Россия и я с трепетным волнением и любовью читали о тех подвигах, которые явили вы, - начал Николай II.- Вы прибавили новую страницу в историю нашего флота и присоединили к ней имена «Варяга» и «Корейца». Уверен, что каждый из вас до конца жизни останется достоин этих наград».

Подарки действительно поразили воображение простых моряков. Каждому нижнему чину презентовали именные серебряные часы с гравировкой «Героям Чемульпо» и датой боя. Офицерам вручили золотые жетоны. Кроме того, император объявил об учреждении специальной медали в память о легендарном бое.

А вот затем о «Варяге» забыли на полвека. Лишь 8 февраля 1954 года Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О награждении медалью «За отвагу» моряков крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец». В числе награждённых был и Пётр Спиридонович Сшивнов. После этого он прожил он прожил ещё три года. Наш земляк похоронен в 1968 году в городе Севастополе.

3.2. Памятники «варяговцам»

О подвиге русских моряков написана не одна сотня статей, десятки книг.

Скульптор К.Казбек создал героям памятник, была написана картина «Смерть «Варяга». В 1912 году открыт памятник во Владивостоке на братской могиле, где захоронили перевезённые из Кореи останки погибших моряков с « Варяга».

Русские люди помнят и свято чтут память героев «Варяга». Ежегодно 9 февраля в Севастополе моряки Черноморского флота России отмечают годовщину со дня героического боя крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» с японской эскадрой близ корейского порта Чемульпо. «Сегодня рано утром на кладбище по улице Пожарова, где похоронен матрос 1 -й статьи с крейсера «Варяг» Петр Сшивнов прошел митинг памяти с участием моряков ЧФ РФ. После чего во Владимирском соборе - усыпальнице адмиралов на центральном городском холме, была отслужена панихида по павшим в бою русским морякам»,-говорится в публикации 09.02.2006 г. в газете « Новый Регион – Крым ».

Глава 4. «Варяговец» Пётр Спиридонович Сшивнов - славный сын земли Пензенской.

4.1.Детство и юность, призыв на воинскую службу.

Петр Спиридонович Сшивнов родился в 1876 году в с. Вертуновка. В 1896 году призван в ряды царского флота, с 6 декабря 1900 года включен в состав 565 членов экипажа крейсера «Варяг» в Филадельфии. Как и многие другие молодые матросы, начинавшие на «Варяге» свою службу, прошёл с ним весь путь от момента поднятия вымпела и вступления в кампанию 2 января 1901 года до героического боя у Чемульпо.

По возвращении на Родину в мае 1904 года служил на Черноморском флоте..

После гражданской войны он - единственный из команды крейсера - поселился в Севастополе, где прожил долгую жизнь и умер в 1968 году. Несмотря на преклонный возраст (65 лет), прошел Великую Отечественную войну. У него были сын и дочь. На данный момент родственников Петра Спиридоновича в Севастополе не осталось, ухаживать за могилой некому.

4.2.Родственные связи П. С Сшивнова в Вертуновке.

В с. Вертуновка у Петра Спиридоновича в конце 19 века остались родственники: братья Иван, Сергей, Андрей. В настоящее время в селе проживают дети Сшивнова Николая Петровича, внука брата Петра Спиридоновича Ивана.

Последний раз П.С.Сшивнов приезжал на родину в 1961 году. Он пробыл у родственников чуть больше недели и за это время провёл встречи с учениками Вертуновской семилетней, Сахзаводской и Сосновской средних школ.

Он рассказывал молодёжи о доблести русских моряков, о том, как решили умереть, но не сдаться врагу, не посрамить «честь русского имени и достоинство русского флага». (Мы приводим воспоминания об этом). До конца жизни Пётр Спиридонович считал своим долгом рассказывать молодёжи о подвиге товарищей. Под влиянием встреч с П.С.Сшивновым несколько юношей из глубинки России поступили учиться в мореходные училища и стали морскими офицерами.( Мы приводим воспоминания об этом ).

Земляки гордятся своим односельчанином. В Бековском краеведческом музее есть стенд, посвящённый П.С.Сшивнову, в Пензенском областном краеведческом музее П.С.Сшивнову посвящена целая экспозиция.

В Вертуновке ещё сохранилось позьмо, на котором стоял дом, где жил Пётр Спиридонович до призыва в армию, и мы намерены установить здесь памятную стелу.

В настоящий момент связь родственников П. С. Сшивнова с его потомками прервана. После отъезда в1961 году он писал в Вертуновку письма, но они были утеряны родственниками при переезде в другой дом, и в настоящее время никто из них не знает о судьбе детей и внуков Петра Спиридоновича. В наших дальнейших планах - розыск потомков П. С. Сшивнова и установление с ними связи.

В Вертуновке ещё сохранилось позьмо, на котором стоял дом, где жил Пётр Спиридонович до призыва в армию , и мы намерены установить здесь памятную стелу.

Заключение.

История «Варяга»продолжается.

1.1. Памятник « Варягу» в Шотландии.

Восьмого сентября 2007 года в далёкой Шотландии произошло событие, самым непосредственным образом связанное с историей «Варяга».

В небольшом посёлке Ленделфут на берегу Ирландского моря был открыт памятник легендарному крейсеру, затонувшему здесь в 1920 году во время буксировки в Германию.

На торжественное открытие памятника прибыли представители графства Южный Эршир, члены парламкнта Шотландии, представители МИД России и благотворительного фонда «Варяг», а также российский военный корабль «Североморск». Мемориал представляет собой гранитный Георгиевский крест, в центре которого – «Варяг».Автор памятника- нахимовец Сергей Стаханов.

В 2006 году русская экспедиция обнаружила то, что осталось от крейсера «Варяг» в полукилометре от Шотландского берега на глубине 8 метров.

Местные жители выучили историю знаменитого корабля и надеются, что со временем в их посёлке будет открыт музей «Варяга». После панихиды и залпа российского почётного караула в честь героев-моряков у памятника был начат сбор пожертвований на строительство мемориала.

1.2. Возвращение овеянного славой Андреевского флага «Варяга» на Родину.

В 2012 году произошло ещё одно событие, связанное с «Варягом». Правительство Южной Кореи, проявив добрую волю, вернуло России Андреевский флаг крейсера «Варяг». Драгоценную реликвию принимали с воинскими почестями. На торжественном мероприятии присутствовал Президент России. Он высоко оценил подвиг русских воинов, вписавших ярчайшую страницу в книгу славы отечественного флота. Эти слова в полной мере относятся и к нашему земляку П. С. Сшивнову.

Послесловие:

Летом 2018 года по ходатайству Чулковой В. А. от лица учителей и учеников Вертуновской средней школы и при содействии депутата областного Законодательного собрания Пензенской области Кулагина Бориса Николаевича был установлен памятник земляку с легендарного «Варяга» на малой родине.

Используемая литература:

Бадак А.Н. и др. Всемирная история, т. 18, стр.448, Минск. 1999 г.

Бережной С.С. Героические корабли Российского и Советского Военно - морского флота, стр.44, Военное издательство, М: 1990 г.

Бабич И.В. Хрестоматия по истории России в 4 т. Международные отношения, М., 1995 г.

Костенко В.П. на «Орле» в Цусиме. JI: Судиромгиз, 1955 г

Калинов В. Российский флот., стр.38, М: Белый город, 2004 г.

Козлов В.А. История Отечества; люди, идеи, решения. М? 1991 г.

Мельников P.M. Крейсер «Варяг», JT: «Судостроение», 1995 г.

Порт Артур (Воспоминания учатников), М., изд-во им. Чехова, 1995 г.

Печень НА. Воспитание воинов русской армии отечественной историей: опыт, проблемы, уроки. М., 1999 г.

Руднев Н.В. Командир легендарного крейсера. Тула, 1960 г.

Советский энциклопедический словарь. - М. 1986 г.

Флот в первой мировой войне.. Т.1 действия русского флота. М., Воениздат, 1964 г.

Газета «Молодой ленинец». 24 января 2006 г.

Газета «Коммунист», 10 сентября 1961 г.

Газета «Репортёр- Пенза», 31 октября 2006 г.