Литературная гостиная: Афанасий Афанасьевич Фет
6 – 9 классы
Учитель: За несколько месяцев до его рождения мать, которой было 22 года, сбежала от мужа с 45-летним любовником из Германии в Россию. При крещении по православному обряду в селе Новоселки Орловской губернии мальчик был записан в метрической книге законным сыном дворянина Шеншина, хотя венчание Афанасия Неофитовича и Шарлотты произошло лишь два года спустя после этого, когда Шарлотта приняла православие и стала называться Елизаветой Петровной Фет (по фамилии оставленного ею в Германии мужа).
Под этой фамилией, избавиться от которой он пытался всю жизнь, и вошёл в историю русской поэзии Афанасий Фет.
Ученик 1: В 1838 году Фет поступил в Московский университет, где проучился 6 лет: сначала на юридическом факультете, затем на историко-филологическом (словесном) отделении филосовского факультета. В университете он сдружился с Аполлоном Григорьевым, своим сверстником, товарищем по увлечению поэзией.
Первый сборник стихотворений Фета «Лирический пантеон» вышел в 1840-м году и получил одобрение Белинского, что вдохновило его на дальнейшее творчество. Стихи Фета стали регулярно появляться во многих изданиях. За 1842-43 годы было опубликовано 85 его стихотворений.
Ученик 2: Творчество Фета характеризуется стремлением уйти от повседневной действительности в «светлое царство мечты». Основное содержание его поэзии – это любовь и природа. Фет был представителем так называемой чистой поэзии и по этой причине на протяжении всей жизни спорил с Некрасовым – представителем социальной поэзии.
Особенность его стихотворений – говорить о самом важном прозрачными намёками. Самый яркий пример – «Шёпот, робкое дыханье…»
Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..
Ученик 3: После окончания Московского университета он неожиданно круто изменил свою судьбу и поступил нижним чином в один из првинциальных полков. расквартированный в Херсонской губернии. Цель, которую преследовал начинающий поэт, была одна – дослужиться до потомственного дворянства и вернуть утраченное положение. В эти годы у него завязался роман с образованной девушкой, тонкой ценительницей поэзии Марией Лазич, дочерью отставного генерала. Она увлеклась стихами Фета и безоглядно влюбилась в их автора. Любовь была взаимной, но не принесла ни ей, ни ему счастья.
Ни чувство, ни сознание того, что он встретил женщину, способную понять его и осветить его жизнь своей любовью, не смогли победить убеждения Фета в том, что он окончательно погибнет, женившись на бесприданнице.
Ученик 4: Любовь Марии Лазич была беспредельной, а вот любовь Фета отступила перед прозаическим расчётом. Роман завершился разлукой, за которой последовала смерть Лазич. Она погибла от полученных ожогов – её платье вспыхнуло от уроненной по неосторожности спички. Версия самоубийства кажется наиболее вероятной.
Всю жизнь Фет переживал её гибель. Памяти Марии посвящены шедевры любовной лирики поэта.
«Нет, я не изменил. До старости
глубокой
Я тот же преданный, я раб твоей
любви,
И старый яд цепей, отрадный
и жестокий,
Ещё горит в моей крови.
Хоть память и твердит, что между
нас могила.
Хоть каждый день бреду
томительно к другой,-
Не в силах верить я, чтоб ты меня
забыла,
Когда ты здесь, передо мной.
Мелькнёт ли красота иная
на мгновенье,
Мне чудится, вот-вот тебя я
узнаю;
И нежности былой я слышу
дуновенье,
И, содрогаясь, я пою»
Ученик 5: В 1856 году появилось новое издание стихотворений Фета. В том же году он оставил военную службу, так и не выслужив дворянства, потому что планка всё время повышалась: чтобы стать дворянином, нужно было получить чин полковника. Но поэзией он зарабатывал вполне прилично, что позволило ему путешествовать по Европе.
В 1857 году в Париже Фет женился (по расчёту, без малейшей любви) на дочери богатейшего чаеторговца и сестре своего почитателя В.Боткина – немолодой и некрасивой Марии Петровне, получив за неё солидное приданое, на которое он приобрёл поместье в Мценском уезде.
* * *
Ты прав: мы старимся,
Зима недалека,
Нам кто-то праздновать мешает,
И кудри тёмные незримая рука
И серебрит и обрывает.
В пути приутомясь, покорней мы
других
В лицо нам веющим невзгодам;
И не под силу нам безумцев
молодых
Задорным править хороводом.
Так что ж! ужели нам, покуда
мы живём,
Вздыхать, оборотясь к закату,
Как некогда, томясь любви
живым огнём,
Любви певали мы утрату?
Ученик 6: Трудный жизненный путь выработал в Фете мрачный взгляд на жизнь и общество. Он почти перестал писать, стал настоящим помещиком, был избран мировым судьёй. Так продолжалось 20 лет. К творчеству он вернулся лишь в 1880-х годах, когда появился в Москве. Теперь он был уже не безродный бедняк Фет, а богатый и уважаемый дворянин Шеншин ( в 1873 г. сбылась его мечта, получена дворянская грамота и фамилия отца), крупный орловский помещик и владелец особняка в Москве. Он снова сблизился со старыми друзьями: Полонским, Страховым, Соловьёвым.
Поэзия Фета – одна из вершин русской лирики. Но современники Оценивали его поэзию не так высоко, как мы.
***
Ещё акация одна
С цветами ветви опускала
И над беседкою весна
Душистых сводов не скругляла.
Дышал горячий ветерок,
В тени сидели мы друг с другом,
И перед нами на песок
День золотым ложился кругом.
Жужжал пчелами каждый куст,
Над сердцем счастье тяготело,
Я трепетал, чтоб с робких уст
Твоё признанье не слетело.
Вдали сливалось пенье птиц,
Весна над степью проносилась,
И на концах твоих ресниц
Слеза нескромная светилась.
Ученик 7: На опустевшую сцену в начале 40-х годов вышло новое поколение поэтов: Некрасов, Фет, Полонский, Огарев, Тургенев, Майков, Каролина Павлова, Плещеев… Среди них Фет, бесспорно, был самым даровитым. Но в истории русской литературы не было периода, когда поэзия испытывала бы такое пренебрежение, как в эти годы.
Упадок интереса к поэзии как нельзя ярче сказался на судьбе стихов Фета. Ему рано пришлось осознать, что самое дорогое на свете – поэзия – может только оставаться домашним занятием, но не опорой в жизни.
Единственным близким поэту человеком в ту пору из литературного мира был Лев Толстой. «Вы оба моя публика и критика, и не ведаю другой», - писал Фет в 1878г. Льву Толстому и его жене. «Я свежее и сильнее Вас не знаю человека…» - отвечал ему Толстой.
Ученик 8:
***
Когда мечтательно я предан тишине
И вижу кроткую царицу ясной ночи,
Когда созвездия заблещут в вышине
И сном у Аргуса начнут смыкаться очи,
И близок час уже безумный и немой,
И каждый звук смущённого пугает;
И нетерпение сосёт больную грудь,
И ты идёшь одна, украдкой, озираясь,
И я спешу в лицо прекрасной заглянуть,
И вижу ясное, - и тихо, улыбаясь,
Ты на слова любви мне говоришь «люблю!»,
А я бессвязные связать стараюсь речи,
Дыханьем пламенным дыхание ловлю,
Целую волосы душистые и плечи,
И долго слушаю, как ты молчишь, - и мне
Ты предаёшься вся для страстного лобзанья, -
О, друг, как счастлив я вполне!
Как жить мне хочется до нового свиданья!
Учитель: Творческий путь Фета длился более полувека. Он выпустил свой первый сборник в один год с Лермонтовым, а последний – в один год с первым сборником Бальмонта.
Отношение к нему русской критики и русского читателя круто изменилось сразу после его смерти в 1892г. Поэты новой школы ставили Фета на одно из первых мест в русской поэзии и объявили его своим прямым предшествеником.
Брюсов писал о Фете в 1895 году: «Я лучше всего определю впечатление, которое он произвёл на меня, если скажу, что то была моя первая любовь. Одно время я смотрел на Фета как на божество, я упивался гармонией каждого стиха, я знал наизусть обе части издания 63 года и мог проводить целые часы, повторяя про себя фетовские стихи … . Вслед за Фетом я прочёл Майкова, Лермонтова и Апухтина. Эти показались мне много более слабыми по сравнению с моим богом Фетом».
Глубже и непосредственнее всех символистов был связан с Фетом Блок.
Через считанные годы после смерти Фет стал классиком поэзии, и остаётся им по сей день.
***
Солнце нижет лучами в отвес,
И дрожат испарений струи
У окраины ярких небес;
Распахни мне объятья твои,
Густолистый, развесистый лес!
Чтоб в лицо и в горячую грудь
Хлынул вздох твой студёной волной,
Чтоб и мне было сладко вздохнуть;
Дай устами и взором прильнуть
У корней мне к воде ключевой!
Чтоб я в этом море исчез,
Потонул в той душистой тени,
Что раскинул твой пышный навес;
Распахни мне объятья твои,
Густолистый, развесистый лес!
2 259
27 751 
