Александр Нефедов Война в мире Толстого Ясная Поляна: 47 дней под игом оккупантов

Война сыграла в жизни графа Толстого ключевую роль. Ему не раз приходилось участвовать в боях. Свист пуль, резкий запах пороха и звон сабель были знакомы молодому подпоручику не понаслышке. Рискованные стычки с горцами на Кавказе, изнурительные походы, участие в героической обороне Севастополя во время Крымской войны. Эти впечатления спустя годы нашли отражение в романах классика русской литературы. Но, отправляясь в молодости на театр военных действий, разворачивающихся за тысячи вёрст от его родного дома, мог ли предположить будущий автор «Севастопольских рассказов» и великой эпопеи «Война и мир», что однажды враг ворвётся в его родные Пенаты – в Ясную Поляну?

Враг у ворот

Ещё летом 1941 года, когда фашисты стремительно двигались в заветной цели – Москве, внучка классика Софья Андреевна Толстая-Есенина - директор яснополянского музея с 1941 по 1953 годы, направила в Совет народных комиссаров полное тревоги письмо, где были и такие строки: «Приближение фронта к Тульской области и почти ежедневные бомбардировки Тулы и окружающих местностей близ Ясной Поляны ставят в угрожающее положение материалы мирового культурного значения. Личные вещи Л.Н. Толстого, портреты работы Репина, Крамского, Серова и других великих русских художников и библиотека Толстого, содержащая его пометки, — составляет груз в 120 ящиков. Для вывозки этих вещей необходим один вагон…». Решение об эвакуации было принято только осенью. К счастью – не запоздалое. Уже к 9 октября 1941 года в два вагона было погружено 14 ящиков с личными вещами Толстого и членов его семьи, 87 ящиков с книгами личной библиотеки писателя. Включая дополнительные ящики с разными материалами и документацией, на восток отправилось 110 ящиков. В конечном итоге они оказались в Томске. Однако часть экспозиции — крупные и громоздкие вещи, мебель, некоторые документы и фотографии остались в Ясной Поляне. 24 октября 1941 года началась Тульская оборонительная операция. Вторая танковая армия под командованием генерала Гудериана при поддержке пехоты вплотную подошла к Туле, взяла город в полукольцо, захватив и прилегающую территорию. Хотя в Ясной Поляне и окрестных сёлах и находились подразделения красноармейцев, но сдали их практически без боя. «В 10 часов утра на усадьбу приехала первая машина с тремя немецкими офицерами, — писал 30 октября 1941 года хранитель музея Сергей Иванович Щеголев. — Они потребовали открыть музей и показать им помещение, удобное для устройства госпиталя… Вечером был занят дом Волконского под госпиталь. Заняли также все подсобные помещения, контору, столовую».

Вход воспрещён

31 октября на двери Дома Толстого была вывешена надпись «Betreten verboten» - «Вход воспрещен». А на следующий день в Ясную Поляну приехал сам Гудериан: «генерал был очень нетерпелив и не задерживался ни в одной из комнат», — отметила научный сотрудник и экскурсовод Мария Ивановна Щеголева – супруга главного хранителя музея. Гудериан ничего не осматривал, просто прошёл через дом, зато офицеры, идущие с ним, захватили с собой две фотографии Льва Николаевича – якобы на память своему командиру. На другой день Дом Толстого посетило около 50 человек немецкого командного состава. «Если бы год тому назад, в день торжественной 30-летней годовщины представить себе в воображении, во что превратится вся усадьба… то каким кошмарным бредом показалось бы все это. А это теперь самая реальная действительность: …дом Толстого — казарма с ружьями, пулеметами, в одной комнате — парикмахерская, солдаты бреются, стригутся, чистятся. В другой комнате сапожная мастерская, кругом мусор, отбросы…», — записал в дневнике Сергей Щеголев 20 ноября 1941 года. И этот дневник, а также практически ежедневные хроникальные записи Марии Щеголевой, стали своеобразной летописью оккупации усадьбы. Во усадебном флигеле, где в ту пору, как и теперь, находилась экспозиция Литературного музея, немцы открыли госпиталь. «В Литературном музее — полевой перевязочный пункт, на что указывает наскоро сделанная доска-указатель», — пишет Мария Щеголева. Позднее госпиталь свернули, в Литературном музее расставили мебель для квартиры генерала, а в Доме Волконского устроили квартиры и клуб офицеров. В легендарной «Комнате под сводами» где на протяжении многих лет писалась «Война и мир» немецкие офицеры оборудовали …курилку! Всего в нескольких десятках метров от Дома Толстого — в павильоне, где когда-то гостили художники Илья Репин и Николай Ге захватчики устроили конюшню. На территории усадьбы упражнялись в стрельбе: били по курам, козам, не пожалели даже коров. Здесь же разделывали туши.

Заминированная могила

20 ноября 1941 года, в День памяти Льва Толстого, несколько сотрудников музея и жителей Ясной Поляны тайком пришли к могиле писателя. Их глазам предстал лес березовых крестов, окружавших место, где похоронен классик. Хоронить умерших в госпитале раненых возле могилы писателя немцы начали практически сразу, как заняли усадьбу — с конца октября. Более того, рядом с могилой Толстого была оставлена «груда непохороненных фашистских трупов» - к тому времени земля так промёрзла, что захватчикам было уже не до копки могил. Но какова же была ненависть к врагу и сила любви «к родному пепелищу» у наших предков, что всего лишь спустя месяц после освобождения имения, в начале января 1942 года, трупы оккупантов были вырыты и вывезены с территории музея. Всего было насчитано 83 тела, которые захоронили за рекой Воронкой в двух ямах от взрывов фугасных бомб. В эти же дни германское информбюро в ответ на ноту Советского правительства о грабеже и разбое оккупантов в Ясной Поляне, заявили, что якобы «Советы сами минировали парк имения и могилу Толстого». Но мин не было – это факт: ни своих, ни вражеских.

Проходной двор

С 25 ноября по 10 декабря усадьба превращается в проходной двор. Одна немецкая воинская часть сменяет другую. Солдатам и офицерам вермахта совершенно наплевать на русскую литературу и Толстого. В комнате Сергея Толстого, сына писателя, они не погнушались взять нательное бельё: подходили морозы, а фрицы очень боялись русской зимы. Было очень холодно и, чтобы согреться, в печи летели карты, книги, старинная мебель, архивные документы. Сгорели стол из буфетной, вешалки из передней. Сотрудники музея просили солдат не жечь всё это говорили, что немецкое командование обещало сохранить усадьбу, ведь это культурное наследие всего мира, на что им грубо отвечали: «Начальство разрешило».14 ноября хранитель музея записал в дневнике: «Все шкафы взломаны, несмотря на то, что нам все время твердили, что ни один немецкий солдат ничего не возьмет». Приведём характерный фрагмент из довольно широко известного «Акта Комиссии Академии наук СССР о немецко-фашистских злодеяниях в Ясной Поляне от 27 декабря 1941 года»: «Заняв комнаты бытового музея (Дом Толстого) и комнату старшего сына Толстого — Сергея Львовича Толстого, фашисты путем отмычек взломали замки от запертых столов и шкафов; тут же было похищено из шкафа седло Л.Н. Толстого, которым он пользовался при верховой езде до самого своего ухода из Ясной Поляны, и одежда крестьян района Ясной Поляны разных эпох, имеющая этнографическое значение». И всё же благодаря осознанно оставшимся в усадьбе сотрудникам, которые рисковали жизнью ради спасения толстовского наследия, в период оккупации из почти 40 тысяч мемориальных предметов, большая часть которых находилась в эвакуации, были утрачены всего около ста единиц хранения, среди них — седло, стенные часы, книжная полка в кабинете, оконные шторы библиотеки, буфетная стойка, много фотографий. Правда не уберегли от «раны» реликвию, которую и теперь могут увидеть посетители музея – легендарный кожаный диван. Один из офицеров, врач по специальности, утверждавший, что он большой поклонник творчества Льва Николаевича хотел забрать диван, на котором родился Толстой. Хранители музея, рискуя жизнью, не позволили это сделать. Но урон дивану немцы всё же нанесли: кто-то порезал его ножом или штыком — эти царапины специально сохранены в память о тех днях.

Пожар в спальне графа

Фашисты планировали провести в усадьбе зиму. Но в начале декабря наши войска начали контрнаступление под Москвой. И 10 декабря оккупанты свернули свой штаб. А уже 14 декабря 1941 года советские войска освободили Ясную Поляну от немецкой оккупации. Усадьба была во власти немцев 47 дней.

Окончание в №3/2020 журнала "Тёмные аллеи", который выйдет в свет совсем скоро - в начале мая.

Журнал «Тёмные аллеи». Усадьбы и судьбы.

*

Уходя, хотели сжечь

Немецкие солдаты разоряли и уничтожали родовое поместье великого писателя ровно 47 дней. В начале декабря их планы перезимовать в Тульской области сорвало наступление советских войск под Москвой. Отступая, немцы сожгли 14 деревень, а также подожгли три комнаты на втором этаже Дома Толстого. Все работники музея и люди, жившие в Ясной Поляне, в том числе и школьники, бросились на борьбу с огнём. И хотя в тот же день пламя удалось потушить, но усадьбе был нанесён огромный урон.

Фото: Солдаты рассматривают книги, разбросанные на полу библиотеки музея-усадьбы писателя Л. Н. Толстого в Ясной Поляне. 1941 год. Фото: РИА Новости / Олег Кнорринг