Август, Август, царь Вселенной, с круглым яблоком в руке...

Как долго по августу светлые тени тянули усталые светлые ночи… Таинственный мир предосенних растений в раскрытые окна заглядывал молча. Предчувствие оклика или вопроса томительно в тусклой бессоннице тлело… Казалось – как в детстве, мучительно-просто, вдруг всё разрешится: рукою несмелой коснусь я склонённой доверчиво ветви под шелест внимающих лиственных взглядов – и в тёмно-бегущие русла деревьев вольётся моя неизбывная младость. Казалось, в древесные сумерки сада допустят меня – и я свыкнусь с игрою, и будем: кто – тенью, кто – звоном цикады, а я – хоть луною, хоть ветра струною. Но осень, готовя пожар, раздувала свой дальний огонь на холмах недреманных.

И сумерки яблоками наливались, с ветвей опадая в слепые туманы…