Бунт 14-ти, артель художников и товарищество передвижных выставок

БУНТ 14-ТИ, АРТЕЛЬ ХУДОЖНИКОВ И ТОВАРИЩЕСТВО ПЕРЕДВИЖНЫХ ВЫСТАВОК

Крамской преподавал в Обществе поощрения художеств, причем как учитель оставил после себя добрую память и благодарных учеников.

Илья Репин до конца своих дней говорил о нем с огромным уважением и любовью и прислушивался к его замечаниям. Организаторскими способностями Иван Крамской обладал великолепными.

Именно он озвучил Совету Академии отказ 14-ти талантливых выпускников принимать участие в конкурсе на Большую золотую медаль.

Медаль означала для победителя шестилетнее проживание в Италии на полном пенсионе заведения. Остальным участникам было гарантировано доходное место. Молодые амбициозные художники не пожелали описывать мифологический сюжет на заданную тему «Пир в Валгалле» (по скандинавской мифологии).

Оскорбленные игнорированием их требований и вдохновленные новыми демократическими веяниями, бунтари под предводительством Ивана Крамского вышли из Академии и организовали независимую Артель художников.

Она просуществовала восемь лет, хотя сам Крамской считал, что расцвет был достигнут на пятый год, дальше дело неотвратимо близилось к упадку. Артель создавалась по принципу коммуны (явно читается влияние романа Чернышевского «Что делать?»). Однако на деле пришлось столкнуться с множеством бытовых неурядиц. Успешные живописцы не желали отдавать часть своих доходов в общую кассу, совместное проживание тоже вылилось в множество бытовых столкновений, жены художников переругались первыми. А тот факт, что многие продолжали так или иначе сотрудничать с Академией, Крамскому на тот момент казался предательством. Он еще не знал, что в будущем в предательстве соратники будут упрекать его. Артель все менее оказывалась похожей на то идеальное сообщество, о котором мечтал Крамской. В 1870 году он покинул ее, и вскоре Артель художников распалась.

Крамской стал одним из организаторов Общества передвижных выставок, оказавшего огромное влияние на развитие живописного движения в России.

«Кто она?», – спрашивали его. «Неизвестная», – лаконично отвечал Крамской. Куртизанка? Содержанка высокопоставленного человека? А может, возлюбленная самого императора? Или все же литературная героиня? Дочь художника? Признаемся сразу, точного ответа мы не знаем. После Крамского осталось немало дневников и писем. Ни единого упоминания о работе над этой картиной в них не встречается. На 11-ю выставку передвижников не рекомендовали приводить юношей и молодых девушек. Дело в том, что среди народнических, обличительных картин, словно гостья из другого мира, затесалась «Неизвестная» Крамского. Изящно и подчеркнуто богато одетая красивая женщина, в чьем взгляде таится высокомерие и еще что-то трудно вербализируемое. «Кокотка в коляске!» – обошелся без поиска глубоких смыслов художественный критик Владимир Стасов. Общественное мнение такую версию в основном поддержало, потому что именно из-за этой картины был установлен эдакий возрастной ценз 16+. Неприлично-с! Сюжет картины прост: морозным утром модно одетая дама прогуливается в коляске по Невскому проспекту. За ее спиной виднеется Аничков дворец, на ней пальто фасона «скобелев», изящные шведские перчатки из оборотной, похожей на замшу стороны кожи, изящная шляпка «франциск» со страусовым пером – такие только вошли в моду. Стройная фигура и лицо, от которого невозможно отвести глаз. А глаза этой женщины – и есть главная загадка картины. Именно из-за этих невероятных блестящих глаз ее называют русской Джокондой. Загадка творения Леонардо – ее улыбка, самое удивительное в «Неизвестной» Крамского – ее глаза. Глубокие, почти черные, взгляд их надменный и вместе с тем беззащитный, высокомерный, но за презрительностью читаются незащищенность и уязвимость. Красивое лицо откровенно чувственное, манит и в то же время создает дистанцию. В ней видели Анну Каренину, Настасью Филипповну и даже «Незнакомку» Блока, хотя стихотворение было написано гораздо позже. А что же прообразы из реальной жизни? Самая распространенная версия озвучена Стасовым. Кокотка, куртизанка, содержанка. В пользу этого – подчеркнуто роскошный наряд. Высший свет уже вводил в моду «изысканную простоту»: аристократы разорялись, поэтому особым шиком стало не гнаться за модой слишком стремительно. В то же время купеческие дочери и куртизанки часто могли себе позволить «всё лучшее сразу». А поскольку вход в высшее общество для них был закрыт, они особенно старательно наряжались для прогулок. В пользу этой версии говорит и найденный спустя полсотни лет после написания картины этюд, женщину на котором проще принять за девицу легкого поведения: она вульгарна, одутловата, презрительность в ее взгляде есть, а вот загадки из окончательного варианта, пожалуй, нет. Но Дмитрий Андреев, специалист по костюмам эпохи Александра II, утверждает, что дама на окончательной версии картины одета не только богато, но и с безупречным вкусом. Нувориши и их женщины так не одевались… В этой неизвестной видели балерину Екатерину Числову – любовницу великого князя Николая Николаевича, и балерину Анну Кузнецову – содержанку великого князя Константина Николаевича. Но самая завораживающая версия гласит, что Крамской писал Екатерину Долгорукову, бывшую многие годы возлюбленной, а после смерти императрицы ставшую женой Александра II. Дерзкий взгляд и Аничков дворец, согласно этой версии, – вызов не принимающему ее обществу и наследнику императора, проживавшему как раз в этом дворце. Технически это возможно: художник обучал детей императора живописи. Когда Александр II был убит, Екатерину выслали за границу. Выставить ее портрет Крамской не мог – это означало очень серьезные проблемы в отношениях с Александром III, который Долгорукову терпеть не мог. Поэтому он якобы изменил черты лица, и в них вполне справедливо находят сходство с дочерью художника Софьей. Время от времени искусствоведческие круги сотрясает информация о том, что где-то мелькнуло письмо Александра II к возлюбленной, в котором он говорит о заказанном у Крамского портрете, но официально это письмо нигде не фигурировало и никаких подтверждений того, что «Незнакомка» написана с Екатерины Долгорукой, нет. Немало и мелодраматических версий, пытающихся пролить свет на имя дамы в модной шляпке «франциск». История про невиданной красоты крестьянку Матрену Саввишну, на которой женился дворянин Бестужев, после бросил ее, и она умерла, вообще заслуживает того, чтобы стать сюжетом сериала на пару сотен серий. Минус традиционный – отсутствие каких бы то ни было доказательств того, что на картине изображена Матрена. Мы не знаем имя, но есть кое-то, что мы можем утверждать. Крамской рассказал нам историю об одиночестве, о противостоянии одиночки и толпы, о презрении, которое возвращает социуму презираемая им. Эти темы мы встречаем и в других работах художника (1, 2).