СДЕЛАЙТЕ СВОИ УРОКИ ЕЩЁ ЭФФЕКТИВНЕЕ, А ЖИЗНЬ СВОБОДНЕЕ

Благодаря готовым учебным материалам для работы в классе и дистанционно

Скидки до 50 % на комплекты
только до

Готовые ключевые этапы урока всегда будут у вас под рукой

Организационный момент

Проверка знаний

Объяснение материала

Закрепление изученного

Итоги урока

И.С. Тургенев. Творческий облик писателя. Сборник «Записки охотника». Разрыв с «Современником» (роман «Накануне»). Роль Тургенева в общественном развитии России в 50-70 годы. Цикл «Стихотворения в прозе».

Нажмите, чтобы узнать подробности

Тема занятия: И.С. Тургенев. Творческий облик писателя. Сборник «Записки охотника». Разрыв с «Современником» (роман «Накануне»). Роль Тургенева в общественном развитии России в 50-70 годы. Цикл «Стихотворения в прозе».

Иван Сергеевич Тургенев — русский прозаик. Творчество Тургенева пришлось на время, следующее за так называемым «золотым веком» русской литературы — литературной эпохой Грибоедова, Пушкина, Лермонтова и Гоголя. В прозе Тургенева отразился период исторических перемен в российском обществе и государстве, касавшихся прежде всего его социального устройства, политики и идеологии. Поражение в Крымской войне, реформы времени правления императора Александра II, освобождение крестьян, духовные поиски интеллигенции, революционные настроения в обществе были содержанием жизни в России 1840-1880-х годов.

Тургенев начинал своё творчество как поэт: он сочинял стихи с конца 1830-х годов, а в 1843 году опубликовал поэтический сборник. Однако вскоре писатель полностью переключился на прозу. В 1840-е годы Тургенев был активным участником литературного кружка В.Г. Белинского в Петербурге. На его творчество оказали определённое влияние стилевые черты «натуральной школы», присущие писателям кружка Белинского. Это проявлялось прежде всего в натуралистическом описании действительности, внешнего мира. Как оригинальный писатель, имеющий свою индивидуальную манеру, творческую и гражданскую позицию, Тургенев впервые выступил в цикле рассказов-очерков «Записки охотника» (1847-1852). В этой книге он показал неизвестную прежде в большой литературе жизнь крестьянства, яркие национальные характеры, жизненную энергию и душу русского человека.

Последующее десятилетие отмечено высокой активностью творчества Тургенева: начиная с середины 1850-х годов из-под его пера выходят четыре романа и две повести. Всплеск писательской активности Тургенева, безусловно, связан с политическими событиями в России — его произведения того времени были непосредственным откликом на них, а в некоторых случаях даже опережали сами события, точно выражая дух времени. Таковы романы «Рудин» (1856), «Дворянское гнездо» (1859), «Накануне» (1860). К этому периоду творчества относятся и повести, посвящённые первой любви: «Ася» (1858), «Первая любовь» (1860). В это же время создан и выдающийся роман «Отцы и дети» (1862), в котором Тургенев изобразил русское общество времён эпохальной для России XIX века реформы — отмены крепостного права.

Интересна быстрая и своеобразная эволюция Тургенева-писателя. Лирик Тургенев с середины 1840-х годов резко повернул на прозу. Тут прослеживается своя внутренняя логика. Объективно именно проза выдвигалась вперед в 40-е годы самой литературной ситуацией. Читательский интерес к поэзии катастрофически быстро слабел. Тургенев же и в самом начале своей творческой биографии любил и умел писать стихотворения с равномерно и подробно прописываемым сюжетом («Баллада», 1841).

На фоне стихотворения-романса «Утро туманное, утро седое.», почти параллельно ему Тургенев пишет «рассказ в стихах» «Параша» (1843). Жанровое указание («рассказ в стихах») более чем любопытное. Далее пишутся «рассказы в стихах» «Разговор» (1844), «Андрей» (1845), «повесть в стихах» «Помещик» (1845) и др. (все это образчики «дельной поэзии» во вкусе В. Г. Белинского). За ними немедленно следуют рассказы как таковые, где стихотворная форма уже отброшена— «Андрей Колосов» (1844), "Три портрета" (1845), «Бретер» (1846), «Петушков» (1847), «Гамлет Щигровского уезда» (1848).

Цикл рассказов с характерными чертами физиологических очерков «Записки охотника» («Современник», 1847 — 1852) сделал Тургенева знаменитым именно как прозаика.

«Перейти на прозу» — это не сменить одежду: не у всех, как у Пушкина или Лермонтова, многогранное «синтетическое» дарование, и из хорошего поэта может выйти плохой прозаик. Иным такой переход вообще не дастся (Белинский вспоминал, как огорчало Алексея Кольцова, что «ему не далась проза»). Тургенев же упорно ломал себя.

В 1852 — 1853 годах, находясь на положении политического ссыльного в Спасском-Лутовинове, Иван Сергеевич, напрягая все силы, бьется над выработкой новой творческой манеры. «Старая манера», как он рассказывает в эти дни в письмах разным адресатам, его теперь не удовлетворяет. Новая — никак не дается.

Весьма характерен краткий перечень важнейших принципов вырабатываемой новой тургеневской манеры — «простота, спокойствие, ясность линий». Выходит, что «старой манере» недоставало, по оценке самого Тургенева, этих качеств. Трудно без внутреннего сопротивления согласиться, однако, с тем, что «Записки охотника» отличаются некоей "непростотой", "неспокойствием" и "неясностью" - подобных ощущений они не вызывают у современного читателя, не делала им данного рода упреков и критика середины XIX в.

Упреки, разумеется, были, но не в «неясности» — пожалуй, всего интереснее наполненный глубоким смыслом упрек (если это считать упреком) Анненкова — замечание о присущем манере «Записок охотника» «наслаждении самим собой (т. е. своим авторством)».

Воплотить принципы новой своей манеры Тургенев, по неоднократным его заявлениям, намеревался уже не в малообъемных произведениях типа «Записок охотника» или «Андрея Колосова», а в жанре романа. В 1840-е годы ему недоставало некоей «простоты» и некоей «ясности». Интересно, как характеризовал его прозаическое творчество 40-х годов Белинский (которому не суждено было узнать тургеневские произведения 50 — 70-х гг.). Белинский писал Ивану Сергеевичу в 1847 г.: «Если не ошибаюсь, Ваше призвание — наблюдать действительные явления и передавать их, пропуская через фантазию; но не опираться только на фантазию». Иными словами, критик благословляет Тургенева на создание новых прозаических произведений на документальной основе (очерково-документальная основа ряда коллизий из «Записок охотника» несомненна, а сам жанр «записок» предполагал автобиографизм создаваемых произведений). Но Белинский одновременно сомневается в его способности к обрисовке чисто вымышленных событий и ситуаций, как того требуют роман и повесть (похожим было понимание Белинским творческого потенциала Герцена).

Цитированное сомнение критика не было совершенно беспочвенным. Сюжетная крупнообъемная проза, основанная на художественном вымысле, несомненно, далась Тургеневу в 50-е годы нелегко — как известно, роман «Два поколения», над которым он и работал в Спасском-Лутовинове, так и остался незавершенным. Первый роман «получился» лишь потом, в середине 50-х (имеется в виду «Рудин»). При этом цитированную реплику критика вряд ли следует истолковывать узко (как призыв к очеркизму): Белинский знал, что Тургенев не только автор короткой прозы в духе физиологических очерков, но и поэт, не раз высоко оценивая его «рассказы в стихах».

Именно «поэтический» склад натуры Тургенева затруднял ему переход к романному творчеству. Весьма сложно суметь перестроить органически присущее, природой данное поэтическое (то есть субъективно-ассоциативное) мировидение на мировидение прозаика (по типу своему едва ли не противоположное, поскольку оно предполагает объективный анализ окружающей действительности, а не созерцание движений собственной души).

Переключение со стихов на «Записки охотника» еще не требовало такой перестройки. «Наслаждение самим собой», которое Анненков рассмотрел даже в «Записках охотника» с их социально-бытовыми коллизиями, бурмистрами и крепостными мужиками, для лирического поэта дело совершенно естественное. Ни внешняя форма (прозаическая), ни образ рассказчика («костомаровского барина»), созданный для цикла «Записки охотника», не способны, при внимательном наблюдении, скрыть то обстоятельство, что изображаемое пропущено в произведениях данного цикла через единое и целостное лирическое сознание; что подспудно этим циклом управляет именно субъективно-ассоциативный ход мысли, органичный для лирико-поэтической творческой натуры Тургенева. По сути, он как автор еще остался здесь поэтом, хотя и старательно закамуфлировался под прозаика.

Антикрепостнический пафос — вовсе не неотступная черта «Записок охотника». В отличие от «Бурмистра», в «Хоре и Калиныче», «Бежином луге», «Касьяне с Красивой Мечи». «Бирюке», «Певцах» и ряде других произведений повествование ориентировано не на социальное обличение, а на создание ярких народных характеров. Несколько произведений из цикла обрисовывают вызывающие читательские симпатии образы дворян («Уездный лекарь», «Мой сосед Радилов», «Татьяна Борисовна и ее племянник», «Смерть», «Чертопханов и Недошоскин» и др.). «Петр Петрович Каратаев» — произведение о мелкопоместном дворянине, полюбившем крепостную девушку, принадлежащую старой вздорной барыне: здесь крепостная система в итоге губит обоих влюбленных. «Мой сосед Радилов» также содержит внутренне драматичную коллизию: любовь немолодого дворянина к Оле, юной сестре его покойной жены.

В период ссылки, мучаясь от неудач с романом, с «новой манерой», Тургенев одновременно вполне успешно пишет произведения в духе цикла «Записки охотника» — например, еще один «охотничий» очерк «Поездка в Полесье», который так и просится быть подверстанным к этому циклу (к «Запискам охотника», кстати, Тургенев позже действительно присоединит новые тексты — «Конец Чертопханова», «Стучит» и «Живые мощи»). Что же, путь от «Утра туманного.» до эмоционально переживаемых рассказчиком пейзажей в «Бежине луге» из «Записок» или до «Поездки в Полесье», по существу, короток и прям. Надо лишь отбросить внешнюю стихотворную форму. Несравненно длиннее путь от подобной «поэтической» прозы до первого завершенного романа «Рудин» с его сложным планом, филигранно «романной» соразмерностью частей и при этом — четкими причинно-следственными связями. В романе невозможно долго питать читателя красивыми пейзажами и колоритными сценами — здесь требуется претерпевающий постоянное развитие пучок свежих идей. Но, в отличие от Герцена, Тургенев в конце концов блестяще овладел жанром романа, равно как и другими жанрами художественной прозы (повесть, рассказ). Именно через повесть и рассказ произошло его постепенное творческое перевоплощение в крупнейшего прозаика.

Свойственная Тургеневу скрытая проекция основных его прозаических сюжетов на собственный жизненный удел лишний раз напоминает о лирико-поэтическом характере его дарования. Перестав писать лирические стихи как таковые, он потом всю жизнь тянулся к поэтам (дружил с Я П. Полонским, приятельствовал с А. А. Фетом, преклонялся перед Ф.И. Тютчевым) и, между прочим, на последних этапах своей творческой деятельности все же снова проявил себя непосредственно как поэт-лирик, создав в 1883 г. знаменитый цикл «Senilia» («Стихотворения в прозе») и, соответственно, новый для русской литературы жанр.

Особенности прозы

Продолжая выступать с рассказами и повестями, в 1855 году Тургенев опубликовал роман «Рудин», за которым с завидной периодичностью последовали романы «Дворянское гнездо» (1858), «Накануне» (1860) и «Отцы и дети» (1862).

В советских изданиях научного и учебно-педагогического плана, как правило, делался акцент на тех фигурирующих в этих романах социально-исторических реалиях (крепостное право, царизм, революционеры-демократы и т. п.), которые были злободневны для современников Тургенева и во многом обусловливали остроту восприятия ими каждого «свежего» его произведения (критик Н.А. Добролюбов даже считал, что Тургенев обладает особой социально-исторической интуицией и умеет предвидеть появление в России новых реальных жизненных типов; впрочем, можно умозаключить и нечто противоположное — что Тургенев образами из своей прозы вольно или невольно провоцировал появление таких жизненных типов, поскольку молодежь начинала подражать его героям).

Подобный подход к прозе Тургенева с ее социально-исторической стороны, связанный с официальным первоочередным отношением советского времени к литературе как форме идеологии, инерционно процветает и по сей день в средней школе, но вряд ли единственно верен (да и вообще вряд ли способствует эстетическому восприятию и пониманию литературы). Если бы художественное значение произведений Тургенева обусловливали те давно ушедшие в прошлое общественные коллизии, которые преломились в их сюжетах, то также вряд ли эти произведения сохранили бы подлинный интерес для современного читателя. Между тем в тургеневских рассказах, повестях и романах неизменно присутствует иное: «вечные» темы литературы. При господствующем подходе они лишь бегло упоминаются в процессе учебного постижения произведений Тургенева. Однако едва ли не благодаря им эти произведения с увлечением читают люди самых разных эпох.

Прежде всего, «Ася», «Рудин», «Дворянское гнездо», «Отцы и дети» и т. д. — это повести и романы о трагической любви («Накануне», где Елена благополучно выходит замуж за любимого человека, но тот вскоре погибает от чахотки, варьирует ту же тему). Сила жизненных обстоятельств постепенно буквально «выжимает» внутренне слабого Рудина из усадьбы Ласунских несмотря на то, что Наталья полюбила его. В «Дворянском гнезде» Лиза уходит в монастырь, хотя и любит Лаврецкого— после того, как выясняется, что его жена, числившаяся умершей, жива. Неожиданная смерть сражает Евгения Назарова в «Отцах и детях» как раз тогда, когда он — вопреки своей излюбленной антифеминистской риторике и неожиданно для себя — полюбил Анну Одинцову (Тургенев специально акцентирует непреодолимую иррациональную силу охватившего героя любовного чувства тем, что делает свою героиню отнюдь не юной девушкой наподобие Аси, а вдовой — притом вдовой с довольно скандальной репутацией в глазах непрерывно злословящего об Одинцовой провинциального общества).

В тургеневских романах неизменно проходит «вечный» (во всяком случае для русской литературы) вопрос-тема, который можно условно обозначить «Что делать?» (используя название романа Н.Г. Чернышевского). Споры о путях развития русского общества и России как государства ведутся тут почти непременно (в наименьшей мере это проявляется в романе «Накануне», главный герой которого — борец за свободу Болгарии). Читатель начала XXI в. может быть внутренне далек от конкретных проблем, обсуждающихся здесь и актуальных во времена Тургенева. Однако романам писателя присуща своя культурно-историческая познавательность. В спорах героев Тургенева преломилась реальная история Отечества.

Тургенев и «Современник». Сотрудничество и разрыв Тургенева с журналом «Современник».

История журнала «Современник» связана с именем Пушкина. Он покупает права на этот журнал незадолго до смерти — в 1836 году. При жизни Пушкина вышли четыре номера «Современника», который сразу выделился как издание нового типа. Именно здесь были напечатаны ранние повести Гоголя, подборка стихов молодого Тютчева и многие интереснейшие материалы на различные темы общественно-культурной жизни. После смерти Пушкина журнал перешел к его наследникам, а издателем его был давний друг поэта Плетнев.

Новую жизнь «Современник» обрел, когда в 1846 году его приобрели в аренду Некрасов и Панаев. Тем самым они осуществили давнюю мечту группы молодых литераторов, получившую название «натуральная школа», вдохновителем и идейным руководителем которой был Белинский. Одним из активных деятелей «натуральной школы» был Тургенев. Молодым писателям, отстаивавшим принципы реализма и демократизма в литературе, необходим был печатный орган, на страницах которого они могли бы свободно выражать свои позиции. Им и стал теперь журнал «Современник». Тургенев принял самое непосредственное участие в организации нового журнала.

Первый его номер вышел в 1847 году и подлинным его украшением стал рассказ «Хорь и Калиныч», открывший цикл Тургенева «Записки охотника». Здесь же публиковались и программные статьи Белинского, указавшие дальнейшие пути развития литературы «гоголевского периода» и определившие лицо «Современника» того времени. По-разному складывались потом отношения Тургенева с литераторами, входившими в «натуральную школу» и сотрудничавшими на первых порах с журналом «Современник», но неизменным оставалось его отношение к Белинскому.

После смерти Белинского в 1848 году руководство журналом полностью принял на себя Некрасов, а идейные позиции его стали определять статьи критиков революционно-демократического направления Н.Г. Чернышевского и Н. Добролюбова. Но поначалу в нем продолжали сотрудничество писатели и критики, стоявшие на других позициях, среди которых были И.А. Гончаров, А.В. Дружинин, А.Н. Островский, Л.H. Толстой, Д.В. Григорович. Благодаря им активно развивался "Современник".

И Тургенев также активно принимал участие в публикациях этого журнала, хотя с 1847 по 1850 год он безвыездно жил за границей, а в 1852-1853 годах находился в ссылке в имении Спасское-Лутовиново за публикацию в 1852 году некролога на смерть Гоголя. Тургенев назвал его великим человеком, «который своим именем означил эпоху истории в нашей литературе».

Тургенев и "Современник" – их сотрудничество было очень плодотворным. В этом журнале были опубликованы не только такие рассказы Тургенева как "Муму", но и повести, определившие начало нового направления его творчества, — «Гамлет Щигровского уезда», «Дневник лишнего человека», «Затишье» и написанные чуть позже «Ася» и «Фауст». В них Иван Сергеевич обратился к проблеме «лишнего человека» в новых общественных условиях. Потом он продолжил ее разработку в жанре романа — в «Рудине» и «Дворянском гнезде». Позицию Ивана Сергеевича определяет отрицательное отношение к бездеятельности дворянской интеллигенции, ее неумению найти свое место в жизни. Такой подход в целом соответствовал позиции Чернышевского и Добролюбова. Тургенев и "Современник" во многом были близки. Повесть «Ася», а потом романы «Рудин» и «Дворянское гнездо» были высоко оценены критиками этого журнала.

Но уже в «Рудине» отношение писателя к герою не было однозначным. Еще более это относится к Лаврецкому из романа «Дворянское гнездо», опубликованного в 1858 году и имевшего огромный успех. Человеком удивительной нравственной чистоты и чуткости предстает в романе Лиза Калитина. Трагическая история любви Лизы и Лаврецкого составляет поэтическую основу романа, но в ней содержится и его важнейшая мысль. Оба они осознают порочность жизни, построенной за чужой счет, и не могут освободиться от тайного чувства стыда за свое непростительно счастье, что и ведет к разрыву. В конце романа все же звучат светлые мотивы, связанные с надеждами на новое поколение, которое приветствует герой. Такой финал был воспринят многими, в том числе и ведущими критиками «Современника», как прощание автора с дворянским периодом, а в молодых героях видели разночинцев «новых людей».

Но отношение самого писателя к этим «новым людям» было весьма сложным, что показал уже следующий его роман «Накануне», опубликованный в январском номере «Современника» в 1860 году. Пытаясь найти нового «героя времени», Тургенев обратил свое внимание на историю болгарского революционера Катранова, о судьбе которого он узнал из pукописи, оставленной ему соседом по имению — молодым помещиком Каратеевым. Эта история и была положена в основу сюжета нового романа, а Катранов стал прототипом его героя — Инсарова.

Не менее важен и образ Елены Стаховой, натуры поэтичной, любящей, жертвенной, страстно желающей быть полезной и нужной людям. Она олицетворяет собой молодую Россию. Самоотверженность и увлеченность Инсарова так поразили ее, что она не только отправляется с ним в Болгарию, но и после смерти Инсарова продолжает его дело.

Добролюбов откликнулся на роман статьей «Когда же придет настоящий день?», в которой отметил, что в лице Елены вся Россия протягивает руку борцам за свободу. Но главное для критика то, что роман, по его убеждению, показывает близость того дня, когда появятся «русские Инсаровы» и начнут борьбу «с нашими внутренними турками».

Под этими «внутренними турками» Добролюбов понимает не только консерваторов, противников реформ, но и близких Ивану Сергеевичу по духу либералов. Такая трактовка вступила в резкое противоречие с авторской идеей. В романе Инсаров говорит о единении всех сил Болгарии в борьбе за свободу. О таком единении, консолидации всех антикрепостнических сил в России и о примирении партий на основе общенациональной идеи мечтал Тургенев, создавая свой роман.

Таким образом, статья Добролюбова не просто противоречит авторскому замыслу, но без промаха бьет в святая святых верований и убеждений Тургенева— «гения меры». Понятно, почему писатель так противился публикации статьи Добролюбова. Он умолял Некрасова не печатать ее, но Некрасов сделал свой выбор в пользу Добролюбова, и статья появилась на страницах журнала «Современник».

И Тургенев решил порвать с журналом, у истоков которого он стоял, сотрудничество с которым длилось 15 лет. Это был и разрыв с давними друзьями и соратниками, объединенными памятью о Белинском. Разрыв назревал давно, многие добролюбовские статьи и рецензии вызывали острый протест со стороны Тургенева.

Так, в рецензии на новое издание собраний сочинений Пушкина Добролюбов приписывал великому поэту, которого боготворил Иван Сергеевич, не только «поверхностность и пристрастность» взглядов, «слабость характера», но и «чрезмерное уважение к штыку».

Подобные выпады не могли не возмущать не только Тургенева, но и многих других писателей, близких «Современнику». Вместе с Тургеневым из журнала ушли Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров, А.Н. Островский. Так закончилась целая эпоха не только этого журнала, но и литературно-общественной жизни России.

Категория: Литература
04.11.2020 14:40


Рекомендуем курсы ПК и ППК для учителей

Вебинар для учителей

Свидетельство об участии БЕСПЛАТНО!