История самых известных и знаменитых картин.

«Сватовство́ майо́ра» — картина русского художника Павла Федотова (1815—1852), написанная в 1848 году. В жизни Павла Федотова огромную роль играл случай. В 1843 году, когда он служил в гвардии, его картину «Освящение знамен в Зимнем дворце, обновленном после пожара» случайно увидел Николай I и предложил художнику-любителю уйти в отставку с военной службы, чтобы взяться за живопись профессионально. Монарх положил Федотову содержание, чтобы тот мог заниматься творчеством, - 100 рублей в месяц (около 100 000 на современные деньги). Федотов хотел стать баталистом, но случайно его комические бытовые зарисовки увидел Иван Крылов и убедил художника работать именно в этом жанре. Так появились картины «Свежий кавалер» (1846) и «Разборчивая невеста» (1847). Их, в свою очередь, случайно увидел Карл Брюллов и был так восхищен, что предложил Федотову написать картину на соискание звания академика. Вместе они долго обсуждали сюжет. Так возникла комическая картина «Сватовство майора» (Третьяковская галерея), на которой зритель впервые смог увидеть купеческую жизнь, на тот момент почти неизвестную аристократической публике. Картина «Сватовство майора» была показана в 1848 году на выставке в Петербурге, доставила художнику звание академика и блистательную известность. Его имя было на устах целого Петербурга, гремело по всему городу, друзья и бывшие сослуживцы были в полном восхищении. Зрители, равнодушно бродившие по другим залам выставки, спешили в предпоследний, в котором их настигал неумолкающий гул. Публика смеялась от души. В чём же был смысл шутки живописца ?

Павел Федотов, автопортрет

С самого открытия выставки в этом зале постоянно была толкотня и слышались восторженные возгласы: три небольшие картины бывшего гвардейского офицера Федотова взволновали чопорную петербургскую публику. Да и названия у них были совершенно необычными для того времени: «Свежий кавалер», «Разборчивая невеста», «Сватовство майора». Каждый невольно улыбался, находя в полотнах знакомые черты сокровенного русского быта. Нередко сквозь толпу зрителей протискивался сам автор, давая необходимые пояснения к своим картинам. Изумленные зрители увидели на полотне сцену из самой жизни. Перед ними неожиданно открывалась хорошо знакомая комната купеческого дома, в которой происходили спешные, последние приготовления к встрече жениха. Со свойственной ему остротой и юмором Федотов подмечает в изображаемом событии и в каждом из действующих лиц самое характерное, самое типичное. Для своей картины он выбрал самый напряженный момент, когда все чувства и помыслы этих людей обнажаются, проявляясь со всей полнотой и искренностью. Вот взволнованная, разряженная невеста, засмущавшись, спешит убежать из комнаты. Ей, конечно же, было известно о приходе жениха. О чем, как не об этом, говорят и ее дорогое платье, и жемчужное ожерелье, и только что сделанная прическа. Сама обстановка купеческого дома на картине достаточно типична. Один из друзей художника потом вспоминал: «При отделке этой картины Федотову прежде всего понадобился образец комнаты, приличный сюжету картины. Под разными предлогами он входил во многие купеческие дома, придумывал, высматривал и оставался недовольным. Один раз, проходя около какого-то трактира. художник приметил сквозь окна главную комнату и люстру с закопченными стеклышками, которая «так и лезла сама в картину». Тотчас он зашел в трактир и нашел то, что искал так долго». Но едва только художник одолел первую трудность, явились тысячи других. Нужно было для картины отыскать оригинал купца, застегивающего кафтан, его жены, разные аксессуарные вещи. Один из знакомых Федотову офицеров сам вызвался служить натурой для жениха и терпеливо стоял в позе майора. На толкучке и на Андреевском рынке художник высмотрел несколько старух и сидельцев, пригласил этих людей к себе и нанял за сходную цену. Федотов сначала и хотел просто подшутить, поиронизировать над своими героями, но под волшебной кистью мастера получилась одна из самых теплых и человечнейших картин в русской живописи. Как пишет Л. Байрамова, «здесь все любовь и все приятие с миром. Не напрасно художник так «носился» со своей картиной, будто это была его «лебединая песня». Не напрасно с таким упорством перетаскивал из мира реального в свой вымышленный мир все, что любил и обожал. Сколько в этой картине торжественного благополучия, семейственности и уюта! А эти блестящие, мерцающие в полумраке хрустальные графинчики, подсвечники, кулебяка! Ах, уж эта кулебяка?! Ее Федотов покупал на последние деньги, писал с нее натуру, а потом съедал вместе с другом. А седобородый батюшка-купец? Федотов целый год искал его, бегал, приглядывался к знакомым лицам, пока однажды на улице не встретил то, что нужно. А потом долго уговаривал и упрашивал, чтобы согласился позировать, а тот все гудел в ответ: «Нельзя, батюшка, это грех». А роскошные платья, лица, эти бесподобные пальцы кухарки, приживалка позади нее. Нет, это все не только анекдот, не забавный сюжет о недалеком майоре, тут явлен целый мир - огромный, живой и настоящий». Вскоре после выставки картины "Сватовство майора" к художнику пожаловал отставной седовласый майор. - Батюшка! - вскричал почтенный вояка. - Только что видел вашу картину! Понять не могу, как это вам удалось так правдиво все отобразить. Ведь это я, чтобы поправить свои обстоятельства, женился на купеческой дочке. И теперь очень счастлив. А вы наше счастье так замечательно нарисовали! Спасибо! Далее в комнату к остолбеневшему живописцу внесли корзину, устланную бархатом, с шампанским и дорогими закусками. Павел Федотов не стал объяснять обличительного смысла своего произведения, а только сказал: - Весьма рад за вас, майор! Прошу к столу!