Из жизни слов. Часть 2.

    1. "Откладывать в долгий ящик"

"Откладывать (отложить, положить) в долгий ящик" значит "оттягивать исполнение какого-либо дела на неопределённый срок".

По поводу происхождения этого фразеологизма есть три основные версии. И, как это нередко бывает, самое известное и популярное объяснение на поверку оказывается очень сомнительным.

Ящик для челобитных

Данное объяснение приводится ещё в словаре В. И. Даля. В последующие годы XIX–ХХ вв. большинство лингвистов принимали эту версию как истинную. Заключается она в том, что оборот "откладывать в долгий ящик" возник в период правления царя Алексея Михайловича. В своей резиденции в Коломенском царь распорядился установить специальный ящик, куда желающие могли опускать свои челобитные (письменные жалобы). Ящик будто бы имел удлинённую форму, поэтому его и назвали долгим, т. е. длинным. К тому же после наполнения ящика все челобитные отдавались чиновникам для рассмотрения жалоб, а чиновники, в соответствии с давними традициями бюрократической волокиты, отнюдь не спешили с разбирательствами. Так что ящик в Коломенском был "долгим" по всем параметрам — и по форме, и по времени рассмотрения опущенных в него челобитных. Вот отсюда якобы и пошло наше известное выражение.

Версия, конечно, интересная и запоминающаяся. Однако сомнения по её поводу появлялись у некоторых исследователей ещё в конце XIX — начале ХХ века, поскольку точных исторических свидетельств о существовании коломенского ящика для челобитных не имелось, а происхождение фразеологизма можно было объяснить и иначе. Как? Переходим ко второй версии.

Ящик для судебных документов

Возможно, под "долгим ящиком" в рассматриваемом обороте поначалу подразумевался рундук. В этих больших ларях можно было хранить очень многое; в старинных русских приказных учреждениях они выполняли одновременно роль скамей и хранилища документов. В них служащие приказов складывали бумаги, а давали делам ход обычно не сразу. Поэтому ящик-рундук и стал называться долгим.

Э. А. Вартаньян, исследователь русской фразеологии, придерживался этой версии, но с некоторыми корректировками. Он считал, что видеть в долгом ящике старинный рундук вовсе не обязательно. Фразеологизм мог зародиться в присутственных учреждениях XIX века, где чиновники раскладывали полученные ходатайства и жалобы по разным коробкам. Долгим могли назвать тот ящик, в котором хранились дела, не требующие немедленного разбирательства. Просители, конечно, очень не хотели, чтобы их документы попали в эту категорию. Ведь "неспешные", по мнению чиновников, дела впоследствии продвигались слишком долго.

Калька с немецкого

Третья версия происхождения фразеологизма убедительно обоснована известным исследователем и популяризатором фразеологии В. М. Мокиенко. Он обратил внимание на несколько деталей, которые раскрывают немало неожиданного о происхождении оборота "положить в долгий ящик".

Этот фразеологизм в настоящее время существует только в восточнославянских языках. В украинском языке представлены два варианта этого оборота:

● вiдкладати в довгий ящик;

● вiдкладати у довгу шухляду.

Слово "шухляда" означает не "ящик вообще", а "выдвижной ящик стола". Это ещё одно свидетельство того, что наш оборот вряд ли имеет отношение к ящику царя Алексея Михайловича в Коломенском. Видится более правдоподобным предположение, что речь здесь изначально шла о канцелярских столах в каком-нибудь "присутственном месте".

Письменные памятники прошлого зафиксировали оборот, аналогичный по значению и структуре русскому "отложить в долгий ящик", ещё в одном славянском языке — чешском. В нём в XVI в. (как видим, ещё до Алексея Михайловича!) было употребительным выражение do dlouhé truhly něco založiti — "забыть что-либо; отложить какое-либо дело до другого случая". Буквально оно значило "положить что-либо в долгий сундук" (слово truhla здесь — "сундук, ларь"). У лингвистов нет сомнений, что этот старочешский оборот представляет собой кальку (дословный перевод) немецкого фразеологизма in die lange Truhe legen, имеющего такую же буквальную и переносную семантику.

В немецком языке данное выражение фиксируется с XV века. "Немецкий словарь" Якоба и Вильгельма Гриммов сообщает, что оно восходит к средневековому судопроизводству в Германии. Словом Truhe называли большой длинный сундук, ларь. В таких сундуках судебные служащие хранили дела, до рассмотрения которых пока не дошла очередь. Эти лари-хранилища также использовались в качестве скамеек.

В немецком языке выражение in die lange Truhe legen вышло из употребления в начале XVIII в. Но остался не менее давний синонимичный фразеологизм etwas auf die lange Bank schieben — "откладывать решение какого-либо дела", буквально "подвинуть что-либо на длинную скамью". Он тоже появился благодаря судам средневековой Германии с их длинными скамьями в виде больших сундуков. Папки с документами можно было класть туда не только внутрь, но и сверху на крышку. Несрочные судебные дела отодвигали на самый дальний край.

Подведём итоги. Можно уверенно сказать, что происхождение фразеологизма "откладывать в долгий ящик" никак не связано с ящиком для челобитных в Коломне. Это просто легенда, придуманная для объяснения выражения. На самом деле оборот отразил в себе судебные порядки прошлого, только, скорее всего, не российские, а немецкие. В русском языке он фиксируется с середины XVIII столетия. Напомним, что в немецком аналогичный фразеологизм "умер" в начале того же века. Следовательно, калькирование оборота могло произойти не позднее начала столетия — скорее всего, в период реформ Петра I. В то время в русский язык хлынул поток прямых и косвенных заимствований из западноевропейских языков, в том числе очень много из немецкого.

2. "Комар носа не подточит"

Выражение "комар носа (носу) не подточит" является разговорным, может употребляться с одобрением, а также шутливо. Имеет следующие значения:

● "очень точно, аккуратно, без недостатков, не к чему придраться";

● "так, что никто ничего не узнает (о чём-либо утаиваемом)".

Второе значение является более поздним, развившимся на основе первого.

Теперь нам трудно понять образ, на основе которого возник фразеологизм. При чём тут комар, зачем он точит (или не может подточить) свой нос, и почему это всё стало соотноситься с работой, в которой не к чему придраться?

Сложности в понимании вызваны тем, что глагол "подточить" в нашем обороте "законсервировался" в значении, которое даже более ста лет назад (данная поговорка фиксируется в XIX веке) использовалось не очень часто. А в наше время оно в литературном языке полностью утрачено. Теперь глагол "подточить" толкуется в словарях так:

● "слегка наточить, заострить; поточить немного, убирая лишнее" (подточить нож, подточить ключ);

● "повредить путём поедания, подгрызания" (черви подточили корни рассады);

● "ослабить, постепенно разрушить" (тяжёлая болезнь подточила организм, вода подточила берег).

На основе современной семантики обычно и предпринимались попытки объяснить происхождение оборота "комар носа не подточит". Предполагалось, что его буквальное значение — "комар не сможет укусить (кого-нибудь) за нос", или "комар носа себе не повредит" (какое-либо изделие сделано столь гладким, без шероховатостей, что о его поверхность даже комар не сможет повредить жало). Однако гораздо более убедительное объяснение отыскалось благодаря сравнению нынешнего выражения с его близкими вариантами, сохранившимися в литературных текстах XVIII–XIX вв. и — самое главное — в русских говорах.

В "Толковом словаре живого великорусского языка" В. И. Даль приводит такую поговорку: "Под добрую сваху комар носу не подточит". Употребление оборота с предлогом "под" встречается и в некоторых литературных текстах, например, у А. И. Куприна:

"А под Семенюту комар носу не подточит. Он изучил все тайны канцелярщины досконально".

© "Святая ложь", 1914 г.

Такая конструкция показывает, что в нашем обороте речь идёт именно о комарином носе, а не о чьём-то ещё, и глагол "подточить" здесь употреблён не в значении "укусить". Следовательно, трактовку "комар не сможет укусить (кого-нибудь) за нос" можно отбросить.

Ещё в XIX веке в тамбовских говорах был обнаружен вариант нашей поговорки: "тут и комар ноги́ не подточит". Кроме того, в диалектах вообще встречаются разные пословицы и поговорки, в состав которых входит оборот с глаголом "подточить". Вот только вместо слова "комар" там нередко употребляется другое — игла:

● Люди схвастают — иглы́ не подточишь (вариант: не подобьёшь), мы соврём — целое бревно подсунешь!

Вариант со словом "булавка" можно найти в сатирическом стихотворении Н. А. Некрасова "Газетная" (1865):

Если ты написал: "Равнодушно Губернатора встретил народ", Исключу я три буквы: "ра-душно" Выйдет. что же? три буквы не счёт! Если скажешь: "В дворянских именьях Нищета ежегодно растёт", — "Речь идёт о сардинских владеньях", — Поясню, — и статейка пройдёт! <.> Незаметные эти поправки Так изменят и мысли, и слог, Что потом не подточишь булавки!

Существуют обороты с родственным глаголом "проточить": "руки́ не проточишь" (варианты: "не просунешь, не проденешь, не пропихнёшь"). Так говорят о тесной толпе людей, о давке, сквозь которую сложно пробраться.

Заметим, что глагол "подточить" (или "проточить") в приведённых оборотах часто заменяется глаголами "просунуть, пропихнуть, подбить". На основании этого можно предположить, что все эти слова близки по семантике, и "подточить" тоже значит "подсунуть, просунуть".

С другой стороны, похожие обороты с комаром и носом также бытовали в говорах с другими глаголами, чаще всего — с глаголом "поддеть". Например, воронежское выражение "комар носа (носом) не подденет" и орловское "комарь носа не подденет" употреблялись применительно к хорошо сделанной вещи, качественной работе.

Всё сказанное позволяет сделать вывод: выражение "комар носа не подточит" буквально значило "комар носа не просунет" и появилось, видимо, в среде ремесленников — возможно, плотников или столяров. Данное выражение они применяли, образно характеризуя хорошую подгонку досок или других частей изделия: между качественно соединёнными деталями зазор был столь мал, что в него не просунулся бы даже такой тонкий предмет, как комариный нос (или комариная ножка, как следует из тамбовского варианта поговорки). Впоследствии выражение стало означать любое качественно выполненное дело и стало широкоупотребительным.

А вот варианты с другими глаголами не прижились в общенародном языке, оставшись достоянием диалектов. Да и семантика глагола "подточить" — "подсунуть" отчасти стала забываться уже в XIX веке. Всё это привело к тому, что забылось и буквальное значение фразеологизма "комар носа не подточит", сильно размылся образ, лежащий в основе этого выражения.

3. "Безалаберный"

Прилагательное "безалаберный" довольно часто можно встретить в разных текстах, а ещё чаще — услышать в живой разговорной речи. Но следует признать, что его точное значение известно не всем, а вопрос о его происхождении вообще многих поставит в тупик: у этого слова не ощущается "внутренняя форма", большинству людей непонятно, от чего оно образовано. Попытаемся хотя бы частично ответить на эти вопросы.

В современном русском литературном языке слово "безалаберный" относится к разговорному стилю. Имеет два близких значения:

● "неорганизованный, беспорядочный, легкомысленный в образе жизни или поступках". В этом значении слово употребляется применительно к людям: безалаберный приятель, безалаберная семья;

● "лишённый упорядоченности, основательности, последовательности". Так можно охарактеризовать осуществляемое людьми действие или процесс: безалаберное обучение, безалаберная выходка, безалаберная жизнь.

От прилагательного образованы существительное "безалаберность" и наречие "безалаберно", также являющиеся принадлежностью разговорного стиля.

Прилагательное "безалаберный" пришло в литературный язык из русских диалектов в первой половине XIX века. В некоторых этимологических словарях можно прочитать, что первое известное нам употребление этого слова в письменном тексте принадлежит А. С. Пушкину. Действительно, в 1828 году поэт в письме шутливо обращался к своему другу С. А. Соболевскому: "Безалаберный!." Это слово встречается и в некоторых других письмах Пушкина, но ни разу — в его художественных произведениях.

Однако "Корпус русского языка" показывает, что первым употребил это слово в письменном тексте А. С. Грибоедов. В его комедии "Студент" 1817 года есть такая реплика персонажа Звёздова:

"Нет, против этого нечего спорить; Беневольский, конечно, шут, ни на что не похож, безалаберная голова; ну да если муж только странен, а не совсем дурак. как бишь ты говорила? точно дело. Пусть он женится на Вариньке: быть по-твоему".

Поскольку слово "безалаберный" пришло из диалектов (где был также вариант "безалаборный"), там и надо искать его ближайших "родственников". И они действительно имеются. Во-первых, это существительное "ала́бор", которое в тверских, вологодских и саратовских говорах означает "порядок, распорядок, устройство". В тверских диалектах у него есть и ещё одно значение — "ум, рассудок". Кроме того, в "Толковом словаре живого великорусского языка" В. И. Даля приводятся родственные диалектизмы: "ала́борить" — "ворочать делами, переделывать", ала́борщина — "переворот, новые порядки или беспорядки", "безала́борщина, безала́борить" — "сумасбродить, распоряжаться без толку", "безала́борничать" — "всегда или долго безалаборить". Существовало также прилагательное "ала́борный".

Итак, становится понятной внутренняя форма слова: безалаберным называли того, кто вёл себя "без алабора", т. е. безрассудно, беспорядочно, легкомысленно.

Примечание: Слово "алабор" в некоторых диалектах (владимирских, костромских) зафиксировано и в других значениях: "сброд, всякая всячина", "бестолковый, косноязычный, немой человек". Прилагательное "алаберный" тоже могло иметь негативную окраску: "Приедет, бывало, пьяный да олаберный, — так как обеснующий какой" (А. Н. Островский. "Бедная невеста", 1852—1859). Понятно, что слово "безалаберный" не связано непосредственно с этими лексемами и произошло от слова "алабор" с другой, названной выше, семантикой — "порядок, устройство", "рассудок".

А вот на вопрос о происхождении слова "алабор" у лингвистики ответа нет. Этимологических гипотез накопилось много. Предполагалось родство с латинским ēlabōrō — "стараюсь, тщательно обрабатываю", немецким albern — "глупый, нелепый", тюркским alp (alyb) äri (eri) — "могущественный муж", башкирским "алабарман" — "опрометчивый, неосмотрительный", венгерским alapos — "основательный, веский" и др. Но на сегодняшний день все эти версии признаны сомнительными, неубедительными в тех или иных аспектах.

В других славянских языках слова, родственные нашему "безалаберный", отсутствуют. Возможно, полностью выяснить его происхождение так и не удастся.

Материал взят из группы "Библиотеки прошлого"