О женщинах

Расул Гамзатов — Слово о матери

Трудно жить, навеки Мать утратив. Нет счастливей нас, чья мать жива. Именем моих погибших братьев Вдумайтесь, молю, в мои слова.

Как бы ни манил вас бег событий, Как ни влек бы в свой водоворот, Пуще глаза маму берегите, От обид, от тягот и забот.

Боль за сыновей, подобно мелу, Выбелит ей косы до бела. Если даже сердце очерствело, Дайте маме капельку тепла.

Если сердцем стали вы суровы, Будьте, дети, ласковее с ней. Берегите мать от злого слова. Знайте: дети ранят всех больней!

Если ваши матери устали, Добрый отдых вы им дать должны. Берегите их от черных шалей, Берегите женщин от войны!

Мать умрет, и не изгладить шрамы, Мать умрет, и боли не унять. Заклинаю: берегите маму, Дети мира, берегите мать!

Расул Гамзатов — Матери

Мальчишка горский, я несносным Слыл неслухом в кругу семьи И отвергал с упрямством взрослым Все наставления твои.

Но годы шли, и, к ним причастный, Я не робел перед судьбой, Зато теперь робею часто, Как маленький перед тобой.

Вот мы одни сегодня в доме, Я боли в сердце не таю И на твои клоню ладони Седую голову свою.

Мне горько, мама, грустно, мама, Я — пленник глупой суеты, И моего так в жизни мало Вниманья чувствовала ты.

Кручусь на шумной карусели, Куда-то мчусь, но вдруг опять Сожмется сердце: «Неужели Я начал маму забывать?»

А ты, с любовью, не с упреком, Взглянув тревожно на меня, Вздохнешь, как будто ненароком, Слезинку тайно оброня.

Звезда, сверкнув на небосклоне, Летит в конечный свой полет. Тебе твой мальчик на ладони Седую голову кладет.

Расул Гамзатов — Мама

По-русски «мама», по-грузински «нана», А по-аврски — ласково «баба». Из тысяч слов земли и океана У этого — особая судьба.

Став первым словом в год наш колыбельный, Оно порой входило в дымный круг И на устах солдата в час смертельный Последним звоном становилось вдруг.

На это слово не ложатся тени, И в тишине, наверно, потому Слова другие, преклонив колени, Желают исповедаться ему.

Родник, услугу оказав кувшину, Лепечет это слово оттого, Что вспоминает горную вершину — Она прослыла матерью его.

И молния прорежет тучу снова, И я услышу, за дождем следя, Как, впитываясь в землю, это слово Вызванивают капельки дождя.

Тайком вздохну, о чем-нибудь горюя, И, скрыв слезу при ясном свете дня: «Не беспокойся, — маме говорю я, — Все хорошо, родная. у меня».

Тревожится за сына постоянно, Святой любви великая раба. По-русски «мама», по-грузински «нана» И по-аварски — ласково «баба».

Расул Гамзатов — Берегите матерей

Воспеваю то, что вечно ново. И хотя совсем не гимн пою, Но в душе родившееся слово Обретает музыку свою.

И, моей не подчиняясь воле, Рвется к звездам, ширится окрест… Музыкою радости и боли Он гремит — души моей оркестр.

Но когда скажу я, как впервые, Это Слово-Чудо, Слово-Свет, — Встаньте, люди! Павшие, живые! Встаньте, дети бурных наших лет!

Встаньте, сосны векового бора! Встаньте, распрямитесь, стебли трав! Встаньте, все цветы!. И встаньте, горы, Небо на плечах своих подняв!

Встаньте все и выслушайте стоя Сохраненное во всей красе Слово это — древнее, святое! Распрямитесь! Встаньте!. Встаньте все!

Как леса встают с зарею новой, Как травинки рвутся к солнцу ввысь, Встаньте все, заслышав это слово, Потому что в слове этом — жизнь.

Слово это — зов и заклинанье, В этом слове — сущего душа. Это — искра первая сознанья, Первая улыбка малыша.

Слово это пусть всегда пребудет И, пробившись сквозь любой затор, Даже в сердце каменном пробудит Заглушенной совести укор.

Слово это сроду не обманет, В нем сокрыто жизни существо. В нем — исток всего. Ему конца нет. Встаньте!. Я произношу его: «Мама!»

Расул Гамзатов — Откровение коварной жены

Дрожи оттого, что забыла покой Я, собственной мести во всем потакая! Еще покажу тебе, кто ты такой, Еще покажу тебе, кто я такая.

Предать постараюсь стоустой молве Хабар, что мужчиной ты стал недостойным. При всех на ослиной твоей голове Попаху ведром заменю я помойным.

Скомандую, как наведу пистолет: Усы свои сбрей подобру-поздорову, Теперь их подкручивать времени нет, Обед приготовишь, подоишь корову!

А станешь противиться — целый аул Заставлю подняться, тревогой объятый, Как с крыши начну я кричать:- Караул! Меня порешить хочет муж мой проклятый!

Поклонишься мне, словно куст на ветру, Захочешь сбежать — сразу кинусь вдогонку. Я шкуру с тебя, как с барана, сдеру, К зиме из которой сошьют мне дубленку.

Запомни: обучена грамоте я, Недолго грехов приписать тебе гору. И явится в дом к нам милиция вся, Когда я письмо настрочу прокурору.

И, властная как восклицательный знак, Приема потребовав без проволочки, Где надо ударю я по столу так, Что вмиг разлетится стекло на кусочки.

Узнаешь, разбойник, кто прав, кто не прав, Тебе отомстить мне возможность знакома. Могу, на себе я одежду порвав, Войти и без пропуска в двери обкома.

Хизриевой быстро найду кабинет, Рыдая, взмолюсь: — Патимат, дорогая, Спаси, погибаю в цветении лет, Мучителя мужа раба и слуга я.

Живу как при хане, о воле скорбя, Стократ этой доли милей мне могила.- Хизриева голову снимет с тебя — На деле таком она руку набила.

Но если ее не сумеет рука Настигнуть тебя беспощадней затрещин, Тогда напишу заявленье в ЦК, Где чутко относятся к жалобам женщин.

Еще пред партийным собраньем ответ Ты будешь держать! Позабочусь об этом, Еще ты положишь партийный билет, Прослыв на весь свет негодяем отпетым.

Потом разведусь я с тобой, дураком, Останешься с тещей средь отческих стен ты, А я загуляю с твоим кунаком И стану с тебя получать алименты.

Запомни, что женщина в гневе сильна, Как в страстной любви, и тонка на коварство. Когда-то в былые она времена Умела, озлясь, погубить государство.

Я стану твоею судьбой роковой И, гневом, как молния в небе, сверкая, Еще покажу тебе, кто ты такой, Еще покажу тебе, кто я такая.

Роберт Рождественский — Монолог женщины

Вот ведь как… явилась первой! Надо было опоздать, Где-нибудь в сторонке встать… Что поделать — сдали нервы… Шла, как будто на экзамен, с пятницы считала дни… Как же: встреча под часами… Под часами… вот они… А его на месте нет! (Как некстати нервы сдали!) Ну, еще бы, на свиданье, не была я столько лет! Даже страшно подсчитать….

Что ж я: рада иль не рада? Там увидим… Только надо, надо было опоздать…. Дура! Сделала прическу, влезла в новое пальто, Торопилась, как девчонка! Прибежала! Дальше что?

Современная женщина, современная женщина! Суетою замотана, но, как прежде божественна! Пусть немного усталая, но, как прежде, прекрасная! До конца непонятная, никому не подвластная!

Современная женщина, современная женщина! То грустна и задумчива, то светла и торжественна! Доказать ее слабости, побороть ее в дерзости, Зря мужчины стараются, понапрасну надеются!

Не бахвалится силою, но на ней, тем не менее, И заботы служебные, и заботы семейные! Все на свете познавшая, все невзгоды прошедшая, Остается загадкою современная Женщина!

Ромео моего пока что незаметно… Что ж, подождем его, я очень современна! Порой берет тоска: ведь нужно быть, к примеру, Кокетливой (слегка!) и неприступной (в меру!).

Все успеваешь ты: казаться беззаботной И покупать цветы себе, идя с работы. Самой себе стирать, себе готовить ужин. Квартиру убирать с усердием ненужным…

Подруге позвонить — замужней и счастливой И очень мудрой слыть, быть очень терпеливой. Выслушивать слова и повторять, не споря: Конечно, ты права! Мужья — сплошное горе…

И трубку положить, спокойно и устало И, зубы стиснув, жить, во что бы то ни стало! И маяться одной, забытой, как растенье, И ждать очередной проклятый день рожденья…

И в зеркало смотреть и все морщины видеть. И вновь себя жалеть. А чаще — ненавидеть! Нести свою печаль, играть с судьбою в прятки. И плакать по ночам. А утром быть в порядке!

Являться в институт и злиться без причины… Ну вот они идут по улице — мужчины! Красавцы на подбор, с достоинством спесивым Самодовольный пол, считающийся сильным!

Как равнодушны вы и как же вы противны! Изнеженные львы, потасканные тигры! Глядящие людьми, стареющие телом…. Ну где он, черт возьми?! И в самом деле, где он?

…Скорая помощь по городу, словно по полю! Голос вселенской беды, будто флаг, вознеси… (Господи, может быть, что-то случилось с тобою?!) Улица вся обернулась и замерла вся.

Воплем тугим переполнены сердце и память. Он оглашает: Успеть бы! Успеть бы! Успеть!. Вновь с телефонного диска срывается палец! Скорая помощь пронзает застывший проспект… Мир озирается. Просит любовь о спасенье.

И до сих пор неподвластны толпе докторов- Рушатся самые прочные дружбы и семьи. А у певицы горлом не песня, а кровь! Голос несчастья над городом мечется снова…

Странно, что в эти минуты, всему вопреки, Веришь в извечную помощь тихого слова. В скорую помощь протянутой доброй руки….

…Ну приди же, любимый, приди, одинокой мне быть запрети. Приходи, прошу, приходи. За собою меня поведи… Стрелки глупые торопя, не придумывая ничего, Я уже простила тебя, повелителя своего.

Все обычно в моей мечте, я желаю — совсем не вдруг- Быть распятою на кресте осторожных и сильных рук! Что бы стало нам горячо, а потом еще горячей!. И уткнуться в твое плечо. И проснуться на этом плече…

Вот видишь, тебя и любимым назвать я успела! Не надо бы — сразу… Ведь лучше — когда постепенно. Ведь лучше — потом, лучше после … Любимый, послушай, ведь лучше… Но где я найду это самое лучше?!

О, если бы знал ты, любимый, как страшно и дико Давать о себе объявленья в газету: Блондинка, вполне симпатичная, добрая, среднего роста… Ее интересы: домашний уют и природа. Имеет профессию, ищет надежного друга… О, если бы знал ты, как все это пошло и — трудно…

Порой, в темноте, рассуждаю я очень спокойно: Пройдет одиночество это, наступит другое, Наступит пора и закружатся листья из меди. В окошко мое постучит одиночество смерти….

Нет, я не пугаюсь. Я знаю, что время жестоко. Я все понимаю. И все принимаю. Но только тому одиночеству я не желаю сдаваться! Хочу быть любимой! Живою хочу оставаться! Смеюсь над другими и радуюсь дням и рассветам! И — делаю глупости! И не жалею об этом! Дышу и надеюсь… О, господи, как это больно!.

Вот видишь, любимый: я вот она — вся пред тобою!. Слова мне скажи! Ну, пожалуйста, нет больше мочи!. Чтоб только не молча! Слова говори мне, слова говори мне — любые! Какие захочешь, чтоб только не молча, любимый! Слова говори мне. Без этого радость — не в радость… Скажи, что со мной хорошо. И что я тебе нравлюсь. Скажи, что ты любишь меня! Притворись на мгновенье! Соври, что меня не забудешь. Соври, я поверю.

…А может просто плюнуть и уйти, и пусть его терзают угрызенья! (Ну-ну, шути, родимая, шути! Нашла ты славный повод для веселья…) Останусь, чтобы волю испытать!. Еще немного подождем. Помедлим… Ведь женщины давно привыкли ждать, чего-чего, а это мы умеем…

…Птицы спрятаться догадаются… Одинокими не рождаются. Ими после становятся…. Ветры зимние вдаль уносятся и назад возвращаются. Почему, зачем, одиночество, ты со мной не прощаешься? Пусть мне холодно и невесело, — все стерплю, что положено… Одиночество — ты профессия до безумия сложная! Ночь пустынная. Слезы затемно. Тишина безответная…. Одиночество — наказание. А за что — я не ведаю… Ночь окончится. Боль останется. День сначала закружится… Одинокими не рождаются. Одиночеству учатся.

…Ну, приди же, любимый! Приди! Одинокой мне быть запрети ! За собою меня поведи… Приходи, прошу, приходи! Задохнувшись, к себе прижми и на счастье и на беду… Если хочешь, замуж возьми. А не хочешь — и так пойду… …Слово-то какое замуж — сладкий дым…. Лишь бы он пришел, а там уж — поглядим…. Пусть негусто в смысле денег у него- Приголубим, приоденем, — ничего!. Лишь бы дом мой, дом постылый не был пуст… Пусть придет — большой и сильный, — курит пусть! Спорит, ежели охота! Пусть храпит!. Так спокойно, если кто-то рядом спит… Хорошо бы, пил не очень… И любил, хоть немножечко!. А впрочем, лишь бы был… Без него сейчас мне точно нет житья!. Да зачем я так?! Да что же, что же я?!

Черт с тобой! Не приходи!. Вспоминать — и то противно… Сгинь! Исчезни! Пропади! Я-то нюни распустила!. Не желаю подбирать со стола чужие крохи! Если вновь захочешь врать, ври уже другой дурехе!. Ишь, нашелся эталон! Я в гробу таких видала! Тоже мне — Ален Делон поселкового масштаба! Бабник! Только и всего! Трус! Теперь я точно знаю… Он решил, что на него я свободу променяю?! Думал — дама влюблена!. Что? Не вышло? Ешьте сами! Вашей милости цена — три копейки на базаре! Я везде таких найду! Десять штук на каждый вечер! Не звони — не подойду! А напишешь — не отвечу!

Как без тебя? Как? Был ты синицей в руках. Что без тебя я? Словно земля ничья. Стонет моя боль. Я бы пошла за тобой! Шла бы, закрыв глаза, тихая, как слеза… Мне без тебя как? Птицей стать в облаках? Реять в ночной темноте? Крылья уже не те… Злую печаль пью. Злюсь на судьбу свою. Вижу ее свет… Есть там или нет? Мечется мой крик! Он для других скрыт. Боль отдается в висках: как без тебя? Как?

…Стану верной женою. Не пройди стороною,- Буду верной женою. Над судьбой и над домом Стану солнышком добрым, над судьбой и над домом. Хочешь, буду сестрою. От несчастий прикрою, Хочешь, буду сестрою… Скажешь, буду рабыней, Если только любимой, то могу и рабыней…

…Кто может чуду приказать: Свершись!.- От собственного крика холодея?. Мне кажется, я жду почти с рожденья. Я буду ждать до самого конца! Я буду ждать за смертью и за далью! Во мне стучат сестер моих сердца! Сестер по жизни и по ожиданью.

…В этот час миллионы моих незнакомых сестер, Ничего не сказав, никому и ни в чем не покаясь, Ожидают мгновенья взойти на высокий костер, На костер настоящей любви, и сгореть, улыбаясь! В этот час мои сестры на гребне такой высоты, Простирая в бессмертье зовущие нежные руки, Ждут любимых своих под часами вселенской мечты Под часами судьбы, под часами надежды и муки… В этом взрывчатом мире забытой уже тишины, Где над всеми бессонное время летит безучастно, Не придется вам пусть никогда ждать любимых с войны! Не придется вам пусть никогда ждать любимых напрасно!

Рядом с бронзой царей, разжиревших на лжи и крови, Рядом с бронзой героев, рискнувших собой в одночасье, Должен высится памятник Женщине, ждущей любви! Светлый памятник Женщине, ждущей обычного счастья… Вновь приходит зима в круговерти метелей и стуж Вновь для звезд и снежинок распахнуто небо ночное… Все равно я дождусь! Обязательно счастья дождусь! И хочу, чтобы вы в это верили вместе со мною! …Ну, приди же, любимый! Приди!.

Евгений Евтушенко — Всегда найдется женская рука

Всегда найдется женская рука, чтобы она, прохладна и легка, жалея и немножечко любя, как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо, чтобы в него дышал ты горячо, припав к нему беспутной головой, ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза, чтобы они, всю боль твою глуша, а если и не всю, то часть ее, увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука, которая особенно сладка, когда она измученного лба касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо, которое неведомо за что не на ночь, а навек тебе дано, и это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза, которые глядят всегда грустя, и это до последних твоих дней глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки, и мало тебе только той руки, того плеча и тех печальных глаз… Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно — возмездье — настает. «Предатель!»- дождь тебя наотмашь бьет. «Предатель!»- ветки хлещут по лицу. «Предатель!»- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь. Ты сам себе все это не простишь. И только та прозрачная рука простит, хотя обида и тяжка,

и только то усталое плечо простит сейчас, да и простит еще, и только те печальные глаза простят все то, чего прощать нельзя…

Евгений Евтушенко — Благодарность

Она сказала: «Он уже уснул!»,— задернув полог над кроваткой сына, и верхний свет неловко погасила, и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь, Она шептала что-то, чуть картавя, звук «р», как виноградину, катая за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно на жизнь свою… И вдруг так огорошить! Мужчина в юбке. Ломовая лошадь. И вдруг — я снова женщина… Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг. Ища защиту в беззащитном теле, зарылся я, зафлаженный, как волк, в доверчивый сугроб ее постели.

Но, как волчонок загнанный, одна, она в слезах мне щеки обшептала. и то, что благодарна мне она, меня стыдом студеным обжигало.

Мне б окружить ее блокадой рифм, теряться, то бледнея, то краснея, но женщина! меня! благодарит! за то, что я! мужчина! нежен с нею!

Как получиться в мире так могло? Забыв про смысл ее первопричинный, мы женщину сместили. Мы ее унизили до равенства с мужчиной.

Какой занятный общества этап, коварно подготовленный веками: мужчины стали чем-то вроде баб, а женщины — почти что мужиками.

О, господи, как сгиб ее плеча мне вмялся в пальцы голодно и голо и как глаза неведомого пола преображались в женские, крича!

Потом их сумрак полузаволок. Они мерцали тихими свечами… Как мало надо женщине — мой Бог!— чтобы ее за женщину считали.

Евгений Евтушенко — Женщина особенное море

Женщина всегда чуть-чуть как море, Море в чем-то женщина чуть-чуть Ходят волны где-нибудь в каморке спрятанные в худенькую грудь.

Это волны чувств или предчувствий. Будто то надо бездной роковой, завитки причёсочки причудной чайками кричат над головой.

Женщина от пошлых пятен жирных штормом очищается сама, и под кожей в беззащитных жилках закипают с грохотом шторма.

Там, на дне у памяти, сокрыты столькие обломки – хоть кричи, а надежды – радужные рыбы — снова попадают на крючки.

Женщина, как море, так взывает, но мужчины, словно корабли, только сверху душу задевают — глубиной они пренебрегли.

Женщина, как море, небо молит, если штиль, послать хоть что-нибудь. Женщина – особенное море, то, что в море может утонуть.

Евгений Евтушенко — Женщинам

Женщины, вы все, конечно, слабые! Вы уж по природе таковы. Ваши позолоченные статуи со снопами пышными — не вы.

И когда я вижу вас над рельсами с ломами тяжелыми в руках, в сердце моем боль звенит надтреснуто: ‘Как же это вам под силу, как?’

А девчонки с ломами веселые: ‘Ишь жалетель! Гляньте-ка каков!’ И глаза синющие высовывают, шалые глаза из-под платков.

Женщин в геологию нашествие. Что вы, право, тянетесь туда? Это дело наше, а не женское. Для мужчин, а не для вас тайга.

Вы идете, губы чуть прикусывая, не боясь загара и морщин, и от ветки кедровой прикуривая, шуткой ободряете мужчин.

Вы, хозяйки нервные домашние, Так порой на все ворчите зло Над супами, над бельем дымящимся.… Как в тайге, на кухне тяжело.

Но помимо этой горькой нервности слезы вызывающей подчас, сколько в вас возвышенности, нежности, сколько героического в вас!

Я не верю в слабость вашу, жертвенность, от рожденья вы не таковы. Женственней намного ваша женственность от того что мужественны вы.

Я люблю вас нежно и жалеюще, но на вас завидуя смотрю, Лучшие мужчины — это женщины. Это вам я точно говорю.

Лариса Рубальская — Пускай года, как ласточки летят

Пускай года, как ласточки летят. Зависит возраст женщины-от духа. Быть можно молодой и в пятьдесят. А можно жить и в двадцать, как старуха!

Борис Пастернак

ЛЮБИТЬ ИНЫХ - ТЯЖЕЛЫЙ КРЕСТ.

Любить иных – тяжелый крест,

А ты прекрасна без извилин,

И прелести твоей секрет

Разгадке жизни равносилен.

Весною слышен шорох снов

И шелест новостей и истин.

Ты из семьи таких основ.

Твой смысл, как воздух, бескорыстен.

Легко проснуться и прозреть,

Словесный сор из сердца вытрясть

И жить, не засоряясь впредь,

Все это – не большая хитрость.

Лариса Рубальская — Странная женщина

Жёлтых огней горсть В ночь кем-то брошена. Я твой ночной гость Гость твой непрошенный. Что ж так грустит твой взгляд? В голосе трещина. Про тебя говорят — Странная женщина.

Странная женщина, странная, Схожа ты с птицею раненой, Грустная, крылья сложившая, Радость полёта забывшая. Кем для тебя в жизни стану я? Странная женщина, странная.

Я не прошу простить, Ты ж промолчишь в ответ. Я не хочу гостить И уходить в рассвет. В грустных глазах ловлю Искорки радости. Я так давно люблю Все твои странности

Константин Бальмонт О, женщина, дитя, привыкшее играть И взором нежных глаз, и лаской поцелуя, Я должен бы тебя всем сердцем презирать, А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя! Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю, Живу одной тобой в моих терзаньях страстных, Для прихоти твоей я душу погублю, Все, все возьми себе - за взгляд очей прекрасных, За слово лживое, что истины нежней, За сладкую тоску восторженных мучений! Ты, море странных снов, и звуков, и огней! Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений!