Развитие речи при изучении математики

Природа щедро наделила человека, но два ее дара трудно переоценить. Именно они по­могли ему стать человеком. Мы имеем в ви­ду две особенности, свойственные только чело­веку: способность мыслить и передавать свои мысли, имеющуюся у него информацию другим людям посредством речи.

Способность четко мыслить, полноценно логи­чески рассуждать и ясно излагать свои мысли в настоящее время необходимы каждому. В них нуждается ученый и руководитель предприятия, врач и преподаватель, агроном и рабочий, политический деятель и крестьянин. Вот те при­чины, в силу которых развитие речи является основной задачей начиная с дет­ского сада до аспирантуры. От того, насколько успешно удастся решить эти задачи, зависит многое, и прежде всего прогресс общества, научно-техническое развитие, экономическое и культурное процве­тание. Общество, которое не заботится о нара­щивании своего интеллектуального потенциала, обречено на деградацию, на потерю ранее завоеванных позиций. Вот почему все члены педагогического коллектива — математики и физики, биологи и лингвисты, историки и гео­графы — обязаны не просто передавать знания, которые предусмотрены программой обучения, а одновременно настойчиво приучать учащихся к правильной, ясной, убедительной, четкой и краткой, но одновремен­но насыщенной смыслом речи.

Математика, в том числе и школьная, имеет огромные возможности для воспитания привычки к логически совершенной речи. Чтобы успешно ответить на вопрос преподавателя, провести до­казательство теоремы или самостоятельно ре­шить задачу, нужно не просто заучить мате­риал, а самостоятельно размышлять. Ученик, не разобравшись в идее доказательства, обя­зательно при ответе допустит ту или иную неточность; для правильного ответа он должен понять систему рассуждений, ту мысль, которая положена в их основу. Опытный преподаватель без труда определит, понял учащийся материал или заучил; в математике это выясняет­ся однозначно. Ученик должен показать в своем ответе умение не столько запоминать, сколько разбираться в структуре рассуждений, смысле условий теоремы, знать значение каждого слова в определении, самостоятельно мыслить. При этом учитель математики должен об­ращать внимание на речь ученика, на ее точ­ность, краткость, логическую полноту и обосно­ванность рассуждений. В математической речи не должно быть слов, не несущих смысловой нагрузки. Впрочем, к этому следует стремить­ся и в обычной речи, поскольку лишние сло­ва затрудняют понимание существа вопроса, на них затрачиваются внимание, время и мысль слушателя. Все такие слова и фразы следует безжалостно выкинуть за ненадобностью. Лиш­ние слова и даже предложения могут быть сказаны для оказания эмоционального воздей­ствия на собеседника или на группу учеников, для выяснения связей с практическими задача­ми или с другими научными дисциплинами. Но такие слова нельзя считать лишними, они педагогически и логически оправданны, поскольку ведут к лучшему пониманию дела, к проникновению в суть предмета, к выяс­нению связей с другими проблемами.

Мы должны с детства воспитывать культу­ру речи у наших молодых граждан, прививать привычку, о которой раньше говорили: «Мыс­лям должно быть просторно, а словам тесно». Речь должна быть убедительной, краткой, яс­ной и одновременно изящной, возбуждающей мысль и эмоции. Нужно убедить молодое по­коление, что истинные красота и величие сло­ва состоят в простоте, четкости и доступности.

К сожалению, на практике нередко матема­тики не обращают должного внимания на то, как отвечает ученик, на небрежность его речи, а ограничиваются лишь содержанием ответа, его математической правильностью. Мы счита­ем это недопустимым. Математик не может проявлять безразличие не только к содержанию, но и к форме ответа. Ведь то, что может сделать учитель математики, порой затрудни­тельно для преподавателя литературы или исто­рии, Действительно, именно на уроках матема­тики школьник должен привыкать к краткой, предельно четкой и логически отточенной речи. Именно на уроках математики следует приучать к тому, что даже в обычной речи следует избегать пустой болтовни, засоренной лишними словами и фразами, которые лишены смысло­вой и эмоциональной нагрузки.

Каждому человеку приходится выражать сло­вами свои мысли, впечатления, желания, пред­положения, и во всех случаях нужно добивать­ся, чтобы требуемое передавалось точно, без искажений и возможности превратного толко­вания. А для этого необходимо, чтобы лишние слова и ненужные детали не затемняли основ­ного содержания, чтобы каждый произносил все то и только то, что требуется для полно­ценного понимания дела. Но если это нужно в повседневной жизни, то тысячекратно необходимо для педагогической работы.

Преподавателю, пожалуй, более чем предста­вителям большинства профессий следует посто­янно обращать внимание на свою речь и не­прерывно ее совершенствовать, добиваясь бе­зукоризненной правильности и прозрачности. Каждое слово учителя, каждый сделанный им жест должны способствовать восприятию уча­щимися предмета изложения, процессу запоми­нания, содействовать развитию мышления уча­щихся. Речь учителя должна быть не только грамматически и литературно правильной, на­сыщенной идейным содержанием, но и эмоцио­нальной, чтобы владеть вниманием учащихся, направлять их сознание к достижению опреде­ленной цели.

Учитель не должен забывать, что четкая мысль и речь доступнее для восприятия, чем расплывчатая, неправильная, переусложненная множеством придаточных предложений и отвле­кающих украшений. Она должна быть не слиш­ком медленной, так как при таком изложе­нии теряется нить изложения, может ослаб­нуть интерес учащихся к предмету изложения, но не должна быть и излишне быстрой, по­скольку большинству учащихся за ней трудно уследить, они будут пропускать некоторые части его изложения. В математике же достаточно потерять в одном месте нить рассуждения, чтобы все дальнейшее стало неясным. Если же преподаватель рассказывает так, что все понят­но и его не приходится переспрашивать, то экономится время за счет излишних вопро­сов и ответов, а также сохраняется цельность представления о том, что излагает учитель.

Человеческая речь может быть бесцветной, навевающей скуку. Для педагога она противо­показана. Но она может быть и исключитель­но выразительной, может немногими словами рисовать яркие образы, давать представление о сложнейших процессах и о ходе мысли, звать на подвиги и оставаться в памяти лю­дей на долгие годы. Но для этого должны произноситься нужные слова в соответствую­щие моменты и с необходимой интонацией. И то, что сегодня прозвучало как нечто потря­сающее слушателей, завтра, в другой обстанов­ке, при другом составе слушателей, уже не произведет такого впечатления.

Преподаватель и оратор должны быть и психологами, чтобы уметь улавливать настрое­ние аудитории и, воспользовавшись этим, ув­лечь слушателей рассказом и повести за собой, за предметом изложения. Тот, кому не дороги интересы ученика или слушателей, на это не мо­жет быть способен. Ученика необходимо ува­жать, и он должен быть убежден в том, что учитель встречается с ним, чтобы сде­лать его совладельцем собственных знаний и умений, показать новые пути в науке, образо­вании, практической деятельности. Если учите­лю удалось найти духовный контакт с учени­ком, то для обеих сторон дело будет намно­го облегчено. И в этом установлении взаимного согласия и заинтересованности учителю и его слову принадлежит огромная роль.

Обучение может приносить радость каждо­му обучающемуся, и этого следует добивать­ся; при этом возникает полезный и для ученика и для учителя интеллектуальный контакт, позволяющий избежать насильственного про­цесса передачи знаний, когда учащийся сопро­тивляется, а учитель пытается заставить его получить очередную порцию новых сведений. Мне неоднократно доводилось наблюдать на уроках математики отсутствие интереса у ряда учеников к предмету. Я пытался выяснить причину такого безразличного отношения к при­обретению нового и пришел к выводу, что причин для этого может быть несколько. На первое место я поставил бы непонимание то­го, о чем говорит учитель, возникшее из-за того, что где-то раньше произошел разрыв по­нимания. Вторая причина — формальное изло­жение материала. Учитель не привел достаточ­ных доводов для введения нового, и учащиеся не видят необходимости получения этого, как им кажется, ненужного знания. Третья причи­на — ученик настолько увлечен чем-то другим, что отрицает необходимость изучения предме­та, который его не интересует и отнимает время, мешает целиком отдаться предмету его увлечения. И, наконец, есть учащиеся, которые не желают заниматься ничем, что требует ма­лейшего умственного напряжения. К каждой из перечисленных категорий учащихся нужны раз­личные меры для восстановления нормально­го отношения к процессу обучения,

Преподаватель, особенно в начале обучения, должен так излагать предмет, чтобы заинтере­совать учащихся, быть доступным для понима­ния. Ни в коем случае не должно быть места скуке, она — нежелательная гостья в лю­бую пору обучения.