Так что же случилось в Африке? Об одной «несерьёзной» песне В. С. Высоцкого

У В. С. Высоцкого немало произведений шутливых, на первый взгляд не претендующих на глубину содержания и предельно понятных. Такой кажется и широко известная песня о Жирафе, одно из авторских названий которой – «Песенка ни про что, или Что случилось в Африке. Одна семейная хроника». Но сам поэт подчёркивал наличие в своих юмористических сочинениях «второго слоя» – обязательно серьёзного. Попытка его выявления приводит к довольно интересным результатам.

В жёлтой жаркой Африке,

В центральной её части,

Как-то вдруг вне графика

Счучилося несчастье, –

Слон сказал, не разобрав:

«Видно, быть потопу!»

В общем, так: один Жираф

Влюбился – в Антилопу!

Поднялся галдёж и лай, –

Только старый Попугай

Громко крикнул из ветвей:

«Жираф большой – ему видней!»

Н. Крымова полагает, что смысл «второго слоя» заключён в рефрене песни – реплике Попугая, ушедшей в обиходную речь в качестве пословицы (Крымова Н. О поэзии Владимира Высоцкого // Высоцкий В. С. Избранное. М., 1988. – С. 494). В. Новиков называет фразу «Жираф большой – ему видней!» формулой приспособленчества (Новиков В. Тренировка духа // Высоцкий В. С. Четыре четверти пути. М., 1988. – С. 268), хотя точнее было бы говорить не о приспособленчестве, а о невмешательстве. Такое прочтение текста выглядит вполне уместным. Прямой сатиры на жизненный принцип «Моя хата с краю – ничего не знаю» у Высоцкого нет; но и для его лирического героя, и для близких к нему по мировосприятию персонажей характерно обратное – принцип «вмешательства», активного участия в происходящем: «Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу!» («Мне судьба до последней черты, до креста…»); «Для того чтобы тучи рассеялись. // Парень нужен был именно там» («Бросьте скуку, как корку арбузную…»). Равнодушие и безучастность оборачиваются трагедией – как личной, так и общей: «Усыпив, ямщика заморозило жёлтое солце, // И никто не сказал: шевелись, подымайся, не спи!» («Я дышал синевой…»). И сама жизнь в этой системе понятий рассматривается как «хорошее дело» – видимо, интересное и полезное («Я из дела ушёл»), а пассивность и апатия фактически приравниваются к смерти («Песня конченого человека»).

Итак, первая из возможных трактовок событий «в жёлтой жаркой Африке»: преступное равнодушие окружающих – следствие «активной пассивности» Попугая – помогает Жирафу отменить за­коны животного мира, разрушить устоявшийся порядок. Но дейст­вительно ли «Жираф был неправ?» Присмотримся повнимательнее к этому персонажу и его действиям.

Исследуя оппозицию верха и низа в художественной системе Высоцкого, А. Скобелев и С. Шаулов отмечают: «Взгляд вверх всегда характеристика человека одухотворённого…, – поэт у Высоц­кого всегда существо „длинношеее", и поэтому, кстати, „Жираф большой”, которому видней, вызывает явную авторскую симпатию» (Скобелев А., Шаулов С. Концепция человека и мира: Этика и эстетика Владимира Высоцкого // В. С. Высоцкий: Исследования и материалы. Воронеж, 1990. – С. 43). Более того: этот персонаж явно стоит в ряду одобряемых автором героев с «последовательно некон­формным поведением» (Там же. С. 34–35). Преодолевая навязан­ные окружающими взгляды на семью и любовь, отстаивая своё право на индивидуальность, Жираф поступает практически так же, как лирический герой, не желающий двигаться «туда, куда все» («Чужая колея»), а на возмущённый «галдёж и лай» он вполне мог бы ответить словами одного из привлекательных для поэта ролевых персонажей: «А мне плевать – мне очень хочется!» («Наводчица»).

С учётом сказанного сюжет должен быть понят позитивно: Жираф оказывается ниспровергателем устаревших обычаев, а воз­никшие между животными разных видов семейные связи – анало­гичными межнациональным бракам. По-новому выглядит и пози­ция Попугая: его предложение не вмешиваться в непривычный, но в конечном счёте естественный ход событий – проявление не рав­нодушия, а мудрости (недаром он «старый»). Возникает понятие «мудрости невмешательства» – но в данной художественной систе­ме это почти оксюморон!

Сопоставление взаимоисключающих и по отдельности явно не­удовлетворительных трактовок побуждает снова и снова вчитывать­ся в текст – и обнаруживать в нём ещё не учтённые элементы. Так, Жираф хотя и похож на лирического героя Высоцкого, но вместе с тем наделён чертой, автору явно неприятной, – склонно­стью к демагогии: «Нынче в нашей фауне // Равны все пороговно!» (Подобное пародирование идеологических формулировок встречает­ся у Высоцкого неоднократно. В качестве примера можно привести оговорку персонажа песни «Смотрины»: «Сосед орёт, что он – народ, // Что основной закон блюдёт: // Что – кто не ест, тот и не пьёт, – // И выпил, кстати», а в стихотворении «Мосты сгорели, углубились броды…» находим «бесконечный путь вперёд», превра­тившийся в движение толпы по кругу со сбитым ориентиром, и др. См. также стихотворения «Мы воспитаны в презренье к воровст­ву…» и «Мы бдительны – мы тайн не разболтаем…»). Побуждает к размышлениям и то, что влюблённые оказываются отвергнутыми обществом себе подобных. Таковы результаты утверждения инди­видуальности; но как их расценить? Осталась невыполненной вто­рая часть парадоксального призыва лирического героя: «…делай как я! // Это значит – не надо за мной <…>» («Чужая колея»): последователи Жирафа, бездумно повторяя его действия, фактиче­ски утверждают новый стереотип. Это вновь изменяет истолкование произведения. Усложнить интерпретацию может едва ли не каждая строка. Как, например, следует понимать каламбур: «Льют Жираф с Жирафихой // Слёзы крокодильи»? Взаимодействие наименований различных животных приводит здесь к актуализации прямого значения определения и разрушает фразеологизм, заставляя воспри­нимать его буквально. Но отменяется ли этим его общеязыковое значение, – иначе говоря, на самом деле горюют персонажи или для соблюдения приличий? И наконец: «…виновен не Жираф, // А тот, кто…» – а почему, собственно, виноват должен быть кто-то один? Серьёзный это вывод или иронический?

По сути, в «Песенке ни про что…» сталкиваются несколько различных мировосприятий (три как минимум: юношески-романти­ческое отношение к жизни, умудрённо-реалистическое и обыватель­ское). В результате она оказывается неоднозначной. Несмотря на внешнюю её легкомысленность и кажущееся наличие «морали», автор предлагает нам здесь множество глубоких вопросов – воз­можно, не решённых им самим. Или вовсе не имеющих оконча­тельного решения…

Источник: Бибина А. В. Так что же случилось в Африке? Об одной «несерьёзной» песне В. С. Высоцкого // Русская речь. 1993. – № 1. – С. 20–22.

Владимир Высоцкий. Что случилось в Африке

https://www.youtube.com/watch?v=-x20kdNAEYQ

*

См.:

Карта сайта

https://multiurok.ru/blog/karta-saita.html

Высоцкий В. С.

https://multiurok.ru/blog/v-s-vysotskii-1.html