За что на самом деле сожгли Джордано Бруно и почему от нас это скрывали

Среди всех выдающихся фигур Нового времени особняком стоит Джордано Бруно. Формально, он не был ни магом, ни ученым, ни Учителем, воспитавшим плеяду последователей или давшим начало новой школе. Это был поэт, философ, плохой христианин и плохой священник, предавший свои обеты. Наконец, это был склочный, высокомерный и даже грубый человек. Но он также был последовательным, убежденным в своих идеалах мыслителем, совершившим революцию в сознании европейцев, в их представлении о себе, о мире и о Боге. И вне зависимости от степени своей правоты или заблуждений, за свои идеалы он взошел на костер – достаточно редкий случай в истории крупных мыслителей, таких можно буквально пересчитать по пальцам одной руки.

Родился Бруно в 1548 г. в городке Нола в окрестностях Неаполя в семье солдата. Неаполитанское королевство в то время находилось под властью Испании. При крещении мальчик получил имя Филиппо и именно под этим именем он прожил детство и часть юности. В 11-летнем возрасте его отослали в Неаполь, где он занялся изучением трех классических дисциплин: литературы, логики и диалектики. Еще через 4 года, в 1563 г., он поступил в местный монастырь Святого Доминика, где и продолжил обучение.

Уже из названия монастыря следует, что он принадлежал ордену доминиканцев – тому ордену, который на протяжении многих лет ведал Инквизицией. Сам святой патрон Ордена и монастыря – Доминик де Гусман – прославился помимо прочего своей решительной борьбой против ересей. По мрачной иронии судьбы, именно с этим орденом оказалась связана судьба Бруно. Апофеозом этой мрачной шутки станет суд Инквизиции и смерть на костре.

Однако тогда, будучи 15-летним юношей, Филиппо не был склонен видеть свое будущее в сумрачных тонах. Жизнь только начиналась, он получил возможность продолжить свое любимое и столь интересное занятие – учебу. А где, как не в монастырях можно было получить такую глубокую и доскональную духовную и интеллектуальную подготовку? В 1565 г. он официально вступил в Орден, стал монахом и получил имя Джордано (Иордан). В 1572 г. брат Джордано принял священнический сан и стал отцом Джордано.

В монастыре помимо схоластики он изучал греческих философов и арабских мыслителей, начал писать свои первые произведения – сатиры, комедии и сонеты. Не исключено также, что здесь он познакомился с Каббалой. Устав Доминиканского ордена существенно отличается от уставов других монашеских орденов. Доминиканцы в первую очередь – проповедники, миссионеры, а не затворники, сидящие в кельях и отстранившиеся от мира. Доминиканская духовность предполагает активное присутствие членов ордена в миру, среди ересей, среди новых учений – для того, чтобы изучать эти новые теории и, в случае необходимости, исправлять заблуждения и направлять приверженцев ложных теорий на путь истины.

Возможно, что именно эта специфика привела Джордано Бруно к знакомству со многими текстами, которые подорвали его веру и перевернули его мировоззрение. Бруно познакомился с произведениями гуманистов и подпал под их влияние. Настоящим потрясением для молодого священника стало учение Коперника о гелиоцентрической вселенной. Кроме того, на Бруно, очевидно, повлияли работы по натуральной магии Джованни Баттиста делла Порта, а также тексты, приписываемые Гермесу Трисмегисту.

Одновременно с этим знакомством, а возможно и благодаря ему, Бруно начинает все больше разочаровываться в традиционной схоластике и, что особенно важно для его дальнейшей судьбы, в основополагающих догматах по поводу Евхаристии, Девы Марии и даже самого Иисуса Христа. Будучи горячим человеком, стремившимся не только получать знания, но и распространять их, с целью привлечь на свою сторону новых единомышленников, Джордано высказывал свои мысли в стенах монастыря. Нужно ли удивляться, что когда странные и даже еретические тезисы Бруно дошли до ушей его начальства, было начато расследование его деятельности. Предугадать решение трибунала было не сложно, и Бруно благоразумно бежал из монастыря и из города.

Таким образом, в 1576 г. у него началась новая жизнь – жизнь бегства, постоянных скитаний, нерегулярных заработков, диспутов, ссор и, самое главное, выработки собственной концепции вселенной. Сперва он прибыл в Рим, затем отправился на север Италии, а позже – по всей Европе. Вот примерный перечень мест его обитания за 16 лет непрерывных переездов: Женева, Тулуза, Париж, Оксфорд, Лондон, Прага, Марбург, Виттенберг, Гельмштадт, Цюрих и Франкфурт-на-Майне. Будучи очень эрудированным и, несомненно, талантливым человеком, он с легкостью находил могущественных покровителей, получал разрешение на чтение лекций в университетах и запросто мог бы устроить себе вполне благополучную жизнь.

Однако Джордано Бруно не искал покоя и богатства. Он искал какую-то свою истину, а пока не нашел – делился с окружающими результатами своих поисков, плодами своих размышлений. Во многом именно это и было причиной частых смен мест обитания и университетов, где он преподавал. Дело в том, что вместо того, чтобы читать лекции про Аристотеля, он критиковал его философию, а вместо космологической системы Птолемея пропагандировал систему Коперника. Всех несогласных со своими взглядами он в лицо грубо обзывал «ослами» и прочими нелестными эпитетами.

Не лучшим образом он себя вел и во время диспутов, позволяя себе высокомерные и грубые реплики в адрес не только оппонентов, но и в адрес университетского сообщества в целом. Вот лишь один пример его отношения к себе и людям: «Я, Филотей (друг Бога) Иордан Бруно Ноланский, доктор наиболее глубокой теологии, профессор чистейшей и безвредной мудрости, известный в главных академиях Европы, признанный и с почетом принятый философ, чужеземец только среди варваров и бесчестных людей, пробудитель спящих душ, смиритель горделивого и лягающегося невежества; во всем я проповедую общую филантропию. Меня ненавидят распространители глупости и любят честные ученые». Естественно, такого преподавателя и коллегу ни один университет долго терпеть не желал…

Отличился Бруно и в диалоге с протестантами. Казалось бы, еретику, отколовшемуся от католичества был прямой путь в объятия Реформации, и он присоединился к кальвинистам. Однако и здесь Бруно проявил свою последовательную линию неприятия христианской религии. В 1577 г. в Женеве за резкую критику кальвинистов он даже попал в тюрьму и был отлучен. (Правда, десятилетие спустя он выступил с горячей похвалой в адрес Лютера). В своих космогонических построениях Бруно отстаивал многие принципы, характерные для сакральной науки: внутреннее родство и совпадение противоположностей, возможность переселения душ, существование некой «мировой души», присутствие Бога не где-то на абстрактных небесах, а непосредственно здесь, в природе.

Его идея о бесконечном множестве миров не просто ставила под вопрос христианскую догматику, но и открывала путь для представлений о возможном множестве богов либо о том, что у такой вселенной Бог должен быть другим. Собственно говоря, именно теологические составляющие концептуальных построений Бруно, а вовсе не идея о множестве миров и привели его на костер – Инквизицию мало волновали проблемы науки, но как только наука замахивалась на основы веры, церковный трибунал вмешивался со всей суровостью.

Помимо философской и литературной деятельности Бруно прославился исследованиями по улучшению памяти. Впервые он проявил свои качества в этой области еще в монастыре Св. Доминика и, по некоторым сообщениям, начальство даже направило его в Рим, чтобы продемонстрировать его способности Папе. Очевидно, что для тренировки памяти он использовал техники мнемоники, однако с равной долей вероятно и то, что в определенной степени эти техники могли быть заимствованы из герметических практик. Как бы там ни было, многие современники считали, что его невероятная память является следствием колдовства.

В некоторой степени, именно из-за своей памяти Джордано Бруно и попал в конечном итоге в руки Инквизиции. В 1591 г. венецианский магнат Джованни Мочениго пригласил Бруно к себе, чтобы взять у него уроки по улучшению памяти. Бруно согласился и впервые за многие годы ступил на землю родной Италии. В скором времени он (и это было вполне в духе Бруно) рассорился со своим работодателем-учеником и тот фактически выдал Джордано Инквизиции.

Существует предположение, что Мочениго с самого начала действовал в интересах Инквизиции, и что вся история с приглашением Бруно в Венецию была хитроумно спланированной операцией. Нельзя, однако, исключать и той версии, что все было гораздо прозаичнее: Бруно, по своему обыкновению, оскорбил непонятливого либо несогласного с ним Мочениго, а тот в ответ выдал его церковному трибуналу. В пользу этого предположения говорит тот факт, что Бруно все-таки не был арестован сразу по прибытии в Венецию и арест последовал лишь после формальных писем-доносов (письма были отправлены 23, 25 и 26 мая 1592 г.).

Примечательно, что в этих письмах Бруно обвиняется вовсе не в том, что отстаивает идею бесконечной вселенной и множества миров. Главная претензия, которая звучит в его адрес – это богохульство, оскорбление основ веры и высказывания против Церкви. Бруно подвергся допросу в местной инквизиции, затем – в Риме. Поскольку он упорно придерживался своих взглядов, его поместили в тюрьму и на протяжении нескольких лет его побуждали отречься от своих взглядов.

Нужно отдать должное мужественности и принципиальности Бруно – он остался верен себе. Также нельзя не отметить настойчивость и, как бы странно это ни показалось, гуманность Инквизиции – до последнего момента судьи не были склонны выносить смертный приговор, невзирая на все антицерковное прошлое узника. Лишь спустя почти 8 лет тюремного заключения ввиду упорного нежелания Бруно раскаяться было принято решение о казни через сожжение. 17 февраля 1600 г., в Риме, Джордано Бруно был сожжен как еретик и нарушитель монашеского обета.