Бродский не поэт

Государственное бюджетное профессиональное образовательное учреждение

«Ставропольский региональный многопрофильный колледж»

Специальность: 22.02.06 Сварочное производство

ПРОЕКТНАЯ РАБОТА

«Бродский не поэт»

дисциплина: литература

Выполнил:

Беседин Константин Сергеевич

курс 1 группа Э-12

Руководитель: _______

г. Ставрополь, 2021

Государственное бюджетное профессиональное образовательное учреждение

«Ставропольский региональный многопрофильный колледж»

Паспорт проектной ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

1. Название проекта: Бродский не поэт

2. Ф.И.О. студента: Беседин Константин Сергеевич

3. Руководитель проекта: ­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­_________________________

4. Консультант проекта: __________________________

5. Учебная дисциплина, в рамках которой проводится работа по проекту: литература

6. Тип проекта: исследовательский

7. Цель проекта: доказать, что И. Бродский – это поэт нового зрения какого еще не было в истории русской литературы ХХ века.

8. Задачи проекта:

• Проследить жизненный и творческий путь поэта;

• отметить особенности и самобытность творчества И.Бродского;

• проанализировать произведения И. Бродского.

9. Актуальность проекта в использовании его для дальнейшего изучения творчества И. Бродского.

10. Предполагаемый продукт проекта: буклет.

11. Этапы работы над проектом:

• Подготовительный

• Поисковый

• Аналитический

• Практический

• Презентационный

• Контрольный

• СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Русский поэт И. Бродский (интересно заметить, что всемирная энциклопедия называет его американским) самый молодой из литераторов, удостоившихся Нобелевской премии по литературе. В 1987 году, когда это произошло, ему было 47 лет. Иосиф Александрович Бродский и другой нобелевский лауреат Александр Исаевич Солженицын символизируют современную русскую литературу в представлении всего культурного мира.

Мечта каждого настоящего поэта, идеал каждого настоящего интеллигента остаться в любых условиях независимым и свободным. Иногда это им удается только ценою собственной жизни. По счастью, И. Бродскому не пришлось отстаивать свое право быть только тем, кем ему велит его понимание Божьего Промысла, такой ценой. Он без видимого усилия миновал так же и все соблазны хоть раз покривить душой во имя пайкового благополучия. А на этих соблазнах утратили душу многие, желавшие именоваться поэтами, и сделались просто орудиями рифмованной конъюнктуры, меняясь с переменами моды и политических ветров. И. Бродский, достигнув безусловного признания как поэт, провозгласил себя всего лишь орудием русского языка. Он утверждает, что всего лишь исполняет свой долг по отношению к родному языку.

«Все мои стихи, более менее, об одной и той же вещи: о времени», — сказал в одном из интервью Иосиф Бродский. То есть, тема его поэзии — Время с большой буквы. А сюжет, если можно так выразиться, его поэзии — жизнь самого поэта.

И. Бродского либо превозносили, либо отвергали. В связи с этим в литературоведении можно встретить большое количество противоречивых статей и заметок, в которых рассматривается и выносится самая разная оценка его произведений. Мы в своих исследованиях опирались на положения работ Ю.М. Лотмана, Виктора Куллэ, В. Полухиной, Л. Лосева и многих других исследователей творчества Иосифа Александровича Бродского, а также на материалы международной сети «Интернет»

Тема нашей курсовой работы «Бродский не поэт». Это осколочная цитата с заседания суда в Ленинграде, на котором судья задал ему вопрос: «А кто назначил Вас поэтом?»

Объект исследования: жизнь и творческая судьба И. Бродского

Предметом исследования является влияние жизненных коллизий на творчество И. Бродского

Цель данного проекта: доказать, что И. Бродский – это поэт нового зрения какого еще не было в истории русской литературы ХХ века.

Задачи проекта:

• Проследить жизненный и творческий путь поэта;

• Отметить особенности и самобытность творчества И.Бродского;

• Проанализировать критические статьи разных периодов жизни поэта

Структура: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка используемой литературы.

Практическая значимость данного проекта в использовании его для дальнейшего изучения творчества И. Бродского.

Глава 1. Творческая судьба И.Бродского

1.1. Начало творчества.

Иосиф Александрович Бродский родился в Ленинграде 24 мая 1940 года.

Его мать Мария Моисеевна была бухгалтером, отец Александр Иванович - известным фотожурналистом, во время войны - корреспондентом на флоте.

В четырнадцать лет Иосиф бросил школу, чтобы заняться самообразованием, пошёл работать на завод. Он писал в 1963 году, что работал с пятнадцати лет. Имел профессии фрезеровщика, техника-геофизика, кочегара, матроса, санитара, фотографа. Работал в геологических партиях в Якутии, на Беломорском побережье, на Тянь-Шане, в Казахстане.

Своеобразны его личность и творческая судьба. Люди, подобные Бродскому, самим фактом своего существования угрожали тому, что мы называем сегодня «бюрократическим социализмом». И это мужественное противостояние традиционным представлениям о нашем мироустройстве, пожалуй, главное в творческой судьбе поэта.

Писать стихи Иосиф Бродский начал в 1957 году. С начала шестидесятых годов он занялся стихотворным переводом со славянских и английского языков.

Первые лирические этюды Бродского привлекли внимание не только его сверстников, но и тех, кто уже сказал своё слово в русской поэзии.

Обратила внимание на молодого поэта и Анна Ахматова. Его лирический голос напомнил ей исповедальный стих О. Мандельштама. Бродскому посвящены её пророческие строки:

О своём я уже не заплачу,

Но не видеть бы мне на земле

Золотое клеймо неудачи

На ещё безмятежном челе.

Трагические ноты этого четверостишия стали лейтмотивом будущей творческой судьбы Бродского.

Первые получившие известность стихи И. Бродского конца пятидесятых и начала шестидесятых годов написаны как бы нарочно против всех принципов хозяйничавшего безраздельно совдеповской литературе соцреализма. Однако это была не нарочитость поэта, а просто естественная человеческая литературная позиция. Он готов был разделить нежданно открытый им в себе дар с любым числом благожелательных читателей, или точнее сказать: слушателей. Ибо стихи, случайно или в силу безнадежности их напечатать, оказались легко воспринимаемыми на слух. И многие из стихов Иосифа Бродского того времени: «Не страны, ни погоста...», «Плывет в тоске необъяснимой...» — быстро и надолго заучиваются наизусть. Их исполняют под гитару и прочие инструменты. Исполнение их автором само было достаточно музыкальным действом. Множество эпигонов, загоревшись страстью стать вторым Бродским, более или менее успешно мимикрируют под этого, якобы не очень замысловатого раннего Бродского и наводняют самиздат, тамиздат вторичными опусами. Если бы у Иосифа Бродского была цель наплодить себе подражателей, он мог бы почить на лаврах, уже написав «Петербургский роман» и «Пилигримов». Но такой цели у него не было и, может быть, вообще не было ни какой осознанной цели. Он просто лихорадочно читал все, что попадалось под руку и что можно было достать из настоящей, не социалистической литературы. С вызывающей бесшабашностью, бессистемно учил английский или польский прямо по подвернувшимся английским или польским стихам и прозе. В каком порядке он познакомился с поэзией Пастернака, Цветаевой, Элиота, Мандельштама, Джона Донна, Заболоцкого, Фроста, Хлебникова, Ахматовой, Одена, Иейтса, Галчинского — сейчас уже вряд ли можно установить по его стихам, да это и не важно. Ни один из вышеперечисленных ни другой из любимых Бродским поэтов не вызвал в его поэзии перелома. Он оказался рано сложившимся но готовым к любым совершенствованиям поэтом. Поэтическая система Бродского, говоря языком современного анализа, это открытая система, все влияния направляющая только себе на пользу. Читателю предстоит совсем не безмятежное погружение в мир поэта, а достаточно трудное испытание.

С каждым новым стихотворением росла популярность Иосифа Бродского. Но чем убедительнее и ярче звучала его муза, тем «подозрительнее относились к нему те, кого Блок в своей Пушкинской речи назвал «чиновниками», собирающимися «направлять поэзию по каким-то собственным руслам, посягая на её тайную свободу и препятствуя ей выполнять её таинственное назначение».

В 1963 г. состоялись печально известные встречи Хрущёва с интеллигенцией, на которых было строго указано, как ей надлежит вести себя. Получив «зелёный свет», ленинградские власти решили «очистить город» от нежелательных представителей свободных творческих профессий, обвинив их в тунеядстве. Первый удар в затеянной кампании пришелся по И. Бродскому. «Обличители», страдавшие «хрущевской» слабой памятью, забыли, что поэт в свои двадцать с небольшим лет успел уже поработать фрезеровщиком на заводе, санитаром, кочегаром в котельной, побывать в геологических экспедициях. Объявленный тунеядцем, по решению суда он был выслан в глухую деревушку Архангельской области. На суде Бродский сказал, что его поэтический дар - от Бога, а суд позже назвал «определённым зоопарком».

Он напишет в «Письме Горацию» об этом времени: «…щенком я был вышвырнут из дома к Полярному кругу…» И ещё, обращаясь к Горацию: «…ты никогда меня не читал. В этом ты будешь подобен многим здешним, не читавшим ни одного из нас…»

По-видимому, слово «тунеядец» в судебном приговоре и газетных фельетонах и впрямь не совсем адекватно описывало образ жизни и тип дарования Бродского.

Но те, кто разыграли этот безумный эпитет как краплёную карту, были не просто циники и невежды. Избрав своей жертвой именно Бродского - а в Ленинграде начала шестидесятых было из кого выбирать, у входа в официальную письменность толпилось немало молодых людей с душой и талантом, - «специалисты» выказали тонкий вкус и глубокое понимание литературного процесса.

Было что-то такое даже в его ранних стихах - и в голосе, который их произносил, - и в юноше, которому принадлежал этот голос, - что-то такое, по сравнению с чем действительность, окружавшая горстку его читателей и слушателей, казалась ненастоящей.

Стихи описывали недоступный для слишком многих уровень духовного существования. Поэтому Ахматова назвала их волшебными. По той же причине их автор был признан особо опасным субъектом, подлежащим исключению из общества. Он быстро миновал неизбежный для всякого начинающего стихотворца период подражания. В его стихах быстро возобладала совершено оригинальная инстанция, отчасти выражавшаяся и в особой манере поэта читать свои стихи на публике. В короткое время он овладел тем запасом профессиональных приемов, который позволил ему превзойти тогдашний общий уровень официальной подцензурной поэзии. При этом он писал именно то, что хотел, а не то, что дозволялось. К 1960 году И. Бродский уже был хорошо известен и ценим среди литературной молодежи, составляющей новую неофициальную литературу, и среди честных литературных профессионалов старшего поколения. Литературные функционеры, разумеется, его не признавали. Сам поэт в силу врожденного чувства собственного достоинства и в силу заслуженно приобретенного уважения к собственному труду, не унижался до того, чтобы обивать пороги издательств. Друзья пытались помочь ему, устраивая заработки от стихотворных переводов. И. Бродскому не понадобилось много времени, чтобы проявить себя талантливым переводчиком стихов. Но его переводы тоже оказались слишком талантливыми для установленного сверху уровня талантливости в разрешенной литературе. Заказы появлялись редко и вряд ли окупали затраты на кофе, довольно дешевый, кстати в те времена, выпиваемый Иосифом во время работы над переводами. В другой стране и в другие времена стремительно растущая известность принесла бы поэту через несколько лет достаток и возможность спокойно работать. Однако в эпоху так называемой хрущевской оттепели эта известность не только лишала последних шансов опубликовать в печати свои стихи, но и привлекала внимание органов идеологического надзора и подавления. С их точки зрения, поэт, углубленный в собственный мир, поглощенный собственными взаимоотношениями с бытием, временем, вечностью, посягал чуть ли не на основы имперской системы.

В 1964 году И. Бродский был арестован, посажен в тюрьму и приговорен к 5 годам ссылки с привлечением к тяжелой работе по указу ПВС СССР «Об ответственности за тунеядство». Тунеядством именовалась литературная работа, которую судившая поэта торжествующая серость расценивала как правонарушение, особенно серьезное в молодом возрасте.

Находясь в ссылке, Бродский ощущал поддержку друзей. До него доходили вести о том, что Ахматова, Твардовский, К. Чуковский, Шостакович, Вигдорова хлопочут о его освобождении.

Благодаря стараниям друзей поэт через полтора года был досрочно освобожден и вернулся в Ленинград. Однако издать сборник стихов он не смог: брежневские чиновники от литературы ничем не отличались от хрущевских. Ярость вызвало у них сообщение о выходе на Западе двух сборников Бродского: «Стихи и поэмы» (1965), «Остановка в пустыне» (1970).

Поэт осознавал безвыходность своего положения:

Гражданин второсортной эпохи, гордо

признаю я товаром второго сорта

свои лучшие мысли и дням грядущим

я дарю их как опыт в борьбе с удушьем.

Я сижу в темноте. И она не хуже

в комнате, чем темнота снаружи.

Ещё в 1962 году поэт Давид Самойлов записал в дневнике свои раздумья о предначертанности судьбы молодого поэта: «Бродский - настоящий талант. Зрелость его для двадцати лет поразительна…слегка безумен, как и подобает. Во всём его облике…- неприспособленность к отличившимся формам общественного существования и предназначенность к страданию.

Дай бог ему сохраниться физически, ибо помочь ему, спасти его НЕЛЬЗЯ».

Бродский достигает новых высот в поэзии, но за исключением нескольких стихотворений и стихотворных переводов ему ничего не удается опубликовать в советской печати. Тем временем на Западе начинают с 1965 года выходить книги И. Бродского: «Стихотворе­ния и поэмы», за тем «Остановка в пустыне». И. Бродский становится первой поэтической фигурой в неофициальной литературе. Каждое его новое произведение воспринимается как литературное событие, немедленно распространяется в устной передаче, самиздатовской перепечатке, передается в русские зарубежные издания. Помимо связанных с ним судьбой и сходной литературной позицией друзей, к его авторитетной личности тянется вся независимая молодая литература и искусство. Эта вполне зрелая и производительная творческая пора поэта совпадает с очередным этапом остервенелого гонения правящей бездарности на русскую культуру. После серии запретов, судов над писателями и диссидентами, разгромов выставок, арестов и высылок в 1972 году власти высылают Иосифа Бродского.

Перед отъездом у него было четыре толстых машинописных тома стихов и всего лишь четыре опубликованных на родине стихотворения. 4 июня 1972г., уезжая в США, Бродский написал Брежневу: «Покидая Россию не по собственной воле, о чем Вам, может быть, известно, я решаюсь обратиться к Вам с просьбой, право на которую мне дает твердое сознание того, что все, что сделано мною за 15 лет литературной работы, служит и еще только к славе русской культуры, ничему другому. Я хочу просить Вас дать возможность сохранить моё существование в литературном процессе. Хотя бы в качестве переводчика… Я принадлежу к русской литературе, я сознаю себя её частью, слагаемым, и никакая перемена места на конечный результат повлиять не сможет. Язык - вещь более древняя и более неизбежная, чем государство. Я принадлежу русскому языку, а что касается государства, то, с моей точки зрения, мерой патриотизма писателя является то, как он пишет на языке народа, среди которого он живёт, а не клятвы с трибуны. Мне горько уезжать из России. Я здесь родился, вырос, жил, и всем, что имею за душой, я обязан ей. Всё плохое, что выпало на мою долю, с лихвой перекрывалось хорошим, и я никогда не чувствовал себя обиженным Отечеством. Не чувствую и сейчас. Ибо, переставая быть гражданином СССР, я не перестаю быть русским поэтом. Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге».

Ответом было презрительное «монаршеское» молчание. В 1972 году поэт покинул Родину. С тех пор стихи И. Бродского попали в разряд контрабандных импортных диковинок, недоступных простому отечественному читателю. Некоторые сведения из жизни поэта помогут в определении места и времени тех или иных событий, которые переведены И. Бродским из действительности в особое состояние, именуемое поэзией, где как он утверждает, стихи пишут сами себя: «Кроме того я думаю, что не человек пишет стихотворение, а каждое предыдущее стихотворение пишет следующее»

Цель опыта, поставленного государством и судьбой на поэте Иосифе Бродском, заключалась в том, чтобы перерезать все нити, прикрепляющие его к жизни. Даже родителям Бродского не разрешили выехать к сыну по просьбе медиков (Бродский, как сердечник, нуждался в особом уходе). Не разрешили ему самому приехать в Ленинград на похороны матери (1983) и отца (1985). Это в значительной степени сказалось на его позднем нежелании посещать родной город в 1990-х. Следует признать, что поэт сам искушал своих могущественных мучителей, вслух мечтая о свободе. И вот она осуществилась. Такой свободой стала эмиграция.

1.2 Эмиграция

Иосиф Бродский - пример абсолютной независимости. Сохраняя смесь любви и презрения (больше презрения, чем любви) к другим русским писателям-эмигрантам, он делал все по-своему. И в своей Нобелевской речи в 1987 году он сказал, что назначение поэзии - ее уникальность.

Живя вдали от родины, Бродский чувствовал себя русским поэтом, американским эссеистом и гражданином Соединённых Штатов. Он называл себя «лесным братом с примесью античности». «Война окончена, но я себя не чувствую победителем», - писал он в Катовице.

Его друзьями стали Вишневская, Ростропович, Галич, Довлатов, Струве. В Париже он познакомился с Высоцким. В 1986г. на встрече с читателями в Сорбонне он сказал: «Обидно, что Высоцкий писал песни, а не стихи».

Америка и Россия, конечно, главные страны Бродского. Но только в его любимый Италии вдруг понимаешь, что Иосиф Александрович, наш современник, откликавшийся на мобильный, на самом деле жил будто бы до нашей эры и дошел к нам в переводах с латыни. То есть, стал классиком при жизни. 

В Нью-Йорке Бродский стал совладельцем русского ресторанчика, который позже стал культурным центром. В США Бродский по праву стал явлением всемирным. Его поэтические сборники переводили с русского языка на все основные языки мира. Профессор, читавший лекции по русской и английской литературе в нескольких американских колледжах, он любил свою преподавательскую работу. У него было кое-что, чего нет у американцев. Он воспринимал жизнь трагически, и это накладывало отпечаток на всe, что бы он ни делал. В этом ключе он вeл лекции.

В Америке Бродский прочитал множество лекций, больше похожих на напутствие молодому поколению, предостережение от того кошмара, через который ему довелось пройти, из-за которого ему пришлось стать «an exile by choice»:

«Зло побеждает во многих частях мира и в нас самих…в России этика, основанная Толстым на Нагорной проповеди, в большой степени подорвала решимость народа в борьбе с полицейским государством. Что воспоследовало, известно: за шесть десятилетий подставленная щека и всё лицо народа обратились в один огромный синяк, и государство, уставшее от бесчинств, в конце концов стало попросту плевать в него. Как и в лицо всему миру».

Лекции эти ни в коем случае не ставили целью умалить достоинство России. Когда Бродский только приехал на Запад, он сказал, что не собирается мазать дёгтем ворота родины. И это не потому, что он рассчитывал вернуться. У него никогда не было надежды, что он вернётся, хотя желание вернуться с годами не столько ослабевало, сколько укреплялось. Не главным в этой работе для Бродского был и контакт с аудиторией, признание публики.

В эмиграции Бродский много и плодотворно работал. Об этом свидетельствуют изданные поэтические сборники: «В Англии» (1977), «Конец прескрасной эпохи» (1977), «Часть речи» (1977), «Римские элегии» (1982), «Новые стансы к Августе» (1983), «Урания» (1987).

Несмотря на кажущуюся удовлетворённость жизнью (новые стихи и переводы, чтение лекций в американских университетах, профессорская должность), Бродский во многих своих поэтических откровениях говорил о тех сложных и болезненных процессах, которые происходили в его душе, о горькой обиде, о тоске по родине.

Сменив языковую среду, Бродский оказался в половинчатом положении. Для того, чтобы написать стихотворение, нужно всё время вариться в идиоматике языка. То есть слушать его всё время - в гастрономе, в трамвае и так далее. Или совсем его не слушать. Для Бродского было бы лучше вообще не слышать родного языка. Или слышать его гораздо чаще, что было бы возможно только в случае создания искусственной языковой среды. Конечно, писатель встречался с людьми из России, говорил с ними. Но, как правило, это был вынужденный выбор, вынужденное употребление языка.

В октябре 1987 г. Шведская академия объявила имя очередного лауреата Нобелевской премии по литературе. Им стал живший в США поэт Иосиф Бродский, пятый вслед за И. Буниным (1933), Б. Пастернаком (1958), М. Шолоховым (1965) и А. Солженицыным (1970) в ряду отмеченных этой премией русских художников слова. «За всеохватное авторство, исполненное ясности мысли и поэтической глубины», как было сказано в официальном постановлении Нобелевского комитета.

Нобелевская премия принесла материальную независимость и новые хлопоты. Бродский много времени посвящает устройству в Америке многочисленных иммигрантов из России.

В начале декабря 1987г., накануне вручения Иосифу Бродскому Нобелевской премии, он получил подарки: свежий номер «Нового мира» с первой публикацией его стихов на родине, книгу Фазиля Искандера с памятной надписью и галстук Бориса Пастернака. К галстуку прилагалось письмо с изложением версии о том, что в этом галстуке Борис Леонидович получил в шведском посольстве в Москве диплом Нобелевского лауреата.

Чтобы купить билеты на выступление Бродского в «Культурцентре» Стокгольма, люди провели ночь на улице возле касс в спальных мешках. Так к поэту пришло признание. Свои стихи, так же, как и Нобелевскую речь, Иосиф читал по-русски. Он никогда не выставлял себя жертвой российского государства. Видимо, всю жизнь он очень любил Россию.

С конца 1980-х творчество Бродского постепенно возвращается на Родину, однако сам он неизменно отклоняет предложения даже на время приехать в Россию. В то же время в эмиграции он активно поддерживает и пропагандирует русскую культуру. В 1995 Бродскому присвоено звание почетного гражданина Санкт-Петербурга.

Выводы по главе 1. Цель опыта, поставленного государством и судьбой на поэте Иосифе Бродском, заключалась в том, чтобы перерезать все нити, прикрепляющие его к жизни. Следует признать, что поэт сам искушал своих могущественных мучителей, вслух мечтая о свободе. Такой свободой стала эмиграция.

Живя вдали от родины, Бродский чувствовал себя русским поэтом, американским эссеистом и гражданином Соединённых Штатов

Творческая и человеческая судьба Бродского это история о человеке, который навязал миру свою конституцию. О ленинградском мальчике, который хотел стать мировым поэтом - и стал им. 

ГЛАВА 2. Поэзия И. Бродского как объект филологического изучения

И. Бродский - удивительный поэт не только благодаря собственному художественному стилю, пронзительной тонкости душевного восприятия, способности к глубочайшей рефлексии, наполненности произведений проблемами эпохи, но и особому положению среди критиков и исследователей его творчества. И. Бродского либо превозносили, либо отвергали. В связи с этим в литературоведении можно встретить большое количество противоречивых статей и заметок, в которых рассматривается и выносится самая разная оценка его произведений.

2.1 Оценка раннего творчества И. Бродского

Систематизация имеющихся литературоведческих источников о поэзии И. Бродского позволила выделить следующие группы материалов. Во-первых, это монографические работы, посвященные анализу творческого пути поэта, его произведений. К таким работам относятся первая монография о творчестве поэта, выполненная М. Крепсом «О поэзии Иосифа Бродского».

В ней исследователь включает стихи Бродского в широкий контекст русской классической и европейской поэзии.

29 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень», подписанная Я. Лернером, М. Медведевым и А. Иониным. Бродский обвинялся в «паразитическом образе жизни». В данную статью были включены стихи Д.В. Бобышева, выданные за поэзию И. Бродского, а также вырванные из контекста строки из поэмы «Шествие». Кроме того, клеветники трансформировали стихотворение Бродского «Люби проездом родину друзей…», включив в него строки «люблю я родину чужую». После судебных разбирательств суд приговорил поэта к 5 годам принудительных работ. За Бродского вступилась общественность, срок ссылки был сокращен.

По мнению Дмитриева С.В., поэт прибегает к нарочито подробным, порою назойливым перечислениям и повторам, создающим видимость топтания на месте; к бессобытийным, перемежаемым навязчивыми отступлениями описаниям, по видимости - бесстрастным, фактически же насыщенным неназванной страстью. Чувство времени поэт передает через пространство, пространство моделирует пространностью.

В 1963 году поэт создает небольшой цикл стихов под названием «Кенигсбергский цикл», который сразу же привлек внимание критиков своей обращенностью не только к традициям отечественной, но и зарубежной литературы. Поэт, чтобы максимально полно отразить тему памяти и прошлого, обращается к уже существующим поэтическим произведениям других авторов, заимствуя образы и темы. Вышедший сразу после публикации отзыв Венцелова В. (1963 год) указывает, что в первом стихотворении цикла «В ганзейской гостинице «Якорь»» описание мира не лишено оттенка своеобразной симпатии к описанному миру, в который герой, казалось бы, полностью погружен. Все же он отличен от своего окружения как носитель памяти - исторической и личной; а память для Бродского неизбежно сопряжена с совестью, что характерно для Н. Карамзина. Второе произведение «Einem alten Architekten in Rom» - наиболее обширное (114 строк) произведение Бродского на кенигсбергскую тему (в дружеском кругу оно называлось просто «Кенигсберг»). Описание странствия призрачного путешественника в коляске среди руин и теней, его философских размышлений о смерти и строении души наиболее очевидным образом отсылает к предшествующим образцам «кенигсбергского текста» русской литературы, прежде всего к Карамзину. Оно имеет и другой подтекст - знаменитые стихи Уоллеса Стивенса «То an Old Philosopher in Rome», что следует уже из названия. Бродский, несомненно, учился у Стивенса (как и у других англоязычных поэтов) искусству медитации, в которой стих, уснащенный запутанными синтаксическими построениями и переносами, превращается почти в философскую прозу.

Однако Бродский уже тогда был самостоятелен в выборе темы. Подобное парадоксальное соотнесение материи и духа на пороге смерти, неразрешимая противоположность трансцендентного - имманентного привлекли критиков и почитателей. В 1975 году вышла работа Дж. Янечек «Стихи на смерть T.C. Элиота», в котором критика интересовала особая мелодика стихотворения Бродского «На смерть Т.С. Элиота», написанного в 1965 году. Позже интерес к мелодике стихотворений проявят и другие литературоведы.

По мере роста популярности поэта стало появляться все больше литературно-критических и литературоведческих трудов, посвященных поэзии И. Бродского, особенно зрелому этапу его творчества.

2.2 Современники о зрелом творчестве И.Бродского

В 1987 году вышла статья Ю. Колкера «Несколько наблюдений. О стихах И. Бродского». Критик дает высочайшую оценку творческому таланту и поэтическому наследию И. Бродского: «Если сосредоточиться на внешней стороне дела и задаться вопросом коротко, в одной фразе, определить роль, сыгранную Бродским в русской поэзии, то самым точным будет сказать, что он изменил ее русло. В этом отношении он подобен Ломоносову, Брюсову, Маяковскому». Ю. Колкер подчеркивает, что поэзия для И. Бродского - это возможность оставить свой след в истории («лишь место среди современников побуждает Бродского не оставлять пера»). Нигилизм, яркий индивидуализм, бесстрашие отличают поэзию И. Бродского, по мнению Ю. Колера, однако поэт переигрывает, перебарщивает, и оказывается в забвении.

У Бродского потребность в эпатаже с годами не ослабевает. Стихи от этого только проигрывают, ибо они, в своем замысле и высшем проявлении, всегда - «разговор с небожителем». Ранняя формула Бродского: Обычно тот, кто плюет на Бога, плюет сначала на человека - обратима: плюющий на человека - тем самым плюет и на Бога. При таком прочтении поэту, черпающему от презрения, достается место весьма незавидное.

Он оказывается там же, где и его гонители. Ю. Колкер критиковал И. Бродского за навязанную эротичность, не сопоставимую с недосказанностью А.С. Пушкина и Ф.И. Тютчева. Разделяет это мнение и О. Максимова, опубликовавшая статью о Бродском годом ранее. В 1986 году О. Максимова написала, что Бродский - «крупнейший из ныне живущих русских поэтов, но подобные стихи являются низкими и постыдными.

В том же смысле пишет о Бродском и Т. Костина, чья критическая статья с негативной оценкой пошлой эротики была опубликована в 1986 году. Однако другой критик М. Крепс в работе 1984 года «О поэзии Иосифа Бродского» заявил, что подобный «сниженный словарь» Бродского, выражающий грубость и цинизм, представляет собой серьезное достижение новой поэзии. Шокируя, поэт выходил за рамки «стерильной советской литературы».

Новаторский стиль, стремление с помощью жестких и провокационных образов описать значимые для отечественной действительности проблемы заметил Ю.М. Лотман. Он писал, что «Оригинальность философской лирики Бродского проявляется не в рассмотрении той или иной философской проблемы, не в высказывании той или иной мысли, а в разработке особого стиля, основанного на парадоксальном».

После смерти И. Бродского выходит статья Шерр Б. «Строфика Бродского: новый взгляд». Данная работа перекликается с рассмотренной выше статьей 1975 года Дж. Янечека «Стихи на смерть T.C. Элиота», однако в ней представлен более подробный анализ строфики И. Бродского. Автор приходит к выводу, что Бродский очень внимательно и аккуратно относился к строфике, он стремился к ее разнообразию, при этом очень осознанно выбирал строфу. Исследователь отмечает, что «временами это приводило к выбору уникальных вариантов»

2.3 Изучения поэзии И.Бродского в 21 веке

Изучение литературоведческих материалов 21 века показало, что их очень немного. Чаще всего это статьи, которые дают общую оценку поэтического наследия И. Бродского. Однако в них прослеживается та же тональность, которая свойственная критическим материалам, написанным в 20 веке, - осуждение либо восторг. Ранчин А.М. в монографии «На пиру Мнемозины. Интертексты Иосифа Бродского» продолжает начатое еще в середине 20 века изучение реминисценций, цитат в поэтических произведениях И. Бродского. Основные мотивы, найденные исследователем в поэзии И. Бродского: мотив одиночества, мотив повторяющегося образа, мотив изоморфности мира и текста (мир как совершенное Божье творение), мотив отдаленности. В своей поэзии И. Бродский обобщает образы, которые раскрываются в конкретном контексте, через общее поэт видит частное и конкретное. Вопрос о предназначении поэта раскрывается словесными формулами А.С. Пушкина («Зеленый лавр» И. Бродского и «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» А.С. Пушкина; «Разговор с небожителем» И. Бродского и «Пророк» А.С. Пушкина). Встречаются заимствования из В.Ф. Ходасевича, А.А. Ахматовой. Таким образом, Ранчин А.М. дал полный и комплексный обзор всего творчества И. Бродского в контексте реминисценций.

В 2005 году была опубликована статья А. Волгиной «Иосиф Бродский/Joseph Brodsky». Критик отмечает, что «Авторская личность Бродского - синтез этой индивидуальной биографии и русской просодии. События жизни, проникая в текст стихотворений через сложную систему метафор, формируют один из наиболее значимых подтекстов творчества поэта; реалии советского социума становятся деталями художественного мира. Подобно биографическому, поэтическое «я» Бродского находится в неизбывном конфликте с некоей тоталитарной силой: общественной идеологией, атакующей, затягивающей пустотой, разрушительной диктатурой времени».

Следовательно, в этой работе появляется точка зрения на то, что авторская манера И. Бродского - это логичная реакция на события того времени. И. Бродский - поэт, тонко чувствовавший время. В своем творчестве он пытался отразить вопросы и проблемы, которые беспокоили жителей его страны и все человечество. Он был патриотом, гражданином, который анализировал прошлое, настоящее, чтобы извлечь уроки, которые остаются актуальными для современного поколения. И. Бродский блестяще владел техникой передачи эмоций, чувств и переживаний, несмотря на то, что его стиль был достаточно сдержанный и сухой. Однако порой эта сдержанность исчезала, и на ее место приходила яркая и неудержимая эмоция человека, писателя, мыслящего и думающего, которая должна была отрезвить читателя, шокировать, но заставить сомневаться в правильности того, что происходит.

В 2011 году вышла статья В. Юденко «Тест Бродского на интеллигентность». «Поэт среднего уровня, совсем не гений, но неординарен в своей оригинальности. Такой же недоучка как и Есенин, но последний всё же сумел достучаться до русской души своей простотой и откровенностью, неповторимыми яркими образами. Бродский - ударился в заумь и блеснул своим умом и проницательностью, но форма его творений сложна для восприятия и понимания, чужда русскому человеку».

Данное заявление, безусловно, спорное, но оно содержит одну значимую мысль, которая встречается во многих литературоведческих работах. Поэзия И. Бродского была непохожа на творчество как его современников, так и предшественников. Своеобразный стиль изложения, особый способ подачи информации, лексический ряд вызывали яркий отклик у читателя, но он не всегда был благосклонным.

В 2012 году выходит статья Постниковой С.И., в которой анализируется мотив пустоты, уже ранее обнаруженный другими исследователями. Автором выделены связки, которые относятся к мотиву пустоты. Так, момент осознания пустоты в стихотворении «23 декабря 1971 года» позволил подтвердить потенциальную заполненность пустоты: пустые духовно люди могут «заполниться» духовными ценностями, если прозреют и почувствуют в себе БогаСлово как заполнитель пустоты присутствует в тексте «Похороны Бобо». Репрезентантом пустоты как состояния души в текстах «Письма римскому другу» и «Одиссей - Телемаку» является одиночество. Стихотворения «Песня невинности, она же - опыта» и «Бабочка» свидетельствуют о наличии и такой связки, как «ложное существование».

В 2014 году свое исследование опубликовал А. Бобров «Иосиф Бродский. Вечный скиталец». Данное исследование дает общую оценку поэтическому наследию, А. Бобров отмечает, что «его поэзия - особым образом организованная речь, ограненная ритмом, рифмами». Исследователь соглашается со своими коллегами-литературоведами в том, что его поэзия не является обыденной. «Поэт-эрудит» заставляет читателя обратиться к истории отечества и мировой истории, вспомнить то или иное произведение, написанное русскими или иностранным автором, чтобы понять его мысль, вычленить скрытую идею.

Желание поэта шокировать читателя, эмоционально встряхнуть, заставить думать - это осознанное желание И. Бродского, который совсем не стремился завоевать популярность. Он был охвачен особыми внутренними художественными потребностями, талантом, которые сжигали его изнутри, периодически выплескиваясь наружу. А. Изотов говорит о том, что поэт близок позиции Эзры Паунд, который утверждал недопустимость «сюсюкания» в искусстве и творчестве 20 века. Такое искусство должно «вызывать шок», «пробирать до костей», ибо рассматриваемые проблемы слишком серьезны и важны как для отечественной истории, так и для мировой. О современности стилистики языка Бродского говорит и свободное обращение с мировым культурным наследием, реминисценции, скрытые и явные цитаты, которыми изобилуют его тексты. Бродский стремился освоить то пространство культуры, которое назовут постмодернизмом.

Статья А. Изотова перекликается с более ранними критическими работами, вышедшими стразу после первых публикаций И. Бродского. Следовательно, уже тогда только начинающий свой поэтический путь И. Бродский определил для себя, что реминисценции, цитаты, обращение к культурному наследию прошлого - это один из тех приемов, которые позволяют творцу заглянуть в прошлое, описывая настоящее и будущее. История циклична, проблемы, интересовавшие мастеров слова несколько веков назад, остаются такими же значимыми и актуальными по сей день.

Выводы по главе 2. Литературоведческие работы, посвященные творчеству И. Бродского, стремятся дать комплексную оценку всего поэтического наследия поэта. Однако сохраняется полярность мнений, свойственная литературоведческим работам, написанным при жизни поэта и после его смерти.

Ранние литературоведческие работы, посвященные творчеству И. Бродского, давали первые комментарии о том, традиции какого поэта И. Бродский взял за основу, какие темы являются для него значимыми и актуальными, чем объясняется выбор строфики.

Литературоведческие работы, написанные по произведениям зрелого периода творчества, анализируют причины стремления к эпатажу, описывают новаторский стиль и строфику. Исследователи приходят к выводу, что поэт испытывал желание войти в плеяду лучших поэтов 20 века. Все материалы объединяет предельно противоположная точка зрения на творчество И. Бродского. Нейтральная и спокойная оценка его творчества не была дана ни одним литературоведом.

В 21 веке поэзия И. Бродского продолжила оставаться в поле внимания литературоведов, которые старались чаще всего дать комплексную оценку всему поэтическому наследию поэта.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

24 мая 1980 года, в день своего сорокалетия, Бродский написал стихотворение, которое подвело итоги не только его собственной жизни за предшествующие годы, но в известной степени исканиям русской поэзии в области языка, поэтической формы, культурного и исторического контекста, художественной и этической свободы. Здесь не только судьба Бродского, но, в обобщении, судьба русского поэта вообще.

Я входил вместо дикого зверя в клетку,

выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке,

жил у моря, играл в рулетку,

обедал черт знает с кем во фраке.

С высоты ледника я озирал полмира,

трижды тонул, дважды бывал распорот.

Бросил страну, что меня вскормила.

Из забывших меня можно составить город.

Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,

надевал на себя, что сызнова входит в моду,

сеял рожь, покрывал черной толью гумна,

и не пил только сухую воду.

Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,

жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок,

позволял своим связкам все звуки, помимо воя;

перешел на шепот. Теперь мне сорок.

Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.

Только с горем я чувствую солидарность.

Но пока мне рот не забирали глиной,

из него раздаваться будет лишь благодарность.

Единственным долгом поэта перед обществом Бродский считает долг "писать хорошо". В сущности, даже не только перед обществом, но и перед мировой культурой. Задача поэта - найти свое место в культуре и соответствовать ему. Что, думается, Бродский с успехом сделал.

Поражает крайняя последовательность в развитии его творческих принципов и внутренняя оправданность эволюции. Хотя сам поэт сколько ни будь значительную эволюцию в своей поэзии в эти годы отрицает. Возможно, эволюция состоит в том, что с какого-то момента каждое новое стихотворение поэта превосходит предыдущее. Присуждение И. Бродскому Нобелевской премии не явилось неожиданностью. Он, безусловно, по праву стал пятым русским литератором получившим ее.

Утрата связи с живым, меняющимся русским языком не может пройти бесследно; это плата за судьбу, которая, через страдания, муки и фанаберии поэта, предоставляет ему право почувствовать в полной мере себя инструментом языка в тот момент, когда язык оказывается не в обычном состоянии данности, а в положении ускользающей ценности, когда осенний крик ястреба приобретает болезненную пронзительность.

Обозревая творчество Иосифа Бродского, невольно приходишь к выводу: это поэт нового зрения. Поэт, какого еще не было в истории русской литературы ХХ века.

Список использованной литературы:

1. Баевский В.С. История русской поэзии. 1730-1980 гг. - М.: Новая школа, 1996.

2. Баранников А.В., Калганова Т.А., Рыбченкова Л.М. Русская литература ХХ века. Хрестоматия 11 класс. - М.: Просвещение, 1993.

3. Баткин Л.М. Тридцать третья буква: заметки читателя на полях стихов Иосифа Бродского. М.: Издательский центр Российского гос. гуманитарного университета (РГГУ), 1997.

4. Бобров А. Иосиф Бродский. - М.: Лабиринт, 2014.

5. Бродский И. Избранное. - М.: АСТ, 2015.

6. Бродский И. Нобелевская лекция.// Кн. обозр. №24. С.8-9.

7. Бродский И. Письмо Горацию. - Нью-Йорк. - 1995.

8. Венцлова В. «Кенигсбергский текст» русской литературы и Кенигсбергские стихи Иосифа Бродского // Как работает стихотворение Бродского. Из исследований славистов на Западе / под ред. М. Лосева. - М.: Новое литературное обозрение, 2000. -С. 14-17. .

9. Волгина А. Иосиф Бродский // Вопрос литературы. - 2005. - №3. - С. 13-17.

10. Дмитриев С.Ю. Творчество И. Бродского // Роман-газета. - 1963. - №12. - С. 19. .

11. Колкер Ю. Несколько наблюдений. О стихах И. Бродского [Электронный ресурс]// http://yuri-kolker.com/articles/Brodsky.htm (дата обращения: 29 марта 2019 года)

12. Костина Т. Поэзия Бродского // Русская мысль. - 1986. - №3640. - С. 27-29.

13. Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского. Анн Арбор: Ардис, 1984.

14. Лосев Л. Бродский: от мифа к поэту. Предисловие // Поэтика Бродского. Ibid. С.7-15.

15. Лотман Ю. Между вещью и пустотой (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского «Урания») / Избранные статьи: в 3-х т. Таллин: Александра, 1993. - Т.З. -С.294-307.

16. Лотман Ю. Между вещью и пустотой (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского «Урания») / Избранные статьи: в 3-х т. Таллин: Александра, 1993. - Т.З. -С.294-307.

17. Максимова О. Бродский // Страна и мир. - 1986. - №7. - С. 12-14.

18. Новиков А.А. Поэтология Иосифа Бродского. М.: МАКС Пресс, 2001. .

19. Окололитературный трутень // Вечерний Ленинград. - 1963. - №11. - С. 32-35. .Постникова С. И. Семантика и поэтика пустоты в сборнике И. Бродского «Часть речи» // Молодёжь и наука: Сборник материалов VIII Всероссийской научно-технической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных, посвященной 155-летию со дня рождения К. Э. Циолковского [Электронный ресурс]. - Красноярск: Сибирский федеральный ун-т, 2012 // http://conf.sfu-kras.ru/sites/mn2012/section29.html (дата обращения: 28 марта 2019года)

20. Ранчин А.М. На пиру Мнемозины. Интертексты Иосифа Бродского. М.: НЛО, 2001. .Шерр Б. Строфика Бродского // Поэтика Бродского. ТепаПу, 1986. С. 97-120. .Юденко В. Тест Бродского на интеллигентность [Электронный ресурс] // http://www.obshelit.net/works/979/ (дата обращения: 29 марта 2019года) .

21. Янечек Дж. Стихи на смерть Т.С. Элиота // Как работает стихотворение Бродского. Из исследований славистов на Западе / под ред. М. Лосева. - М.: Новое литературное обозрение, 2000. С. 12-17.