Хлеб с привкусом войны

Давно закончилась Великая Отечественная война. Но люди, пережившие те страшные голодные военные годы, всю жизнь помнят о цене хлеба.

Черный хлеб

Я помню хлеб. Он черен был и липок

- Ржаной муки был грубоват помол.

Но расправлялись лица от улыбок,

Когда буханку ставили на стол.

Военный хлеб. Он к щам годился постным,

Раскрошенный, он был не плох с кваском.

Он вяз в зубах, приклеивался к деснам.

Его мы отдирали языком.

Он кислым был, ведь был он с отрубями!

Не поручусь, что был без лебеды.

И все ж с ладони жадными губами

Я крошки подбирал после еды.

Осенью 1941 года немецкое командование осознало, что блицкриг – план молниеносной войны - провалился, что война приобретает затяжной характер. А чтобы выдержать длительную войну, надо кормить своих солдат, поддерживать свою армию.

Похоронив стратегию блицкрига, фашисты увидели спасение в стратегии голода .

Обречь на мучительную медленную смерть как можно больше людей, оставшихся в живых деморализовать, разобщить их, лишить воли к сопротивлению, пробудить животные инстинкты, взять Ленинград голыми руками, а пленных превратить в рабов, готовых за миску баланды на все…

Вот что такое фашистская стратегия голода. И фашисты это оружие широко применяли, стремясь сломать волю людей к сопротивлению и укрепить свой тыл.

Последовали многократные истеричные выкрики Гитлера, что блокированный Ленинград «выжрет сам себя и, как спелый плод, упадет к нам в руки».

… И листовки летели с неба

На пороги замерших квартир:

«Будет хлеб. Вы хотите хлеба?..»

«Будет мир. Вам не снится мир?»

Дети, плача, хлеба просили,

Нет страшнее пытки такой.

Ленинградцы ворот не открыли

И не вышли к стене городской.

Без воды, без тепла, без света

День похож на черную ночь.

Может, в мире и силы нету,

Чтобы все это превозмочь?

Умирали – и говорили:

-Наши дети увидят свет!

Но ворота они не открыли,

На колени не встали, нет!

Елена Рывина

8 сентября 1941 года над городом сомкнулось кольцо блокады длиною в 900 дней и ночей. В кольце блокады Ленинграда оказалось 2 мил. 887 тыс.человек .

Сто двадцать пять блокадных грамм

С огнем и кровью пополам

Всвязи с истекающими запасами муки продолжали снижаться нормы выдачи хлеба.

С 20 ноября 1941 года пятый раз сокращается хлебный паек: рабочие стали получать в сутки 250 г. хлеба, а неработающие, дети –по 125г. хлеба в сутки. Крошечный почти невесомый ломтик

Именно в это время начались особые трудности в работе хлебозаводов Ленинграда. Это заключалось в том, что надо сохранить и растянуть на довольно продолжительный период имеющиеся крохотные запасы ржаной муки, так как последняя не поступала в связи с блокадой города. Поэтому в стал вопрос о заменителях муки…

Жмыхи, соевая мука, ячменная мучка (отход). Применяли также обойную пыль, расовую пыль. А когда иссяк запас и этих примесей, тогда встал вопрос о применении в качестве заменителя муки … целлюлозы.

Хлебных примесей и суррогатов было найдено, переработано и съедено 18 тысяч тонн. Не считая солодовой и овсяной муки. То были главным образом ячменные и овсяные отруби, хлопковый жмых, мельничная пыль, рисовая лузга, кукурузные ростки.

В общей сложности примеси и суррогаты дали возможность кормить население и войска хлебом 25 дней, а каждый выигранный день в условиях блокады города имел неоценимое значение.

Рецепты военного хлеба:

1. Хлеб из овса и лузги ячменя.

Овёс – 4 столовых ложки

Лузга ячменя – 2 столовых ложки

Вода – 100 грамм

2. Ржаной хлеб

Рожь – 200 грамм

Вода – 100 грамм

3. Хлеб из лебеды и отрубей

Лебеда – 150 грамм

Отруби – 150 грамм

Вода – 100 грамм

В декабре 1941г.-январе 1942 года начинает действовать ледовая «ДОРОГА ЖИЗНИ» – Ладожскому озеру, и в Ленинград поступает полноценная ржаная и пшеничная мука

Казалось, что конец Земли, Но сквозь остывшую планету На Ленинград машины шли: Он жив еще, он рядом где-то - На Ленинград! На Ленинград! Там на два дня осталось хлеба, Там матери под темным небом Толпой у булочных стоят. И было так: на всем ходу Машина задняя осела. Шофер вскочил, шофер на льду, Так и есть, мотор заело. Ремонт на пять минут - пустяк, Поломка эта - не угроза, Да рук не разомкнуть никак: Их на руле свело морозом. Чуть разогнешь - опять сведет. Стоять? А хлеб? Других дождаться? А хлеб - две тонны? Он спасет Шестнадцать тысяч ленинградцев. И вот в бензине руки он Смочил, поджег их от мотора, И быстро двинулся ремонт В пылающих руках шофера. Вперед! Как ноют волдыри, Примерзли к варежкам ладони. Но он доставит хлеб, пригонит К хлебопекарне до зари. Шестнадцать тысяч матерей Пайки получат на заре - 125 блокадных грамм С огнем и кровью пополам. О, мы познали в декабре: Не зря "священным даром" назван Обычный хлеб, и тяжкий грех Хотя бы крошку бросить наземь.

Ольга Берггольц

«Порой сутками с матерью и сёстрами мы стояли в очереди за хлебом у магазина. Часто бывало, что мать будила нас в 3-4 часа утра и ставила в свою очередь, а сама уходила на работу. Придя домой, сами себе готовили еду, так как мать работала в колхозе. Со старшими сёстрами мы ходили в лес за грибами, за ягодами. Очень любили бегать за реку за щавелем, пестами, диким луком. Так проходило наше детство.»

Берегите,

ребята мир !

Пусть никогда и никому больше

не придется есть хлеб с привкусом войны!

Разделила. Последние крохи Собрала со стола. Минут пять Подержала в руке. И со вздохом Завернула в тряпицу опять…