Материал по теме "Куликовская битва"

На поле Куликовом…

(фрагмент из книги)

Действующие лица:

1. Князь Дмитрий Иванович

2. Старец Иван

3. От автора

Автор…. Перед князем остановился древний, весь белый, как написанный суздальским изографом, старец с длинным пастушеским посохом.

Старец: - Бодрствуешь, государь?

Князь: - Здравствуй, отче Иване. Откуда ты тут?

Старец: - А и де ж мне быть? Строгость тут блюду, к битве готовлюсь.

Князь: - Чем биться будешь? Чего ж оружие не взял, отче?

Старец: - Сулицу брал – тяжела. Меч – тяжел. Зачем такое оружие запас? Одни богатыри с тобой, что ли? Прежде легким оружием бились.

Автор: - Дмитрий не сказал, что не оружие потяжелело, а иссякла сила в древних руках старца. Иван подошел ближе, брови нависли на его глаза, он запрокинул голову, чтобы лучше разглядеть Дмитрия, и так значителен был и строг его взгляд, что Дмитрий встал, следом встали и Владимир с Бренком. И, стоя на холме, над поворотом Непрядвы, перед лицом всей своей силы, Дмитрий услышал:

Старец: - Зачем костры ночью жжежь? Надо б помене огня, да побольше застав, да сторожей, да дозоров разослать. Темна ночь, но волчий глаз зорок, и волчьего глаза зорче зрак врага – он сквозь ставень видит во полуночи, он издалека и безотступно следит во полудни. Ослабеешь, оступишься, неосторожно отворотишься – и он тут! И тщетно тогда будешь каяться, рано стерегись!

Автор: И погрозил пальцем. И вдруг со слезами в голосе подошел, протягивая руки.

Старец: - Государь, сыне мой, княж Иваныч! Берегись! Ты падешь, каждый усомниться в победе. Стой, не падая!

Князь: - Как же я смогу, отче, сказать воинам: «Братья, умрем за Родину!», а сам останусь позади стоять? Кто ж вперед кинется?

Старец: - Прежние князья так не делали. Не их было дело биться!

Князь: - Потому и битвы бывали!

Старец: - Стой крепче, Митя!

Автор: Дмитрий обнял его: в этом отжившем теле бессмертным огнем горела одна страсть – Победа над ордой. И эта страсть шла впереди старика, а он лишь влачился за нею следом. Старик низко до земли, поклонился и пошел. Дмитрий ,не помнивший отцовской ласки, давно забывший отцовский голос, смотрел,еле сдерживая слезы, ему вслед, словно это приходил к нему отец – великий князь Иван или дед- Великий князь Иван, а не Иван- пастух.

И в сердце Дмитрия, как вещая птица Сирин, тихо запела печаль.

Восьмого сентября утром, на заре, поплыл густой белый туман. Но боевые трубы загремели в тумане, и казалось весь мир вторит им.

И Дмитрий поехал к полкам и, ободряя их, говорил: - Ьратья, двинемся в купе. Вместе победим, либо падем вместе!