Счастливая случайность

Если бы звук распространялся в воздухе не со скоростью 330 метров в секунду, а гораздо медленнее, то всякого рода обманчивые слуховые впечатления наблюдались бы гораздо чаще.

Вообразите, например, что звук пробегает в секунду не 330 метров, а 330 миллиметров (пол‑аршина), т. е. движется медленнее пешехода. Вы сидите в кресле и слушаете рассказ вашего знакомого, который имеет привычку говорить, расхаживая взад и вперед по комнате. При обыкновенных обстоятельствах это расхаживание нисколько не мешает вам слушать; но при уменьшенной скорости звука вы ровно ничего не поймете из речи вашего гостя: звуки, произнесенные им прежде, будут перемешиваться с новыми, и получится путаница звуков, лишенная всякого смысла.

Между прочим, в те моменты, когда гость приближается к вам, звуки его слов будут достигать вас в обратном порядке: сначала до вашего слуха достигнут звуки, только что произнесенные, потом звуки, произнесенные ранее, затем – еще ранее и т. д., – потому что произносящий обгоняет свои звуки и все время находится впереди них, продолжая издавать новые. Из всех фраз, произнесенных при подобных условиях, вы могли бы понять разве только ту, которою великовозрастный бурсак изумил некогда юного Карася‑Помяловского:

Мы должны быть благодарны судьбе за ту счастливую случайность, что звук пробегает в воздухе каждую секунду сотни метров: при значительно меньшей скорости нам, быть может, пришлось бы отказаться от устной речи…

1^ Строго говоря, это, конечно, неверно: мы произносим в один прием не отдельные буквы, а целые слоги. Фраза будет слышна приблизительно так: я дису м‑чо‑мес ду‑и‑я.