Её стихи  вдохновляли Даргомыжского, Глинку и деда Сергея Рахманинова, Аркадия.

Улица Чайковского, бывшая Ильинская, соединяет две достопримечательности Костромы: площадь Сусанина и беседку Островского над Волгой. Недалеко - неприметный дом 11. Когда-то им владели уважаемые в городе братья Корниловы. Но известность, простёртую далеко за пределы губернии, получили не они, а жена одного из братьев, Анна Ивановна (в девичестве Готовцева). Она держала литературный салон, сочиняла прозу, стихи, печаталась в столичных журналах.

Мы гению простить умеем —

Молчанье выразит укор.

Кострома, улица Чайковского, 11. Здесь собирался литературный салон Анны Готовцевой. Фотобанк Лори.

Это Готовцева не кому-нибудь — Пушкину выговаривает за то, что считал женщин не способными понять «поэтическую гармонию». А поэт, знавший её творчество, отвечает:

Твой недосказанный упрек

Я разгадать вполне не смею.

Твой гнев ужели я навлек?

Любопытная переписка. Но это всего лишь преамбула, необходимая для того, чтобы воздать должное влиянию Готовцевой на свою любимую племянницу — Юлию Жадовскую. Именно тетушке Юлия была обязана выбором жизненного пути. Хотя судьба тоже постаралась сделать из неё поэтессу.

Юлия Жадовская. Фотобанк Лори.

Она родилась в 1824 году в селе Субботине Ярославской губернии. Мать, увидев младенца, лишилась чувств: у новорожденной не было кисти левой руки, а на правой — всего три пальчика. Поразительно, но ни разу в жизни, ни одной строчкой она себя, калеку, не пожалела. А поводов хватало. В 4 года малышка лишилась матери. Отец, бывший морской офицер, по свистку которого жил весь дом, отправил девочку в Костромскую губернию, к матери покойной жены. Она и там не задержалась: бабушка перепоручила её воспитание дочери, той самой Анне Готовцевой. К счастью, Анна Ивановна дала Юлии много любви, терпения, учила писать, пристрастила к чтению, поддерживала в поэтических опытах.

Ты скоро меня позабудешь,

Но я не забуду тебя;

Ты в жизни разлюбишь, полюбишь,

А я — никого, никогда!

…Я — тихо и грустно свершаю,

Без радостей, жизненный путь;

И как я люблю и страдаю —

Узнает могила одна!

Трогательно просто, легко, как дыхание, давались Юлии строки. Не случайно эти ранние стихи впервые появились в виде романса русского композитора Александра Варламова. А позже вдохновили Даргомыжского, Глинку и деда Сергея Рахманинова, Аркадия.

Посвящены они первой и единственной её любви. Когда тетушка отдала Юлию в костромской пансион, на её способности и не по годам зрелую душу обратил внимание учитель словесности. Частные уроки превратились в долгие беседы. Счастье совпадений, интерес друг к другу переросли в сильное чувство. Молодые люди с надеждой ждали благословения отца девушки. Но Валериан Никандрович Жадовский встречи запретил и увёз 16-летнюю дочь в Ярославль, где служил чиновником особых поручений при губернаторе.

…Проходя перед толпою,

Сердце я хочу закрыть

Равнодушием наружным

Чтоб себе не изменить.

Так идет пред господином,

Затая невольный страх,

Раб, ступая осторожно,

С чашей полною в руках.

Первый сборник стихов Жадовской вышел в 1846 году и принес ей известность. А отец, увидев наконец, что поэзия дочери — не пустой звук, отпустил её в Москву, в Петербург, был польщён её знакомством с Погодиным, Аксаковым, Загоскиным, Вяземским, Тургеневым. Не замечал одиночества и боли дочери? Или делал вид?

Я всё еще его, безумная, люблю!

Отрада тихая мне душу проникает,

И радость ясная на сердце низлетает,

Когда я за него создателя молю.

Со временем Юлия открыла в Ярославле литературный салон, была участлива к талантам других и, по её же выражению, «любовалась чужим счастьем и горевала чужим горем». В 32 года вышла замуж за вдовца, заботилась о пасынках, ухаживала за старым мужем, за отцом. С возрастом стала терять зрение, да и жизнь превратилась в прозу. Вот стихи и закончились. Последние годы жизни Жадовская провела в своем имении Толстиково Буйского уезда Костромской губернии.

Памятник Юлии Жадовской. Костромская область. Фотобанк Лори.

Похоронена поэтесса недалеко от бывшего имения, в селе Воскресенье. Любители поэзии регулярно проводят в этих местах литературные праздники в память о маленькой женщине, похожей на ангела с подрезанными крыльями. А она, верно, «отзывается бессмертной душой» на каждое талантливое слово.