Эссе. "Я - учитель".

Конкурсное задание «Я – Учитель».

«Мы должны сами верить в то, чему учим наших детей».

Вудро Вильсон.

«Незнание – плохое средство избавиться от беды».

Сенека.

Вера. Какое ёмкое и многоликое понятие. Невольно вспоминаются строки Владимира Высоцкого: «Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса, Кто ни во что не верит, даже в чёрта назло всем…». И сразу возникает почему-то сам собой почти риторический вопрос: «А во что должен верить учитель?» Тот самый обыкновенный учитель, который каждое утро просыпается с мыслью о детях, об их удивительных иллюзиях, проверенных и не проверенных тетрадях, об очередном отчёте (требует администрация) и о Феде Сидоркине, который опять не выполнит домашнее задание; о том, что ему когда-то, когда он ещё не был учителем, хотелось увидеть и понять весь окружающий его мир, чтобы поделиться своими знаниями и чувствами с кем-то, кому это действительно необходимо. Как это странно – верить в то, что порою просто кажется и является (часто) невозможным.

Очень хочется все свои мысли, переживания, сомнения, накопленные за двадцать пять лет работы в школе, выразить одной простой и короткой фразой: «Я – Учитель!» Не получается. Почему-то в голове сразу начинают звучать другие слова. И не жизнеутверждающие, как их произнесли или написали классики литературы и философии, а почему-то переделанные и обязательно с риторическим вопросом. Я – Учитель? Учитель – это звучит гордо? «Человек – это звучит гордо!» Никто не станет оспаривать всем известную истину. Просто потому, что она не подлежит обсуждению.

А я верю в то, что пытаюсь донести до странных, непредсказуемых и каких-то близких детей, у которых по словам М. Задорнова «не отформатированы мозги, и файлы абсолютно пустые (точнее забиты всякими компьютерными играми, «покемонами»). Они предпочитают говорить: «О"кей, гугл» и не любят читать книги, в которых могут найти, при желании, всё. В Интернете можно скачать всю информацию, которая необходима. При этом ты не будешь задумываться, что ты скачиваешь и зачем. У тебя есть тема. Остальное – как Бог даст.

Трудно ответить на вопрос о чуде. И глупо, наверное, закрывать и открывать глаза, чтобы постоянно отвечать на высказанные и прочитанные в глазах вопросы (иногда не по теме)? Почему опять, снова и снова, необходимо переживать и доказывать, что «тургеневские» женщины прекрасны, а рвущиеся к свободе «мцыри» достойны подражания; а не Даша, у которой "крутые" родители, деньги и волосы цвета «хаки» или Слава с кольцами в ушах и порванных джинсах? Почему?

Почему профессия учителя, когда-то уважаемая даже среди «воров в законе» наряду с адвокатами и врачами перестала уважаться сейчас. Очень хочется верить, что они понимали жизненную направленность, целеустремлённость, веру, эту несущих в мир доброту людей. Они понимали, что существуют в жизни такие «простые» ценности, просто обозначенные словами: «искренность», «доверие», «уважение», «дружба», «верность», «любовь». И все эти слова остались. Только всё меньше людей в них почему-то верят. Где ВЫ Пушкины, стреляющиеся на дуэли за честь соей любимой женщины? Почему ВЫ превращаетесь в «мурло мещанина?» Как может помочь ВАМ выбраться из этой америковазованной и забитой рекламой «цивилизованной» жизни? Хочется верить, что ВЫ раскроете души и отворите сердца.

Я – учитель! И в моих руках не только тетрадки, в моих руках - сердца и умы детей. Когда я захожу в класс, то надеюсь услышу смех и увижу улыбки на лицах, обсуждая поведение и мимику «тонкого» Антоши Чехонте. Прочувствую слезинку, мелькнувшую из глаз при гибели Ларисы Огудаловой, и увижу сжатые до посинения губы при рассказе о защитниках Брестской крепости. Я буду отвергнут Ленским чистой и открытой миру любви Татьяной и спокойно лежать на диване, придаваясь размышлениям Ильёй Обломовым или разбивать «ветряные мельницы» Дон-Кихотом. Я проживу на необитаемом острове Робинзоном Крузо и проплыву двадцать тысяч лье под водой бунтующим капитаном Немо. Я всей душой пойму, что «Россию сердцем не понять» и «Как она могла себя отдать на растерзание вандалам». Я увижу, как "ель рукавом мне тропинку завесила», и услышу, как «луна хохотала как клоун». Буду Наташей Ростовой на первом балу, обезумевшей от нахлынувших чувств и познавшим истину поэзии Иваном Бездомным. Буду превращаться в Иванушку дурачка и погибать от фатального выстрела, направленного Лермонтовым… Я буду…

И опять отвечаешь сам себе. Может быть эти сомнения и есть понимание какой-то истины? И дети прочувствовали всех героев? Может ключ к сознанию и душе ученика скрыт именно в них? Как ответить на эти вопросы, неподдающиеся никаким ФГОСам и УДД? Что для этого надо сделать? Можно ли ответить на все эти многочисленные вопросы в одном размышлении? Нет. Пока ты находишься в вечном поиске решения проблем вселенной, то тебя будут постоянно преследовать слова Понтия Пилата: «О боги, боги, за что вы наказываете меня?»

Пифагор однажды сказал: «Всё исследуй, давай разуму первое место». Почему-то он забыл, что учитель должен просто чувствовать тех, кто находится перед ним. Они могут быть такими разными. Но он должен их понять, научиться сопереживать, сопрочувствовать и прощать их. Он должен… Неправильно. Он просто – ОНИ. Тогда он учитель. И это не надо доказывать. Просто принять как истину.

Совмещая разум и чувства, учитель вкладывает в ученика всё, что он сам пережил и испытал, перенёс на своих плечах. И если он сможет это сделать, то только тогда ученик поймёт, осознает, что он создан (совместно с учителем, потому что просто иначе нельзя) человеком, который может «летать». Ведь неслучайно В.Г. Короленко написал в своём очерке: «ЧЕЛОВЕК СОЗДАН ДЛЯ СЧАСТЬЯ, КАК ПТИЦА ДЛЯ ПОЛЁТА». Опровергните меня, и я скажу: «Я не прав».

При моём появлении в классе становится светлее от загоревшихся глаз или в конце урока от прочувствованных переживаний, и я начинаю понимать, верю, что сегодня произошло маленькое чудо. Все (может быть) поверили в пережитое, узнали невиданное и неведанное, познакомились с тайнами языка и чувствами пусть «несуществующих» образов, прикоснулись к маленькой частичке мироздания, в которой и должна заключаться (и заключается) жизнь. Но когда иду по улицам города, то часто слышу: «Здравствуйте». Я не помню имени этих не знакомых и однавременно знакомых мне взрослых детей, улыбающейся мне и говорящей: «Здравствуйте». Просто тех, кого я учил, было очень много. А самая большая радость для учителя - благодарность учеников. Я помню все лица. Потому что я верю в то, чему я учил и учу.