Художественная деталь у Гоголя

В истории литературы есть художники обостренно внимательные к жизни вещей, к атрибутике предметного мира, окружающего человеческое существование. Такими были Гоголь и Гончаров. С редкостной прозорливостью предвосхитил Гоголь угрозу тотального овеществления человека, примету грядущей цивилизации, в которой человек уже не столько созидатель и господин вещей, сколько их раб и бездумный потребитель. У Гоголя предметная, вещная деталь становится порою как бы «индексом» души и замещает ее без остатка. В изобразительной своей функции она — «зеркало», в котором отражается персонаж. В этих условиях на предметную детализацию делается особая ставка: она у Гоголя важнейшее средство изображения мира и человека. Пушкинской сдержанности в обращении с деталью здесь нет и следа. Гоголевская детализация демонстративно изобильна: вещи теснят здесь человеческое пространство и теснят настолько, что уже не остается ощущения простора жизни. Впрочем, гоголевские персонажи, нераздельно слившиеся с этой овеществленной действительностью, уже и не тоскуют по этому простору. Быт для них навсегда заслонил бытие.

«Корабль» гоголевского сюжета в «Мертвых душах», например, плывет посреди безбрежного «океана» вещей. Вещный мир здесь то сгущается, то несколько разрежен, но во всяком случае настолько обширен, что вряд ли в этом отношении Гоголь сопоставим с кем-либо из русских классиков. Такая же плотная вещественная среда окружает (еще раньше) персонажей «Миргорода» и «Петербургских повестей». Там, где предметных деталей изобилие, характерность каждой отдельной несколько слабеет, но зато особую изобразительную силу обретает именно совокупность вещей — система зеркал, в которой отражается мертвенный лик персонажа. В пустоте существования вещь приобретает над гоголевскими героями роковую иррациональную власть. Она (вещь) претендует у Гоголя на положение героя, попадая порою в энергетический центр сюжета, становясь источником его движения (ружье в «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», коляска, шинель). Вещественный мир и есть та «кора земности», которая, по выражению Гоголя, задавила «высокое предназначение человека» (слова, сказанные Гоголем еще в период его учебы в Нежинской гимназии).