Лексика Великой победы в арсенале поэзии

В годы Великой Отечественной войны военная лексика активно входила в различные жанры письменной и устной речи. В обще­употребительной речи военные номинации часто встречались в одном ряду со словами книжными, разговорными и даже диалектными и поэтому частично утрачивали профессиональную окраску. Они стано­вились средством, позволяющим нагляднее и ярче представить имену­емое, т.е. обретали добавочные оттенки значения.

Продвижению военной лексики в общее употребление содейство­вала и художественная литература.

Под влиянием контекста метафоры, образные сравнения, перифра­зы и даже семантические сгущения (бронебойный снаряд – бронебой­ный; огневая позиция – огневая) становились привычными в поэтиче­ской речи, придавая ей различные краски образной экспрессии. Ср. в «Василии Тёркине» А. Т. Твардовского:

Занимай высоты в бане,

Закрепляйся не спеша!

В шайке пену нарастил,

Обработал фронт и тыл,

Не забыл про фланги.

Выразительный потенциал военной лексики оставался базой образ­ных представлений и в творчестве поэтов конца XX в. К канве поэти­ческого повествования подключались обиходные слова как сигналы, отсылавшие представляемое к военному времени:

За утратою – утрата,

Гаснут сверстники мои.

Бьют по нашему квадрату,

Хоть давно прошли бои.

(Друнина).

Военное слово служит толчком образных осмыслений, связанных с восприятием явлений современной жизни (природа, производство, быт):

Земле и небу стало жарко.

Змеились молнии петлёй,

Как будто шла электросварка

Меж синей тучей и землёй.

Я в ожидании атаки

За жёлтым бруствером лежу.

Я, засыпая, вижу снова

Грозу в ночи, рассвет в росе.

Мне снится профиль часового

На пограничной полосе.

(Дудин);

И нельзя в стороне оставаться,

Потому что за мной

Боевым охраненьем стоят

Ясноглазные парни,

Которым навек восемнадцать —

Батальоны домой

Никогда не пришедших солдат.

(Друнина).

В поэтических текстах возрастает отвлечённо-переносное значение слов, связанных с понятием военного дела:

Я ещё ничуть не вечерняя,

я пока на коне.

Я ещё такая ничейная –

как земля на войне.

(Казакова);

Чудаки – влюбились оба:

И кузнец, и тракторист.

И на всех фронтах (ещё бы!)

Бой пошёл у них, – держись!

(Перевалов).

Военное слово в поэтической канве обретает символическое ос­мысление, которое наслаивается на традиционно-профессиональное:

Страна Любовь, в твои бойницы узкие

ещё глядеть, глядеть мне на веку.

(Казакова).

В качестве средства сравнения рассматриваемые лексемы позволя­ют подчёркивать быстроту, стремительность современной жизни:

И, как гвардейский миномёт,

Сверкает автоген.

Клокочет, плавится, поёт

Тяжёлая руда.

Ижорка. Колпинский завод.

Передний край труда.

(Дудин).

На базе военной лексики строятся и перифрастические сочетания, такие, как, например, эпицентр огня в стихотворении Ю. Друниной «Всё грущу.». Ср. также:

И день воскресный

Стал началом самых

Убойных лет.

Огонь

И лютый натиск

Прицельно бьющих,

бреющих крестов.

(Исаев).

В стихотворении Е. Винокурова «Я был солдат» слово первого стиха выступает в качестве парцеллированного предиката, вбирающего осмысления других военных профессионализмов: взвод, ротный, воткнул наряд, казарма, ротный тенорок. Ср.:

Я был солдат. Мальчишка. Новичок!

На целый взвод рассчитанный бачок

Я опрокинул на пол. Это плохо!

И тут же ротный мне воткнул наряд.

Отметим также семантические повторы; ср. традиционное на войне и экспрессивно окрашенное на поле сражения в стихотворении М. Лисянского «О тех, которых нет»:

Их беду разделила война

На две части, на две половины.

Я от них был вдали в час кончины.

Им теперь всё равно. Ну а мне

Всё сдаётся в минуты забвенья,

Что оставил на ноле сраженья

Я и мать и отца. На войне.

Ср. также:

Цвети, наша родина, славой своей!

В комодах лежат ордена и медали.

Мы вечно на фронте. Мы вечно в строю.

Об этом я песню сегодня пою.

(Дудин).

Эхо Великой победы не смолкает в мире литературных героев. В каждом голосе лирического героя звучит что-то своё как отзвук бес­смертного подвига народа в годы Великой Отечественной войны. Вспомним стихотворение М. Матусовского «На безымянной высоте», которое послужило толчком для широкого употребления обо­ротов безымянная высота и огненная черта, ставших крылатыми сло­вами и встречающихся в текстах самого разного рода. Ср. ещё при­мер того, как метонимически окрашенное слово шинель в контексте может получить оценочную характеристику:

Со слезами девушкам военным

Повторяли мамы, что умней

Им, козявкам вкалывать три смены,

Чем из боя выносить парней.

Возразить «козявки» не умели.

Да и правда – что ответишь тут?

Только порыжевшие шинели

До сих пор зачем-то берегут…

Я, наверное, немного стою

И, должно быть, мало что могу.

Лишь в душе, как самое святое,

Как шинель, то время берегу.

(Друнина).

Источник: Кожин А. Н. Лексика Великой победы – в арсенале поэзии // Русский язык в школе и дома. 2010. – № 4. – С. 14–16.

https://www.youtube.com/watch?v=Ypbui4-Jlx0

https://www.youtube.com/watch?v=FONySAEP3DM