Н.А. Некрасов "Я лиру посвятил народу своему"

«Я лиру посвятил народу своему…»

Когда мы произносим имя великого русского поэта Некрасова, то всегда называем его «народный поэт».

Он действительно народен, в самом полном и высоком значении этого слова. Если спросить пожилых людей, выросших в деревне, какого поэта они больше всего читали и знали в детстве, то они в первую очередь вспомнят Некрасова. «Однажды в студеную зимнюю пору», «Дед Мазай и зайцы», «У дядюшки Якова товару про всякого» — все это помнится с детства. А песни Некрасова и до сих пор поют, иногда и не зная, кто автор слов бессмертных «Коробейников», «Тройки» («Что ты жадно глядишь на дорогу»), «Огородника», «Средь высоких хлебов затерялося.»

Это было бы естественно, если бы Некрасов был крестьянином, как Алексей Васильевич Кольцов, Тарас Григорьевич Шевченко, но ведь он был по рождению и воспитанию дворянином. Николай Алексеевич Некрасов родился 10 декабря 1821 года в украинском местечке Немирове, где служил в армии его отец, а с трех лет жил в имении отца, Грешневе. Грешнево — настоящее «дворянское гнездо» — находилось неподалеку от Волги. Там было все: бор, нивы, пастбище, барский дом со всевозможными службами, среди которых были и конюшня, и псарня, и флигель для крепостных музыкантов, темный, тенистый сад с великолепными дубами и липами. Здесь слушал он нянины сказки, здесь звучали песни его матери Елены Андреевны («певицы с удивительным голосом» — как скажет потом Некрасов); здесь семилетним мальчиком он начал писать стихи.

Как не любить, казалось бы, свое родовое гнездо? Сколько в нашей литературе существует поэтических книг, авторы которых вспоминают свое детство, проведенное в отцовских усадьбах! Но вот одно из первых зрелых стихотворений Некрасова — «Родина»:

И вот они опять, знакомые места,

Где жизнь отцов моих, бесплодна и пуста,

Текла среди пиров, бессмысленного чванства,

Разврата грязного и мелкого тиранства.

Если сравнить его стихотворение со стихотворением Лермонтова, имеющим то же название и написанным тем же размером, то бросится в глаза разница в отношении к тому, о чем поэты пишут. У Лермонтова мы читаем:

Люблю дымок спаленной жнивы,

В степи ночующий обоз,

А на холме, средь желтой нивы,

Чету белеющих берез.

А у Некрасова — «с отрадой вижу я, что срублен темный бор», «и нива выжжена», «и праздно дремлет стадо, понурив голову над ВЫСОХШИМ прудом» и «набок валится пустой и мрачный дом». Даже о няне он вспоминает с горечью, а не с умилением:

Ее бессмысленной и вредной доброты

На память мне пришли немногие черты,

И грудь моя полна враждой и злостью новой.

Нет! в юности моей, мятежной и суровой.

Отрадного душе воспоминанья нет.

Почему же такой страстной ненавистью возненавидел он эту родную усадьбу? Почему он так яростно отрекается от нее? Да, отец его — грубый, невежественный крепостник, да, Некрасов видел глубокое горе своей матери, женщины тонкой, деликатной, которую постоянно оскорблял муж. Да, будущий поэт рано проникся жалостью и сочувствием к несчастным крепостным, жестоко угнетаемым отцом. Но ведь жалели народ многие. Некрасов же первым заговорил от имени народа, от его лица. Исследователь Некрасова Корней Иванович Чуковский пишет так: «.какую колоссальную ломку должен был он пережить, чтобы сделать «мужицкие очи» своими, научиться глядеть на каждое явление тогдашней действительности — и на самого себя — этими «мужицкими очами»!»

Он выбрал себе не блаженный удел незлобивого поэта, а долю поэта-гражданина, который

Стал обличителем толпы,

Ее страстей и заблуждений.

Активность его поэтической позиции совпала с жизненной. Именно Некрасов создал журнал, вокруг которого сгруппировались лучшие поэты и писатели того времени, времени сурового и страшного времени николаевской реакции. Редактируя «Современник», а потом «Отечественные записки», Некрасов совершил гражданский подвиг, такой же, каким стала его поэзия.

Нет, Музы ласково поющей и прекрасной

Не помню над собой я песни сладкогласной!

В небесной красоте, неслышимо, как дух,

Слетая с высоты, младенческий мой слух

Она гармонии волшебной не учила,

В пеленках у меня свирели не забыла,

Среди забав моих и отроческих дум

Мечтой неясною не волновала ум.

.Но рано надо мной отяготели узы

Другой, неласковой и нелюбимой Музы,

Печальной спутницы печальных бедняков,

Рожденных для труда, страданий и оков.

Его Муза — русская крестьянка, «бледная, в крови», иссеченная кнутом. А главным его героем стал народ. Более того, народ, мужики, стал для Некрасова воплощением всей России, Родины. Другой Родины, кроме мужицкой Руси, у него не было. Каков же он, этот некрасовский народ? Разобравшись в этом, мы поймем Некрасова.

Это — могучий народ. Его руками создано в России все: Москва, Петербург — и дорога между ними. Народ — основа России, то, на чем стоит все, в том числе и культура, и цивилизация.

Как же настойчиво требует Некрасов уважения к народному труду!

Я лиру посвятил народу своему.

Быть может, я умру неведомый ему,

Но я ему служил — и сердцем я спокоен.

Пускай наносит вред врагу не каждый воин,

Но каждый в бой иди! А бой решит судьба.