«Осень» А. С. Пушкина

Пушкина на­зывают гением, «солнцем русской поэзии», создателем русского литературного языка. Об этом писали и размышляли многие. Вот несколько маленьких отрывков из книги известного учёного Лидии Яковлевны Гинзбург «О лирике».

«Язык поэзии не может быть обыкновенным, так как необыкновенен самый способ изъясняться ямбами, хореями и другими размерами. Из этого, разумеется, вовсе не следует, что положение слова в ритмической и рифмованной строке само по себе обеспечивает ему поэтичность – в таком случае писание стихов было бы занятием очень лёгким.

Каким образом житейское явление претворяется в эстетический факт, обыденное слово в слово художественное, многозначное и динамическое по качеству своих ассоциаций.

Поздняя лирика Пушкина – непревзойдённой силы ответ на эти теоретические вопросы. Совершённый Пушкиным реалистический переворот был делом величайшей трудности. Речь ведь шла совсем не о том, чтобы просто решиться ввести «прозаические» слова в стихот­ворный текст. Само по себе это дело вовсе нетрудное и нехитрое. У Пушкина же речь шла об эстетическом чуде претворения обыденного слова в слово поэтическое.

Пушкин никогда не стремился к безусловному ниспровержению традиций. Напротив того, в своём лирическом обиходе Пушкин до конца сохранил традиционные образы, вековым употреблением освящённые поэтические формулы, мгновенно и безошибочно вызывавшие у читателя определённую эмоциональную реакцию и определённый комплекс представлений. В поздней лирике Пушкина традиционная символика нередко втягивает в свой круг обыденное слово, как бы заражая его поэтичностью окружающей среды.

В свёл и заставил служить друг другу две великие силы эстетического воздействия: традиционные формулы, уже окружённые поэтическим ореолом (от них Пуш­кин не отказывался никогда), и непредвидимые прозаизмы, бесконечной чередой поступаю­щие из запаса самой действительности.

В «Осени» русская природа, уединённая сельская жизнь, слитая с этой природой, управляемая её законами, являются величайшими ценностями, в частности потому, что они предстают нам здесь как условие поэтического вдохновения, творческого акта, о котором, собственно, и написано стихотворение «Осень».

Ведут ко мне коня; в раздолии открытом,

Махая гривою, он всадника несёт,

И звонко под его блистающим копытом

Звенит промёрзлый дол и трескается лёд.

Но гаснет краткий день, и в камельке забытом

Огонь опять горит – то яркий свет лиёт,

То тлеет медленно, – а я пред ним читаю

Иль думы долгие в душе моей питаю.

Здесь отчётливо видно, как сфера значительного и прекрасного втягивает в себя, пронизывает собой и тем самым преображает обыденные вещи.

Промёрзлый, трескается – эти слова не были бы допущены в классическую элегию; копыто — скорее принадлежало к басенному словарю. Но в «Осени» Пушкина все эти предметные слова в то же время проводники идеи вольной сельской жизни, русской природы, вдохновен­ного труда. Поэтому они так же прекрасны – и закономерно друг с другом сочетаемы, – как камелёк, в котором то горит, то тлеет огонь, как думы поэта. Всё это равноправно и единой цепью сплетающихся ассоциаций тянется к заключительному образу вдохновения:

Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,

Но чу: – матросы вдруг кидаются, ползут

Вверх, вниз – и паруса надулись, ветра полны;

Громада двинулась и рассекает волны.

Этот грандиозный символ тоже предметен, но строящие его предметные представления высту­пают здесь в другом своём назначении – как материал поэтического иносказания. Пушкин предо­ставил прозаизмам и эту роль – возвышенную с точки зрения традиционной эстетики.

В отличие от поэтических формул лирических стилей 1810–1820-х годов, нагое слово Пушкина – это слово непредрешённых заранее ассоциаций. Поэтому безграничны его смысловые возможности, возможности познания вещей в новых, непредвиденных поворотах.

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и в золото одетые леса –

В их сенях ветра шум и свежее дыханье,

И мглой волнистою покрыты небеса.

Мгла, покрывающая небеса, – привычная поэтическая формула; но Пушкин говорит: мглой волнистою, и это уже увиденное – форма облаков, подробность пейзажа. Природы увяда­нье – тоже общо и общеупотребительно, но словом пышное Пушкин сразу разрывает застыв­шую формулу, сопрягая её с темой следующего стиха –

В багрец и в золото одетые леса.

А удивительный эпитет блистающим копытом? Он связывает копыто с промёрзлым долом, с трескающимся льдом в нерасторжимый образ зимы с её снежным и ледяным сверкани­ем, хрустом и звоном. И копыто стало поэзией, красотой».

Источник: «Русский язык в школе». – 1999. – № 2.

*

Иннокентий Михайлович Смоктуновский читает стихи Александра Сергеевича Пушкина в фильме «Вновь я посетил…» (Творческое объединение «Экран» 1982 год) В фильме использованы скульптурные работы Леонида Баранова.

*

См.:

Карта сайта

https://multiurok.ru/blog/karta-saita.html

А. С. Пушкин. Лирика

https://multiurok.ru/blog/a-s-pushkin-lirika.html

* Осень, озеро, озёрный – есень, езеро, езерский

https://multiurok.ru/blog/osien-oziero-oziornyi-iesien-ieziero-iezierskii.html