Ответы Ольги Васильевой на вопросы читателей РБК.

О ЕГЭ.

«Поднимите руки, кто готов сейчас сдать семь экзаменов в выпускном классе. Поднимите руки, кто готов сдать четыре экзамена в вуз — не приносить результаты ЕГЭ, а сдавать.

Я считаю, если все построено так, как должно быть, на натаскивание, которое происходит, тогда это большой социальный лифт. Есть возможность сдать хорошо, приехать и учиться.

Мы должны совершенствовать ЕГЭ, чтобы дети учили все предметы, иначе это получается ущербный человек, потому что программа школьная недоучена».

Об обязательном ЕГЭ по истории и иностранному языку.

«Нужно четко понимать: у американцев, например, тоже есть ЕГЭ, похожий на наш, и есть экзамен, который ему предшествует. Это письменный экзамен, который включает в себя отечественную историю, литературу, иностранный язык. А дальше уже ЕГЭ. Историю должен знать каждый. А что учебники дурацкие, это правда. Если будет вводиться история, то только пробно. В 2022 году будет вводиться иностранный язык. Давайте уже эту систему совершенствовать, язык надо знать, без него нельзя».

О школьниках О чрезмерной нагрузке детей в школах.

«Для меня большая загадка, почему дети в школах, в том числе малыши, тратят от трех до шести часов на домашние задания.

Я категорически не согласна с тем, что детям приходится делать такое количество уроков.

У нас есть четкие санитарные нормы: в первом классе малыши не получают домашнее задание, до четвертого класса можно потратить час-полтора, до шестого класса — полтора и старшие классы — три часа, когда большой объем заданий.

В жизни получается по шесть часов и учится вся семья.

Ничего не изменилось в школьной программе по алгебре, по физике за 40 лет. Но изменилось отношение к учебе, изменилось отношение учителей, изменились требования, которые предъявляются к детям. <.>

Мы с вами имели большой интеллектуальный кругозор, сейчас начиная с десятого класса или раньше начинается натаскивание на тот или иной предмет, который ребенок будет сдавать в 11-м классе по ЕГЭ.

. Я глубоко убеждена, домашние задания должны быть минимальны по времени; все, что необходимо ребенку, должно быть в школе.

Не бывает, чтобы образование так рухнуло за 30 лет, чтобы мы с первого класса нанимали репетиторов. Вторая сторона: в 1986 году мы были первыми в мире по функциональной грамотности, то есть, прочитав страницу, мы могли ее пересказать. А сейчас у нас 25% населения в стране не владеет функциональной грамотностью. Мы сейчас запустили масштабный проект по поднятию этой грамотности. Без этого можно разбиться, если ребенок не понимает, что он читает. Плюс потеря внимания. Это увлечение показателями привело к тому, к чему оно привело. Есть строгие саннормы, которые должны выполняться, но дальше, «если закон — что дышло: куда повернешь, туда и вышло», получается то, что получается. Все зависит от людей».

О возможности введения уроков сексуального образования в школе.

«Я бы посоветовала родителям об этом разговаривать с детьми. Без работы семейной ничего не получится. Я с трудом себе представляю, что я в школе просила бы учителя разговаривать с моим ребенком об этом. Есть какие-то вещи, которые, на мой взгляд, являются очень чувствительными, очень тонкими. Если мы говорим о том, чтобы улучшить ситуацию с ВИЧ, мы об этом и без уроков сексуального образования в школе говорим». В 2017 году министр не поддержала введения уроков сексуального воспитания в школах, пояснив, что решение, говорить или нет на эту тему, должны принимать родители. «Любой подход к вопросу о сложнейших нравственных вопросах должен быть не в начальной школе, как это пытается делать демократическая группа сейчас», — сказала Васильева.

Об обучении детей-инвалидов в детских садах и школах.

«Инвалиды были всегда, и забота была о них всегда, но мало кто об этом говорил. Сейчас главная задача — чтобы люди стали добрее. Должно остаться и то и другое: и коррекционные школы, и сады, и инклюзивное образование. Закон позволяет это делать. Я глубоко убеждена, что для социализации всех нас мы должны учиться и жить вместе. Но самое главное — нужно воспитывать и в детях, и во взрослых любовь и вдумчивое отношение к рядом сидящим. Школам не хватает добра и любви». Инклюзивное образование подразумевает обучение детей с ограниченными возможностями здоровья в общеобразовательных, а не в специализированных учреждениях. В качестве эксперимента такая организация учебного процесса внедрялась в России в 2008–2009 годах. Право на совместное обучение в стране закрепили в 2016-м Федеральным государственным образовательным стандартом. Еще в 2017 году вице-премьер Ольга Голодец говорила о нехватке педагогов, готовых работать с детьми с ограниченными возможностями.

О проблемах питания в школах.

«Нужно сесть педагогам и директору и подумать, как организовать производительность труда.

Здесь нет проблемы.

За десять минут нельзя накормить ребенка, но, если правильно выстроена логистика, это не стоит ни копейки.

Это вопрос к директорам школы.

И это реальные, выполнимые вещи. Конечно, собираем, рассказываем, показываем, учим школы делать проект «Умная школа» — как сделать так, чтобы в школе все работало.

В некоторых регионах — в Екатеринбурге, Удмуртии, Москве — уже работает этот проект».

Подробнее на РБК: https://www.rbc.ru/politics/24/12/2019/5e01c02e9a7947c99de3e918