Причины распада СССР

Причины распада СССР.

Историческое прошлое России – это целостная совокупность событий и явлений, в рамках которой раз за разом воссоздавались реалии современности. Основная дилемма состоит в том, что изменчивость реальности в сочетании с материально-духовными потребностями людей довольно сильно поляризуют обыденную повседневность. В итоге на поверхность выходит проблема поиска способов и средств сохранения стабильности системы, выступающей в роли регулятора поведенческих мотивов личности. Пожалуй, именно такого рода состояние российской действительности предстало в качестве самого важного катализатора трансформации реалий советского государства в конце XX-го столетия.

Ни для кого не секрет, что сущность коммунистической державы в лице СССР есть продукт создания уникальной формы жизнедеятельности людей. В данном случае необходимо говорить об особенностях поддержания наиболее эффективных механизмов сохранения функциональности страны, когда на протяжении длительного времени приходилось преодолевать как внутренние, так и внешние противоречия, т.е. во главу угла встает проблема определения границ жизнеспособности сильного и самодостаточного субъекта мирового сообщества. Факт остается фактом: Советский Союз, создав собственный круг сторонников в виде участников социалистического лагеря, вел длительную «борьбу» с капиталистическим миром, но вместе с тем его цивилизационное положение оказалась весьма шатким. К началу 1990-х гг. главный противник Запада все-таки не смог обеспечить свою состоятельность, в результате чего советская государственность канула в небытие.

Итак, вопрос заключается в следующем: в чем причины распада СССР? Одни будут говорить о слабой маневренности власти, другие выскажутся за тлетворность экстенсивных методов ведения народного хозяйства, а третьи увидят в гибели государства логическое завершение непродуманной политики выхолащивания резервов поступательного движения. Как бы то ни было, но каждый прав по-своему, поскольку нет и не может быть единой теории о столь неоднозначном процессе. Ни современники, ни свидетели, ни исследователи краха советской модели организации управления не в состоянии выработать некую общую мировоззренческую установку на распад Советского Союза. В принципе, в этой явной «недееспособности» нет ничего удивительного. Если исходить из сущности советского общества и государства, то в центре нашего внимания будет находиться массив прямых и косвенных причин вырождения страны.

В настоящее время российская и зарубежная общественно-политическая мысль оперируют различными концептами касательно рассмотрения путей распада СССР, и среди огромного количества доводов и вывод выделяются следующие факторы исчезновения коммунистической державы:

• политическая недальновидность;

• сепаратизм национальных республик;

• неоднородность социальных преобразований;

• сужение идеологического диктата власти;

• кризис производственного и потребительского базиса;

• воздействие со стороны Запада и т.д.

Можно с уверенностью сказать, что обозначенные факторы распада Советского Союза выступают в качестве первичных и наиболее очевидных условий ликвидации государства. Лично для меня выделение такого рода причин распада вполне может быть обосновано тем фактом, что СССР был подвергнут довольно долгому воздействию исторических законов: внутренняя организация страны изменялась медленными темпами, а давление со стороны других стран росло в геометрической прогрессии. Сведение в одну плоскость и политических, и экономических, и социальных, и национальных мотивов влияния на единство Советского Союза во 2-ой пол. ХХ в. позволит найти достоверные причины разрушения молодой по меркам истории государства, жившего идеями и идеалами построения настоящего и будущего с порой на веру в справедливость коммунизма.

1. Распад СССР как следствие экономической деградации в связи с узостью применения теоретико-практических наработок регулирования производства и потребления.

«Военный коммунизм», НЭП, пятилетние планы и другие мероприятия предопределили образ советской экономической стратегии, подготовив еще в 20-30-е гг. ХХ в. благодатную почву для вызревания механизма командной системы управления отраслями промышленности и сельского хозяйства. С одной стороны, всеобъемлющая сила государства обеспечивала устойчивые темпы совершенствования экономики, а с другой стороны, непреодолимый приоритет некоторых областей производства приводил к стагнации буквально всего экономического пространства Советского Союза. Руководители страны, полагаясь на ресурсообеспеченность своей территории, не раз и не два отказывались проводить политику поэтапного интегрирования национальной экономики с мировым рынком.

Абсолютизация экономических причин СССР заложена в основу работы Е.Т. Гайдара «Гибель империи», где читатель знакомится с чередой авторских размышлений по поводу сведения в одну точку сразу нескольких факторов, оказавших негативное воздействие на целостность сверхдержавы. Так, Егор Тимурович, обращаясь к теме империй и имперского способа существования, проводит анализ авторитарного начала, которое было изначально заложено в государственных органах советского типа управления. Гайдаровское описание демонтажа Германской, Австро-Венгерской, Османской, Российской, а также Британской империй переносится и на распад СССР: «В Советском Союзе кризис развертывался на фоне эрозии основ легитимности тоталитарного политического режима и падения цен на нефть, от которых в начале 1980-х годов зависело состояние бюджета, потребительского рынка, платежного баланса».¹ Выходит, что кризис и разрушение экономики советской страны нужно рассматривать через призму двух отрицательных критериев:

• потеря легитимности политического режима в лице тоталитарно-авторитарного властвования;

• снижение цен на «черное золото», сопровождавшееся болезненным выходом из перераспределения экономических приоритетов.

Если с первым критерием еще хоть как-то можно согласиться, то второй критерий нуждается в уточнении. В 1970-х – начале 1980-х гг. Советский Союз переживал так называемый период «застоя», выразившийся в стагнации всех сфер общественной жизни. Однако же к этому времени советская экономика попала в зависимость от экспорта углеводородов в связи с резким увеличением объемов добычи нефти при слабой переработке сырья. Нефть превратилась в важнейшую, но не главную статью дохода. Зависимость от мировых цен на нефть была очевидной, и тем самым СССР, наращивая экспорт нефти, из года в год перемещал экономическое благосостояние в узкий сектор добывающей промышленности. В свою очередь, нельзя абсолютизировать роль нефтяного кризиса как причины распада коммунистической державы, потому что нефть являлась всего лишь малой долей в сложной и многоуровневой экономике. Стоит отдать должное Е.Т. Гайдару, который видит в падении цен на нефть не причину, а повод к краху Советского Союза.

При конкретизации векторов вырождения СССР Егор Тимурович пишет о том, что источником распада советского государства становится нежелание властей понимать и осознавать долгосрочные перспективы выбора того или иного варианта развития. Отечественный политик и экономист подтверждает свой вывод прежде всего с помощью недальновидности сталинской эпохи: «И. Сталин, выбрав модель индустриализации, противоположную бухаринской, заложил фундамент экономико-политической системы, в котором со временем стали образовываться крупные трещины, создающие риск его разрушения при относительно скромных внешних воздействиях».² Такое авторское отношение к результатам сталинских реформ переносится на критику мобилизационных методов советской экономики с использованием ресурсов сельского хозяйства и милитаризации. Могу ли я согласиться с утверждением Е.Т. Гайдара? Скорее да, чем нет. Как известно, сталинская модернизация СССР, активизировав внутренние резервы, поделила процесс тотального преобразования страны на две взаимосвязанные составляющие: коллективизацию и индустриализацию. Коллективизация проводилась с целью накопления средств для проведения изменений в промышленности, тогда как сама индустриализация планомерно трансформировала промышленное производство Советского Союза. В конце концов, погоня за цифрами без учета возможностей реализации поставленных правительством планов свела труды миллионов граждан к иллюзорности всей советской экономики.

Во 2-ой пол. 50-х гг. ХХ в. хрущевское рвение к расширению методов воздействия на агарный сектор привело к тому, что в сознание граждан СССР внедрялся призыв к освоению целинных земель. В условиях тяжелейшей гонки вооружений, довольно низкой культуры земледелия в большинстве хозяйств, слабого развития химической промышленности и бюрократизации управленческого аппарата именно освоение целинных земель способствовало быстрой отдаче принимаемых решений и позволяло на некоторое время снять остроту продовольственной проблемы.³ Итоги хрущевского призыва открыли двери к непродолжительному росту сельского хозяйства путем экстенсивных форм повышения производительных мощностей.

Сталинские и хрущевские «перегибы» в экономике в полной мере согласуются с позицией Е.Т. Гайдара, который отождествляет стагнацию экономической сферы и дальнейший распад советского государства с ограниченностью реформирования самой системы. Американский политолог С. Коэн не соглашается с Егором Тимуровичем из-за того, что Советский Союз отличался затяжными процессами реформирования, проявившимися во время горбачевской «перестройки»: «…если вопрос сформулировать должным образом, без традиционного идеологического подхода, и тщательно изучить в свете тех изменений, которые действительно произошли, особенно в период 1985–90 гг., т.е. до того как кризисы дестабилизировали страну, то окажется, что она была замечательно реформируемой».⁴

2. Распад СССР как следствие децентрализации, потери общего интегрирующего ядра и рост национального самосознания в сочетании с интенсификацией сепаратистских тенденций.

В состав Советского Союза входили народы и народности с разной степенью организованности и развития. Еще в 20-30-х гг. ХХ в. в стране велась политика поддержания национального просвещения. Бесписьменные народы получили свой алфавит, литературу на родном языке, доступ в учебные заведения. За этими позитивными сдвигами скрывались и негативные решения постулатов образования единой советской нации. К примеру, в отношении некоторых народов применялись силовые приемы воздействия, выразившиеся в действиях по их переселению. Так насильственной депортации подверглись корейцы Дальнего Востока в 1937 г., немцы Поволжья в 1941 г., калмыки, крымские татары, чеченцы, ингуши, карачаевцы, греки в 1943-44 гг.⁵

Специфика национального вопроса в СССР состояла в том, что человек любой национальности мог осознавать себя гражданином всего федерального пространства, а партийные и государственные структуры твердо удерживали народы в рамках интернационализма.⁶ На протяжении десятилетий в стране культивировалось идея об образовании советского народа, в котором должны были слиться все народы Советского Союза. Руководство пыталось найти пути сближения народов на бытовом уровне. Отчасти это им удалось. Межнациональные браки в советском государстве становились нормой, политика явной и скрытой русификации уничтожала языковые барьеры, а свобода передвижения и постоянная коммуникация между разными этносами еще больше сближала народы СССР. Впрочем, не стоит говорить о советском народе как о реальности, предпосылки для его создания были, но единой советской нации не существовало.

В Советском Союзе считалось, что национальный вопрос в стране решен. Это было в теории, на практике же все выглядело иначе. Официально закрепленное право на самоопределение народов стиралось стараниями центральной власти, которое предпринимало действия по планомерному подавлению этнической самостоятельности. Наличие большого количества этнических общностей в СССР осложняло общественные отношения внутри страны. Создание принципов политической организации, коммуникации, культурного объединения являлось временным решением национального вопроса, но к 1980-м гг. положительный эффект пропал, вызвав очередную череду этнических конфликтов и этнического сепаратизма, перешедших в разряд предпосылок потери национальной идентичности.

Национальный вопрос привел к появлению на рубеже 1980-1990-х. гг. требования о предоставлении союзным республикам СССР суверенитета. По мнению С. Коэна, толкование суверенитета как полной независимости стало еще одним фактором кончины Советского Союза.⁷ Американский политолог считает, что неоднозначность смысла слов «суверенитет» и «независимость», звучавших в лозунгах Б.Н. Ельцина и Л.М. Кравчука, привели к дезориентации населения. В такой «необычной» политической путанице находит свое отражение неоднозначность построения государства как на началах федерализма, так и на началах унитаризма. Важно знать, что Советский Союз подвергался изменениям, в том числе изменениям и государственного устройства. Формально провозглашенный федерализм 1920-х гг. постепенно уступил место централизации и замкнутости системы. Несколько ступеней федерализма (союзные республики и РСФСР) находились в плоскости унитарного государства вплоть до начала 1990-х гг. Постоянная смена Основного закона страны способствовала смене и официального вектора государственного устройства, в связи с чем федерализм исчез, оставив после себя «аморфный» унитаризм. Отказ власти от федерализма означал всего лишь попытку сохранения неоднородной многонациональной страны, в которой вплоть до самого распада были тенденции к усилению масштабов проявления процессов децентрализации.

Коэновское отношение к распаду СССР через сепаратизм переходит и к доводам американского и украинского историка С.Н. Плохия, для которого украинская элита и ее стремление к независимости предстает в образе чуть ли не главной причины краха советской империи: «К распаду Советского Союза привело именно стремление украинских элит к полной самостоятельности, а также неумение и нежелание российского руководства предложить сколько-нибудь привлекательный вариант интеграции (но не конфедерации, в которой заправляла бы Москва)».⁸ Нет никакого сомнения в том, что противостояние национальных элит зарождалось в общественной мысли мнимую потребность в достижении независимости от центра, коммунистического режима, тягот культурной несправедливости и т.д. Неудачный эксперимент с введением в оборот этногенеза категорий советского народа обернулось дискриминацией одних народов и привилегией других.

3. Распад СССР как следствие быстрого ухудшения политической обстановки, идеологического плюрализма и влияния личности на общее благополучие страны.

Смысловая нагрузка советской действительности в плане реализации принципов коллективного управления государственными институтами власти перешла в статус формальных прав и четко очерченного круга обязанностей. С самого начала образования Советского Союза коммунистическая платформа народовластия плавно трансформировалась в узкий аппарат регулирования мыслями и поступками людей, когда «всевластие» номенклатуры и жесткие границы идеологии подавляли общественное мнение. После прихода к власти М.С. Горбачева и провозглашения политики «перестройки» идеологическое влияние на граждан страны сузилось, так как КПСС потерял свою привилегию на навязывание идеологических конструктов реальности.

Политическая сфера знала немало реформ на самых разных уровнях ее функционирования. Раз за разом реформы приводили к одному и тому же результату – нагромождению системы управления излишними элементами. Недальновидность советских управленцев лишь перекраивала советскую государственную машину, не вникая в подробности происходящего. За кем закреплялась власть? За народом? СССР никогда не отличался плюрализмом, свободой мнений, в нем человек подчинялся системе, и уступок со стороны государства в пользу своих граждан почти не наблюдалось. Долго такая жизнедеятельность продолжаться не могла. Согласно мнению Р.А. Медведева, «Советский Союз был идеологическим государством, и основой его идеологии было обещание более свободной, более богатой и в материальном, и в духовном отношениях жизни для всех людей».⁹ К концу своего существования СССР доказал обратное: обещание государства о свободной, материально и духовно богатой жизни не было выполнено. Страна отстала от Запада по всем параметрам, и срочная демократизация уже не спасла тонущий под своей же тяжестью корабль.

Период с 1985 по 1991 гг., в течение которого во главе государства находился М.С. Горбачев, получил звучное название «перестройка». В стране активно проводились реформы, ориентированные на усовершенствование внутренней и внешней политики. К этому моменту СССР начинал отходить от сталинского тоталитаризма и брежневского авторитаризма. Казалось, будто подул демократический ветер с Запада. До начала «перестройки» наблюдалось застойность советской экономики и других сфер деятельности. Стране были нужны перемены. Это понимали народ и правящая элита, поэтому советское общество было готово к определенным изменениям. Народ желал реформ, которые бы ускорили экономическое и политическое развитие Советского Союза.

На самом первом этапе «перестройки» общественность поддерживала реформаторские начинания М.С. Горбачева, так как его деятельность привела к некоторому оживлению во внешней и внутренней политике государства. По мере ускорения темпов «перестройки» общественная мысль резко изменилась. Преобразования Михаила Сергеевича привели к социальной революции и диспропорции в социальной организации советского общества и все это шло параллельно с ухудшением экономических показателей. Отказ от традиций и обычаев советского метода управления и демократизация с ее неожиданной для многих гласностью только лишь усугубили и без того надвигавшийся на СССР системный кризис и крах. В этой деградации свою роль сыграл и М.С. Горбачев, который вместо разрешения насущных проблем государства отдал предпочтение быстрому слому привычной картины повседневности за счет демократизации. Р.А. Медведев полагает, что «М.С. Горбачев, не сумев укрепить экономический, социальный и идеологический фундамент режима, стал проводить демократизацию», и падение «режима при такой политике становилось неизбежным».¹⁰

Касательно значения горбачевской «перестройки» в распаде СССР С.Н. Плохий пишет следующее: «После введения М.С. Горбачевым в 1989 году элементов электоральной демократии политикам из РСФСР пришлось задуматься над ответом на вопрос: готовы ли они нести бремя империи? А политикам из других союзных республик, в свою очередь, пришлось решить, желают ли они оставаться в империи. В конце концов и первые, и вторые ответили – «нет»».¹¹ Авторская интерпретация причины распада Советского Союза, как у Р.А. Медведева, переносится на промахи Михаила Сергеевича, который переоценил силу советского универсализма и недооценил желание и волю национального партикуляризма. К тому же С.Н. Плохий актуализирует распад СССР с помощью вывода о передаче «реальной власти демократически избранным органам», исключавшей возможность существования советского государства.¹²

Таким образом, причины, факторы и предпосылки распада СССР в начале 1990-х гг. есть компиляция бесчисленного множества внутренних и внешний состояний коммунистической державы с момента зарождения и до самого момента гибели. По-моему, ответить на вопрос о причинах распада Советского Союза просто-напросто невозможно в силу наличия разных по сути и смыслу обстоятельств негативного влияния на единство страны. На одной чаше весов оказываются ошибки и просчеты советских руководителей, а на другой чаше весов пребывают никак не зависевшие от советского народа и государства направления исторического развития. Авторские рассуждения приводят к мысли о том, что к причинам распада СССР относятся:

• экономическая деградация в связи с узостью применения теоретико-практических наработок регулирования производства и потребления;

• децентрализация, потеря общего интегрирующего ядра и рост национального самосознания в сочетании с интенсификацией сепаратистских тенденций;

• быстрое ухудшение политической обстановки, идеологический плюрализм и влияние личности на общее благополучие страны.

Список использованной литературы:

1. Гайдар Е.Т. Гибель империи: уроки для современной России / Е.Т. Гайдар. – М.: РОССПЭН, 2007. – 448 с.

2. Коэн С. Вопрос вопросов: почему не стало Советского Союза? / Пер. И. Давидян. – М.: АИРО-XXI, 2007. – 200 с.

3. Медведев Р.А. Советский Союз. Последние годы жизни / Р.А. Медведев. – М.: Время, 2015. – 416 с.

4. Плохий С.Н. Последняя империя. Падение Советского Союза / Пер. с англ. С. Гирик, С. Лунин, А. Саган. – М.: Corpus, 2016. – 624 с.

5. Смирнова Л.В. Советская национальная политика в условиях административно-командной системы / Л.В. Смирнова // Вестник Оренбургского государственного университета. – 2006. – №7. – С. 122-127.

6. Целищев Н.Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (к совещанию СОШ в Екатеринбурге в 2009 г.) / Н.Н. Целищев // Известия Уральского государственного университета. – 2009, №1/2. – С. 8-20.

7. Шестаков В.А. Развитие села и эволюция мобилизационной экономики в послесталинский период / В.А. Шестаков // Вестник Самарского государственного университета. – 2012. – №2/2. – С. 142-147.

1^ Гайдар Е.Т. Гибель империи: уроки для современной России. М., 2007. С. 11.

2^ Гайдар Е.Т. Указ. Соч. С. 244.

3^ Шестаков В.А. Развитие села и эволюция мобилизационной экономики в послесталинский период // Вестник Самарского государственного университета. 2012. №2/2. С. 144.

4^ Коэн С. Вопрос вопросов: почему не стало Советского Союза? / Пер. И. Давидян. М., 2007. С. 19.

5^ Смирнова Л.В. Советская национальная политика в условиях административно-командной системы // Вестник Оренбургского государственного университета. 2006. №7. С. 124.

6^ Целищев Н.Н. Межнациональные конфликты и национальная безопасность России (к совещанию СОШ в Екатеринбурге в 2009 г.) // Известия Уральского государственного университета. 2009. №1/2. С. 18.

7^ Коэн С. Указ. Соч. 72.

8^ Плохий С.Н. Последняя империя. Падение Советского Союза / Пер. с англ. С. Гирик, С. Лунин, А. Саган. М., 2016. С. 212.

9^ Медведев Р.А. Советский Союз. Последние годы жизни. М., 2015. С. 195.

10^ Медведев Р.А. Указ. Соч. 628.

11^ Плохий С.Н. Указ. Соч. С. 4.

12^ Там же. С. 207.

2