Рассказ "Перевёрнутый мир"

Рассказ

Перевёрнутый мир

Перенеся лишенья,

ты станешь вольной птицей…

Омар Хайям

В многодетной семье Галинка была не самым маленьким ребёнком, но жалели её больше других. Так уж случилось, что здоровье у неё было слабое. Играя с другими детьми, она быстро уставала, а порой даже падала навзничь и в судорожном состоянии билась несколько минут.

Когда испуганные родители приводили девочку к деревенским знахаркам и просили о помощи, те сходились во мнении: «Припадочная… Чем тут поможешь?» Вот и пришлось везти после очередного припадка Галинку из деревенской глуши Череповки в районный центр – Лебедин. Там врачи и поставили диагноз – эпилепсия.

В школу девочка ходила редко. Всё чаще учитель к ней приходил домой или передавал книги, которых было не так уж и много в их маленькой деревенской школе. Их она читала без устали. Порой отец и мать даже ругали её за это:

- Ишь ты какая! Да мы тебя ничего делать не заставляем, чтобы не надорвалась, а ты всё глаза портишь.

Может, боялись, что чтение плохо скажется на состоянии здоровья дочки, а может считали, что проку от этих книжек в деревне нет никакого. А Галинка всё равно читала, даже если приходилось брать в руки одну и ту же книгу по несколько раз. Наверное, поэтому и была удивлена тому, что не особо усердные в учёбе старшие братья и сестра в начале осени 1941 года прибежали домой и вдруг вместе воскликнули:

- Ура-а-а! Больше в школу сказали не приходить!

Это была первая радость в доме многодетной семьи после страшного известия о начале войны. В конце июня отцу пришла повестка в военкомат. Когда провожали его всей семьёй, мать плакала, да так истошно, что дети тоже ревели и обнимали её. Прощаясь, отец всех поцеловал, а Галинку взял на руки и сказал:

- Правильно! Ты читай, нельзя тебе в поле.

В конце августа мать получила похоронку на отца. Сначала слегла и по ночам выла в подушку, потом как-то неожиданно поднялась и пошла хлопотать по хозяйству. Вот и теперь, не оглядываясь на беду, встретила детей, выслушала, а потом строго сказала:

- Завтра идём собирать грибы и ягоды. А после – рубить дрова.

К концу сентября в Череповку стали доходить вести, что немцы захватили Харьков, что скоро будут и на Сумщине. Впечатлительная Галинка слегла. Приступы падучей болезни участились, поэтому мать собрала её вещи и вместе с хромоногим Матвеичем, которого на войну не взяли из-за увечья, отправила дочку в Лебединскую больницу. Вот и повёз её сосед на телеге, запряжённой молодым жеребцом.

Оставил Матвеич Галинку в больнице, а перед прощанием пообещал, что к концу октября заберёт её. Так мать наказала. Лишь спустя два года возвратившаяся домой девочка узнала, что не вернулся Матвеич в деревню. Видимо, попал под бомбёжку и сгинул: как теперь узнаешь…

10 октября 1941 года фашисты заняли Лебедин. Было страшно не только от того, что стреляли. Все боялись, потому что на территории больницы зазвучала чужая речь, установились чужие порядки. Казалось, что в эти страшные дни осени даже небо стало чужим. Бесконечно лил дождь, и тучи закрыли последние лучи солнца.

Каждый день восьмилетняя Галинка, оставшаяся без семьи, видела, как на её глазах избивают больных, куда-то уводят, а всех детей сгоняют на второй этаж здания, расставляя у каждой палаты солдат с автоматами. Даже врачей не подпускают к больным, да и не стало их больше, говорящих на родном языке. Теперь всем заправляли немцы. А по разговорам взрослых, которые мыли палаты, на других этажах здания был организован госпиталь для немецких солдат. Самый же верхний этаж больницы теперь занимали бездомные дети, которых фашисты сгоняли в больницу для своих каких-то целей. Позже Галинка узнала, что всех, кто был здоров, отправляли на работу: летом – в поле, а зимой – на очистку снега и рытьё окопов.

Самые страшные дни начались тогда, когда главный немецкий доктор, изучив истории болезни детей, стал проводить какие-то эксперименты. Каждую неделю больных детей уводили в соседнюю палату, где находилась лаборатория, и брали кровь. Туда же уводили и Галинку, которая всю зиму почти не вставала с кровати. Изнурённые фашистскими процедурами, полуголодные дети умирали почти каждую неделю. В их стеклянных глазах Галинка не видела теперь не только радости, но и надежды на выздоровление. Она и сама перестала надеяться на лучшее. А когда во время осмотра в палате появлялся доктор Мегле (так называл он себя детям), к вечеру самым безнадёжным маленьким пациентам приносили по его назначению какие-то лекарства, разведённые в стаканчике сока. К утру этих детей разбудить уже никто не мог. Умерших как-то небрежно выносили из палаты, а на их месте появлялись другие дети, которых находили на улицах города.

В конце лета следующего года привыкшая к страданиям и страху, совсем исхудавшая Галинка увидела в своей больничной палате мальчика Пашку. После дневных работ по сбору урожая его приводили в палату к больным детям помогать с уборкой помещений. Иногда Пашке разрешали даже кормить тех, кто не мог самостоятельно держать в руках ложку.

Между маленьким чернявым мальчиком и Галинкой завязалась дружба. Он подолгу просиживал у её кровати, приносил ей яблоки. А однажды ночью Пашка тихонько пробрался в палату к своей новой подружке (со временем немцы перестали охранять детские палаты) и вывел её к чердачному помещению, а оттуда помог влезть на крышу. Этот выход мальчик открыл для себя в тайне от других, и теперь эту тайну он доверил Галинке. Здесь, на крыше, в тёплые ночи просиживали они часами. Павел рассказывал девочке о своей цыганской семье, которую расстреляли фашисты в первые же дни оккупации Лебедина. Чудом укрывшийся в подвале дома, Пашка видел злодеяния немцев, но вскоре, умирая от голода, сам пришёл к ним и попросился на работу. Так и оказался мальчик в больнице.

Зимними ночами Пашка не выводил Галинку на крышу, но по-прежнему заботился о ней. Когда удавалось задержаться в палате, он рассказывал ей какие-то дикие истории о жизни цыган. А ещё ему нравилось мечтать. В своих фантазиях Пашка улетал куда-то очень далеко, в какой-то перевёрнутый мир, где, по его словам, рыбы летают. Слушая его, Галинка порой вступала в беседу, объясняя другу, что перевёрнутый мир уже настал, потому что люди убивают других людей, потому что эти другие умирают, вместо того чтобы жить.

Весной их посиделки на крыше вновь возобновились. Укрывая девочку одеялом, Пашка показывал ей звёзды, а однажды спросил:

- Ты кем хотела бы стать? – и тут же в ответ услышал:

- Я хочу стать вечерним закатом и говорить, как апрельские листья. Хочу быть рядом с птицами, чтобы слышать их пение.

А потом Галинка долго молчала, и это молчание выражало смысл сказанного ею ещё насыщеннее.

Пашка, взяв её за руку, сказал:

- Тогда я хочу стать птицей, чтобы всегда быть рядом с тобой.

Однажды Пашка показал Галинке рюкзачок, в котором он собирал сухари. Мальчик придумал план побега и сказал, что обязательно заберёт её с собой.

Сорок третий год не принёс фашистам облегчения. Начались частые бомбёжки с воздуха, и немцы стали зверствовать в больнице, да и во всём городе, с особой жестокостью.

Дождавшись лета, дети готовы были совершить побег. Галинка доверяла Пашке и потому не испугалась, когда в один из дней мальчик схватил её за руку и потянул на чердак. Когда же вместе они добрались до рюкзака, послышался рёв самолётов и вой сирены. Вскоре раздавшиеся около дальнего озера взрывы заставили немцев обороняться. Они почти час отбивали воздушные атаки, перетаскивая по больничному двору боевую технику. Когда взрывы затихли, Галинка выбралась из-под тела Пашки, который прикрыл её собой. По его лицу струилась кровь, а ноги были завалены обломками обвалившейся крыши. Мальчик не издавал ни звука.

В суматохе отсутствия детей в палате, куда возвратилась Галинка, никто не заметил. А утром, когда пошли слухи о том, что фашисты поспешно собираются и начинают выезжать из города, у окна девочка увидела голубя. Птица билась в окно, размахивая крыльями. Когда вдруг кто-то из взрослых сообщил, что Пашка погиб, Галинка тихонько сказала:

- Он не погиб, он переродился в птицу и ищет свой перевёрнутый мир.

Через несколько недель Лебедин освободили советские войска. Чудом оставшиеся в живых дети впервые за последние два года встречали своих освободителей, посылая им тёплые приветы и свои радостные возгласы из открытых окон палат. А ещё через несколько дней Галинка увидела в больнице очень изменившееся, но такое родное лицо старшего брата, который наконец нашёл её. Теперь она возвращалась домой. Всю дорогу девочка смотрела в небо и искала взглядом птиц. Она верила, что их души – это души тех, кто не дожил до победы.

***

История, рассказанная моей прабабушкой Галиной Петровной Козачук (той самой Галинкой), дала мне возможность понять, что война отбирает у детей не только мечты, но самое дорогое – жизнь. Люди должны помнить о преступлениях фашистов, чтобы новая война не перевернула наш хрупкий мир.