Первый шаг к успеху

А начиналось всё много лет назад. Учителем я хотела быть всегда. И когда поступила в университет, от мечты не отказалась. А тут ещё и повезло: в школе, которая стояла напротив дома и которую сама не так давно закончила, требовался учитель русского языка и литературы. Был в этой школе такой класс, в который никто входить не желал, а я, молодая и самоуверенная, и при этом мелкая и тщедушная (с тех пор солидности прибавилось), согласилась.

В этот день долго готовилась: написала план, нашла иллюстрации, сделала прическу, надела самые-самые модные супершпильки, увеличивающие рост аж сантиметров на 15, и гордая направилась в школу.

Девятый В, видимо, тоже готовился.

Кабинета мне не дали, а определили к физикам: вместо учительского стола высоченная кафедра, дети на расстоянии. Директор представил меня и вышел. А я постояла, а потом начала: "Сегодня мы поговорим об Александре Николаевиче Островском. Островский был рыжим…" От неожиданности фразы мы все замерли… А потом я бросила взгляд на последнюю парту и увидела его, Сашу Птицына, который демонстративно насыпал из кулька на парту семечки. Закончив сие действо, он достал невиданную роскошь — кассетный магнитофон. Проделав все эти манипуляции он начал раскачиваться на стуле (как я потом поняла, состояние маятника его успокаивало).

Стараясь отвлечь от хулиганских действий всех остальных, я продолжила урок, но тут Сашка включил магнитофон. Помня советы преподавателя педагогики, я постаралась сделать хорошую мину при плохой игре: начала говорить громче, Птицын прибавил звук. "Как хорошо, что у нас музыкальное сопровождение, — заявила я, — ведь оно не мешает, правда же?" Серега Кузнецов, хмурый и правдивый, ответил: "Мешает, не слышно же ничего. Кончай, Птицын, надоело уже, учительницу не слышно." И тут Птицын совершил роковую ошибку: он заржал и заявил: "Да её и не видно!"

Не знаю, что со мной случилось, но я вскочила на стул, прямо в своих лодочках на шпильках запрыгнула на кафедру, затопала ногами и завопила: "Теперь меня всем видно?!"

От неожиданности Сашка забыл, что надо сохранять равновесие. Он рухнул назад, увлекая за собой парту. Семечки салютом рассыпались по классу, магнитофон, видимо, придавленный партой, замолчал. Воцарилась мертвая тишина.

Сашка встал на четвереньки, потряс головой, поставил парту и рухнул на неё с тяжелым вздохом.

А я прямо с кафедры продолжила: "Его называли Колумбом Замоскворечья…"

С тех пор прошло уже 25 лет. Случаев таких было много. но этот вспоминаем на каждой встрече выпускников. Первый дурацкий шаг, после которого я почему-то решила, что всё получится. Вот и иду по пути через успехи и неудачи.

Кстати, меня кто-то из выпускников спросил, смогла бы я и сейчас так вот… Вряд ли. Побоялась бы, что кафедра не выдержит))))))